— Почему же?
Тогда он поднес свою руку прямо к моему лицу и, загибая пальцы, пункт за пунктом перечислил свои доводы:
— Во-первых, когда помощник ленсмана заметил, как они убегали по склону, винтовка была в руках Яна Эгиля. Во-вторых, я не верю, что такое тяжкое преступление, как двойное убийство, может совершить шестнадцатилетняя девчонка. В-третьих, если уж на то пошло, весь диалог с полицией вел именно Ян Эгиль. И, наконец, в-четвертых, ничто не указывает на то, что кто-то другой, а не этот парень ответствен за произошедшее. А ее признание — так это, я считаю, просто-напросто истерика.
— Но она мне говорила то же самое и раньше, когда я пошел к ним на осыпь для переговоров.
— Ну и что? Это полная ерунда.
— Даже если предположить, что этот дядя Клаус приставал к ней?
— Ну, об этом нам ничего не известно, Веум. И потом, зачем ей тогда убивать еще и Кари?
Я развел руками.
— Да это как раз очевидно! Если стреляешь в одного… Может, они заперли ее и не выпускали по-хорошему?
Он снисходительно посмотрел на меня, а потом взглянул на часы:
— Она сейчас едет сюда. У нас с ней будет долгий разговор, Веум. Допросим, как полагается.
— А у нее есть адвокат?
— Да. Один из местных. Ойгунн Бротет. К тому же фру Меллинген не оставляет девчонку своими заботами.
В дверь постучали, и вошел Рейдар Русет. Он коротко кивнул мне и обратился к Стандалю:
— Адвокат заявляет, что он закончил с Яном Эгилем.
Ленсман кивнул:
— Хорошо. Сейчас начнем.
— А мне что делать? — спросил я.
Он посмотрел на меня не без сомнения во взгляде:
— Не могу сказать, чтобы у нас была срочная необходимость в вашем присутствии. Но, раз уж вы все равно здесь, будет совсем замечательно, если вы останетесь в Фёрде еще на пару дней.
— Хорошо.
— Постарайтесь убить время. Это будет непросто.
Я медленно кивнул. С меня хватит. Но я не был уверен, что он пришел к тому же выводу, что и я.
— Я должен забрать свою машину. Подпишете мне счет за такси?
— Если вы не захотите прокатиться до Флурё. Отлично, значит договорились.
Через пять минут я сидел в такси, которое везло меня мимо городского совета Фёрде в направлении Аньедалена. На полдороге мы проехали мимо автомобиля с несколькими пассажирами. На мгновение я встретился глазами с Грете, сидевшей у окна. Машины разминулись так быстро, что улыбки друг друга мы увидеть не успели.
Я заплатил за такси и подошел к своему автомобилю. Какой разительный контраст по сравнению со вчерашним вечером: сейчас мой «мини» был единственной тачкой во дворе, он стоял одиноко, будто лодка, налетевшая на мель. Я ободряюще похлопал по кузову, чтобы показать, что он своего дождался: сейчас заведемся и поедем.
Аньедален в этот день казался совсем другим: несмотря на облака, лежащие между горами, при дневном свете он выглядел веселее, чем вчера. Раскинувшиеся по долине леса были открыты взгляду. Здесь, согласно карте, которая лежала у меня в машине, сходились горы Сандфьеллет и Скруклефьеллет с севера и Тиндефьеллет с юга. Наверху уже лежал первый в этом году снег, как напоминание о зиме, которая вот-вот войдет в силу.
Хутора были разбросаны повсюду — некоторые в самом низу долины, другие повыше. У двора Либакков — я узнал его по фотографии в газете — я увидел множество припаркованных автомобилей, среди которых была и полицейская машина. Два человека в белых халатах, видимо криминалисты, отнесли свои коробки из жилого дома в автомобиль и снова вернулись. Где тут хутор под названием Альмелид, определить было невозможно, но тот, что расположен наискосок от дома Либакка, должно быть, был Лиа.
Повсюду царило удивительное спокойствие — будто все шло своим чередом, без всяких драматических событий. Но в то же время я почувствовал какое-то напряжение, словно все вокруг затаило дыхание перед следующим несчастьем. Я был уверен, что я не единственный человек, следящий за полицейским автомобилем у двора Либакков: за каждым забором в Аньедалене почти наверняка люди всматривались в окна жадными взглядами, чтобы узнать, не уехала ли полиция.
В городе мне заняться было нечем, кроме как осесть в кафе и основательно поковыряться в салате. Я сел в машину, развернулся и покатил прямиком в Фёрде.
Из телефонной будки я позвонил в Берген Сесилии. Она, как выяснилось, насторожилась, еще только заглянув в утренние газеты, но, когда я подтвердил ее опасения, была потрясена случившимся.
— Спасибо, Варг, что позвонил.
— Не за что… А ты бы не могла для меня кое-что разузнать?
— Что именно?
— Попробуй узнать, как поживает мать Яна-малыша. Где она и что с ней, ладно? И сообщили ли ей о случившемся.
Она помедлила немного и ответила:
— Метте Ольсен, да?
— Точно.
— Ладно, попробую.
— И еще одно. У тебя есть под рукой телефон Ханса Ховика?
— Сейчас.
Я услышал, как она открыла телефонную книгу, и через короткое время уже записывал его телефон в свой блокнот.
— Спасибо большое. Я перезвоню тебе примерно через час.
Я повесил трубку и вытащил еще несколько монеток, чтобы позвонить Хансу Ховику. Он по-прежнему работал в детском приюте в Осане, но на месте его не оказалось.
— Он в Фёрде, — доложил мне его коллега, — выехал сразу, как только узнал о происшествии.
— О каком происшествии?
— Не знаю, могу ли я об этом говорить.
— Ладно, забудь. Я знаю, в чем дело, — сам сейчас в Фёрде. А ты знаешь, где он тут остановится?
— В одном из отелей.
— О'кей. Мне нужно с ним встретиться. Будь здоров.
Я вышел из будки. Облачность, и без того низкая, похоже, спустилась еще ближе к земле. Среди бела дня кругом потемнело. Стало ясно, что скоро снова польет дождь.
Я вернулся в офис ленсмана и спросил, на месте ли Грете Меллинген. Дежурный ответил утвердительно, и после нескольких минут хождения туда-сюда по вестибюлю я получил разрешение войти.
Грета встала со стула и улыбнулась.
— Варг… — Она подошла и обняла меня. — Рада тебя видеть.
— Спасибо, я тебя тоже. Как там?
Она стояла так близко от меня, что мне тяжело было сфокусировать взгляд.
— Она сейчас на допросе. Адвокат с ней.
— Да, я слышал, что ей пригласили какого-то. Неизвестного. И что, она по-прежнему настаивает на своем?
— Думаю, да.
— А родители?
— Их допрашивают в другом кабинете.
— Да, тут уж будет ребятам работы. Скажи мне, как прошла ночь?
— Имеешь в виду ее жалкие остатки? — криво улыбнулась Грете. — Ну… Мне в Альмелиде отвели диван с пледом. Ленсман попросил, чтобы я была рядом на случай критической ситуации. Но ничего такого не было. Я даже вздремнула полчасика, так мне, по крайней мере, показалось. А вот Силье разбудить было очень непросто. Поэтому-то мы так и опоздали.
— А родители? Как они все это восприняли?
— Родители в шоке. Сам подумай: они же не только о несчастье с Клаусом Либакком и его женой узнали, но и слышали, что Силье сказала… Они, кажется, так до конца и не могут понять, поверить, что это правда. Да. Еще одну вещь тебе надо знать.
— Какую?
— Силье им не родная. Она тоже приемный ребенок.
— Что?!
— Да. — Грете несколько раз кивнула, подтверждая свои слова.
— Тогда, выходит, у них с Яном Эгилем похожие судьбы?
— Во многом похожие.
Я выжидающе смотрел на нее.
— Ее настоящий отец тоже был убит лет десять-одиннадцать назад. Какое-то громкое дело с контрабандой спиртного.
Я похолодел.
— И как его имя?
— Ансгар Твейтен.
Грете заинтересовалась:
— Что, знакомое имя?
— Боюсь, что да. И это еще больше все усложняет.
— Ты занимался тем делом?
— Нет, мне рассказывали, правда, только в общих чертах. Тогда же — десять лет назад.
— В связи с чем?
— Веришь или нет, но в связи с Яном Эгилем.
Теперь настала ее очередь удивляться.
— Подумать только!
— Если мне память не изменяет, Ансгар Твейтен был застрелен где-то в этих местах.
— Недалеко от Бюстада, в глубине Дальсфьорда, — кивнула Грете. — Его нашли на берегу, в старом лодочном сарае.
— Насколько помню, это было в семьдесят третьем?
— Да, примерно в это время. Убийцу так и не нашли. В криминальном сообществе решили, что это была месть.
— Да-да. И главным исполнителем был, как говорят, парень из Бергена, Терье Хаммерстен. Тебе это имя о чем-нибудь говорит?
— Нет.
— Родственник Твейтена: убитый был женат на его сестре. Имени ее я не помню, но могу узнать.
— Труде, — подсказала она, — мать Силье.
— Как тесен мир! Интересно, какие еще совпадения в их судьбах мы выясним? Где сейчас находится эта Труде?
— Думаю, живет в Далене. По крайней мере, это последнее, что я о ней слышала. Она не пыталась вернуть Силье, даже не навещала ее.
