Ознакомительная версия.
Танин ответил ему пренебрежительной усмешкой. Вслед за всеми Китаец вышел в коридор, где его поджидал Перепелкин, успевший сделать несколько кадров Константина Семеновича.
– Ловко, ловко! – воскликнул Алик, похлопывая Танина по плечу. – Мне тоже кое-что обломилось. Не супер, конечно, но впихнуть кому-нибудь можно. Ну что, пошли в зал? Там уже начинают.
Они снова прошли коридорами и оказались в фойе. Потихоньку открыв дверь в зал, где звучала бравурная музыка, встали у дверей. Действие как раз начиналось. Из-за кулис навстречу друг другу вышли участницы конкурса и двумя живыми цепочками принялись кружить по сцене. Поблуждав по ней, они замерли в удаленном от зала конце. Все девушки были в одинаковых коротеньких платьицах, обнажавших одно плечо, и с приколотыми номерками на бедре. Разноцветные прожекторы выхватывали то одну, то другую, ни на ком не задерживаясь дольше секунды. Затем музыка смолкла, и под барабанную дробь на сцену выступили девушки, исполнявшие роль барабанщиц. Всю их одежду составляли белые перекрещивающиеся ленты, прикрывавшие грудь, и трусики-стринги, цвет которых очень трудно было разобрать из-за их микроскопического размера. Перед собой каждая из девушек несла высокий барабан и имитировала удары палочками по нему. Девушки выстроились в ряд, заслонив собой участниц конкурса, после чего вспыхнул яркий свет, и на сцену выбежал ведущий.
Танин, оставив Перепелкина, прошел на свое место и, побеспокоив нескольких зрителей, опустился в кресло рядом с Ольгой.
Отпустив парочку плоских шуток, ведущий начал представлять спонсоров празднества, которые выходили на сцену, чтобы сказать несколько приветственных слов. Первыми ведущий пригласил на сцену руководителей – генеральных спонсоров – ОАО «Тарасовспирт» и ОАО «Тарасовазот», затем пошли спонсоры помельче. В конце концов на сцене образовалась небольшая толпа спонсоров, среди которых своим ростом выделялись Гортун и Снежин. После этого на сцене появился губернатор. Ему было далеко за пятьдесят, но он молодцевато выбежал на сцену из зала и приветствовал участниц конкурса, спонсоров и зрителей.
– А теперь, – торжественно объявил ведущий, – генеральный спонсор конкурса – ОАО «Тарасовспирт» – предлагает почетным гостям продегустировать новейшую разработку предприятия – водку «Тарасовские просторы».
На сцену вышли несколько девушек в русских национальных костюмах, с подносами в руках. На подносах стояли графинчики водки, окруженные рюмками. По рядам спонсоров прокатилась волна оживления. Они образовали на сцене несколько кружков, девушки, улыбаясь, наполнили рюмки, после чего губернатор произнес тост за самых красивых девушек в России – тарасовских. Зрители дружно проглотили слюну. Губернатор же, спонсоры и ведущий дружно выпили и стали спускаться со сцены. Вдруг на ступенях, ведущих в зал, произошла заминка. Снежин схватился рукой за живот, неловко наступил мимо ступеньки и начал медленно заваливаться в сторону. Его подхватили руки стоявших у сцены охранников. Потом ему придали вертикальное положение и, поддерживая с двух сторон, быстро проводили за кулисы. Он еле передвигал ноги, как заметил Китаец. Остальные важные гости как ни в чем не бывало заняли свои места в третьем ряду, ожидая начала собственно конкурса. И он не заставил себя ждать: зазвучали фанфары, и ведущий объявил начало первого тура.
– Держи, – Китаец сунул Ольге номерок от ее шубы и поднялся.
– Ты куда? – озабоченно поинтересовалась она.
– Надо посмотреть, – ответил он ей уже из прохода. На них стали шикать зрители. Не обращая внимания на негодующее шипение последних, Китаец быстро направился к выходу. Он спустился в гардероб, перепрыгивая через две ступеньки и, накинув куртку, вышел на улицу.
– Эй, Танин, – окликнули его у входа, – хочешь от меня сбежать?
К нему торопливо направлялся Перепелкин.
– Что ты задумал? – догнав Китайца, Алик пошел с ним рядом.
– Что-то случилось со Снежиным, – не останавливаясь, сказал Танин.
Они обошли Дворец культуры и оказались у заднего входа, где стояла машина «Скорой помощи» с открытой задней дверцей. Возле машины группировались доктор в куртке, надетой поверх врачебного халата, два санитара, несколько охранников в униформе и еще шесть человек – мужчины и женщины в нарядных костюмах. Среди всех выделялась высокая худощавая женщина лет сорока пяти в собольей шубе нараспашку. Под шубой у нее было надето длинное черное платье, на шее сверкало изящное бриллиантовое колье.
Китаец подошел ближе.
– Закрывайте, – скомандовал доктор санитарам, – поехали.
– Подождите, – остановила их женщина в собольей шубе, – я поеду с Костей.
Она приподняла подол платья и шагнула в машину.
– Элла Юрьевна, – попытался остановить ее один из мужчин – усатый брюнет в кожаном пиджаке, который сидел рядом со Снежиным, – мы можем поехать в нашей машине.
– Нет, Гоша, – махнула рукой Элла Юрьевна, – я поеду в «Скорой».
Один из санитаров забрался в машину сзади, другой закрыл заднюю дверь и занял свое место, зайдя через среднюю дверь. Доктор уже сидел на переднем сиденье рядом с водителем. «Скорая» плавно тронулась с места, выезжая на площадь, включила проблесковый маячок и быстро исчезла из виду.
Китаец бросился к «Массо». Он обогнул здание, пересек площадь и вскочил на переднее сиденье.
– Меня подожди, – с другой стороны в машину забрался Перепелкин. – Крутая тачка! – восхищенно воскликнул он. – Твоя?
– Мао Цзэдуна, – бросил Китаец и, развернувшись, сорвал джип с места.
Через несколько минут «Массо» догнал «рафик» «Скорой помощи», и как раз вовремя, потому что тот сворачивал с основной трассы.
– Едут в десятую горбольницу, – прокомментировал Перепелкин, доставая сигарету и закуривая.
«Скорая», попетляв по узкой дороге, тянувшейся среди двух-трехэтажных домов барачного типа, через неохраняемые металлические ворота въехала на территорию больницы и остановилась перед длинным трехэтажным корпусом.
Перепелкин выскочил из джипа и, подбежав к дверям приемного покоя, сделал несколько снимков, когда санитары выносили носилки со Снежиным.
Элла Юрьевна вошла в приемный покой следом за доктором, и Алик вернулся в машину.
– Ну что, поговорим? – спросил он, усаживаясь рядом с Китайцем.
– О чем? – Танин курил, выпуская дым через опущенное окно.
– Зачем тебе нужен Снежин? – Перепелкин развернулся на сиденье, чтобы лучше видеть Китайца.
– Он был другом Бондаренко.
– Ну и что?
– Бондаренко не убивал свою жену, – Танин не смотрел на своего приятеля, – и сам не застрелился.
– А кто их убил? – Алик склонил голову набок.
– Пока не знаю.
– Слушай, Китаец, – недовольно поморщился Перепелкин, – ты же меня знаешь. Я не жлоб и не трепло. Мы с тобой неплохо ладили, когда вместе тянули лямку в редакции. Давай играть в открытую. Ты мне рассказываешь все, что знаешь, а я тебе помогаю чем могу. Я же устроил тебе встречу со Снежиным…
Танин посмотрел на Перепелкина и иронично улыбнулся.
– Ну хорошо, не совсем устроил, – кивнул Алик, – но без меня тебе бы пришлось сложнее, согласись… Скажу честно, я на этом деле могу неплохо заработать. Ты – тоже. Если мы объединим наши усилия, можем сделать это гораздо быстрее.
Перепелкин, если дать ему бухмановское определение, был относительно честным фотографом. Настолько, насколько можно быть честным, занимаясь фотографией как бизнесом. Он не был подлым или жадным, насколько о нем мог судить Китаец, а хитрость и пронырливость являлись неотъемлемыми качествами работников прессы.
Китайцу и самому приходилось не раз хитрить, если под этим словом разуметь умение извлекать выгоду из ситуации, не слишком ущемляя при этом интересы других людей. К тому же Танин не видел причины, по которой ему нужно было бы скрывать от Перепелкина, да и от кого бы то ни было, собранную им информацию и сделанные из нее выводы. Поэтому он поделился с приятелем. Это заняло у него не так много времени. Когда он заканчивал повествование, возле приемного покоя остановился большой черный «Мерседес», отполированный и сверкающий, как огромная черная жемчужина.
Увидев этого лоснящегося монстра, Перепелкин направил в его сторону объектив фотоаппарата. Из «Мерседеса» вышли три человека и направились к приемному покою. Первым шел молодой парень, в котором Китаец узнал Шурика, за ним степенно вышагивал Гоша, предлагавший Элле Юрьевне поехать на машине. Замыкала процессию молодая женщина в короткой шубке из белой норки. К своему удивлению, Китаец узнал в ней Юлию Степановну.
Китаец понял, что такого шанса проникнуть в палату к Снежину ему, скорее всего, больше не представится. Недолго думая, он выпрыгнул из джипа.
– Тебе лучше остаться здесь, – глухо сказал он Перепелкину, – я тебя знаю, ты не откажешь себе в удовольствии поснимать, а ситуация, друг, деликатная…
Ознакомительная версия.
