Но даже та пещера блекла в сравнении с этой.
Чтобы осветить ее полностью, понадобилось еще семь патронов.
Грубый подземный полукруг, увиденный Джеком, был огромен — воистину огромен: не менее пятисот метров в диаметре.
Помещение поражало не только размерами, но и архитектурным совершенством: это определенно была природная пещера, но ее врожденное величие отшлифовали руки человека — десятков тысяч людей...
В казавшийся недосягаемым потолок упиралось восемь красивых столбов — восемь гигантских сталактитов, за тысячи лет сросшихся с огромными сталагмитами. Когда-то китайские камнетесы превратили эти могучие подпорки и живописные колонны, украшенные изящными балконами.
Однако самым внушительным являлся столб, расположенный в центре пещеры.
Большего диаметра и явно рукотворный, он напоминал величественную башню — огромную укрепленную башню о двадцати этажах, сливающуюся с подземным поднебесьем.
У этой колонны существовало множество балконов и бойниц, а также четыре каменных портала, к которым вели восхитительные гранитные лестницы.
Между колоннами простиралось широкое, совершенно спокойное озеро с какой-то темной маслянистой жидкостью — определенно не с водой. Странная субстанция тускло поблескивала в зареве осветительных патронов. От места, где стоял Джек, до зловещей башни тянулась линия высоких камней — своеобразный мост, не сулящий ничего хорошего.
— Жидкая ртуть, — сказал Космос, приподняв кислородную маску и принюхавшись к испарениям, идущим от озера. — Ясно по запаху. Жуткий яд. Просачивается в поры, отравляет прямо через кожу. Лучше в нее не падать.
Когда он нагнал Джека и Волшебника, последний произнес:
—В самой верхней комнате самой высокой башни, В самой нижней части самой глубокой пещеры — Там ты отыщешь меня.
— Из Конфуция, — пояснил он. — Третья книга бессмертных изречений. Я никогда не понимал, что это значит. До сегодняшнего дня.
Над первым камнем раскинулась черно-красная чугунная арка, на которой было выгравировано несколько древнекитайских иероглифов. Надпись гласила:
Путь длиною в тысячу километров
Начинается с одного шага.
Это последнее испытание
Тоже начинается (и заканчивается) с одного шага.
—Понятно, — кивнул Волшебник. — «Любой путь начинается с одного шага» — афоризм, приписываемый и Лао-Цзы, и Конфуцию. Историки расходятся во мнениях. Неудивительно, что это изречение приведено именно здесь — там, где два пути сливаются в один.
—Так в чем же фокус? — спросил Сабля.
Уэст оглядел дорогу, выложенную из камней, величественную башню, всю гигантскую пещеру и понял, что их ожидает.
— Это испытание на время и скорость, — произнес он тихим голосом.
— Ты прав, черт возьми! — воскликнул Волшебник.
— Какое-какое испытание? — нахмурился Космос.
— Серьезное, — ответил Волшебник.
— То, которое начинается с одного шага, — добавил Уэст. — Твой первый шаг активирует ловушку. Затем ты должен добраться до нужной тебе вещи и вернуться обратно до того, как ловушка станет непреодолимой. Для этого нужны скорость и осторожность. Полагаю, как только один из нас наступит на первый камень, ловушка начнет действовать... — Он повернулся к Волшебнику: — Последнее слово за тобой, Макс.
Тот на секунду задумался.
— «В самой верхней комнате самой высокой башни, в самой нижней части самой глубокой пещеры». Думаю, он там, в верхней комнате этой башни. Похоже, Джек, нам понадобится твое мастерство и скорость.
—Какая неожиданность, — сказал Уэст с вялой улыбкой.
Он снял свою тяжелую амуницию (в том числе кислородную маску, мешавшую глазам), оставшись в футболке, джинсах, кроссовках и поясе с двумя непустыми кобурами. Его металлическая рука поблескивала в тусклом свете. Бывший спецназовец надел пожарную каску и взял страховочный трос.
—Он идет один? — спросил Сабля с недоверчивым удивлением.
—В этом испытании главное — скорость, — произнес Волшебник. — А когда она главное, Джеку нет равных ни на земле, ни под землей. Он должен действовать в одиночку. Никто другой с этим не справится.
—Да уж, — сказал Уэст. — Каланча, если что-то пойдет не так, я не откажусь от помощи.
—Само собой, Охотник.
Джек повернулся к зловещему «мосту», тянущемуся к башне-великанше.
Он сделал глубокий вдох и наступил на первый камень.
БЕГ
Едва его нога коснулась первого камня, древняя пещера развернула бурную оборонительную деятельность.
Сначала с потолка стали срываться сталактиты, падая прямо за спиной бегущего Джека Уэста-младшего.
Джек мчался стрелой над ртутным озером, атакуемый каменными ракетами. Некоторые раскалывались о камни, остальные плюхались в ядовитую жидкость. Однако он летел впереди этого смертоносного града.
Сталактитовый дождь угрожал не только голове бегущего, но и его ориентации в пространстве. Тем не менее, Джек оставался предельно сосредоточенным и умудрялся в то же время не сбавлять скорости. Ему оставалось пробежать еще метров двести.
Вот он ворвался на гранитную лестницу и промчался к порталу... как вдруг из верхней части арки закапала кислота янтарного цвета. Уэст проник в башню за секунду до того, как жгучая капель превратилась в убийственный водопад.
Он обернулся — и не поверил глазам: все камни начали медленно погружаться в ртутное озеро!
«Вот черт!..»
Он рассчитал, что у него не более четырех минут. Потом камни скроются в ядовитой жидкости — и единственный путь к отступлению будет отрезан...
—Джек! — крикнул Волшебник с ужасом.
—Вижу, Макс!
Включив фонарь на пожарной каске, он посмотрел наверх и обнаружил, что башня абсолютно полая: длинная цилиндрическая шахта, утопающая во мраке. К счастью, в стене были железные ручки и отверстия для ног.
С трудом карабкаясь по этому подобию лестницы, Джек увидел несколько больших углублений, над каждым из которых был высечен китайский иероглиф со значением «убежище».
Сверху донесся какой-то шум.
Скрипучий звук катящегося валуна, затем — слабый свист.
Джек нырнул в ближайшее углубление — и через мгновение в паре сантиметров от его носа промчался валун, такой огромный, что касался башни.
Когда опасность миновала, Джек продолжил восхождение. Услышав знакомый шум, он с быстротою молнии нырнул в очередное «убежище».
«Почему эти ребята так пекутся о своих сокровищах?» — пронеслось у него в голове.
Минуту спустя он добрался до места, где гигантская башня сливалась с потолком необъятной пещеры.
Он оказался в великолепном квадратном помещении, напоминающем «прихожую».
Стены были испещрены изящно высеченными изображениями. Джеку бросилась в глаза Тайна кругов, схема машины и... символ Философского камня, расположенный над небольшим темным альковом.
На стенах красовались и другие резные работы (например, четыре короля, восседающих на тронах, в окружении пяти стражников), но Джек не обратил на них внимания.
Он подошел к алькову и увидел маленький каменный алтарь, на котором стоял один из самых красивых, самых величественных, самых исключительных артефактов, какие он когда-либо видел.
Философский камень.
Он был довольно мал, но внушал уважение.
По идеально отполированной иссиня-черной поверхности, в которой чувствовалась рука искуснейшего древнекитайского мастера, пролегали красные полоски с золотыми прожилками.
Нижняя часть камня представляла собой трапецию с прямоугольным углублением, верхняя — безупречно гладкую квадратную плитку. По размеру она была такой же, как основание Са-Бенбена. Точно такой же!
Джек нырнул в нишу, схватил камень Лао-Цзы и выскочил обратно... за полмгновения до того, как из круглого отверстия над алтарем (потолка у алькова не было) хлынул поток серной кислоты.
Сунув артефакт в рюкзак, Джек пустился в обратный путь. Вернее — бросился сломя голову.
Теперь ему приходилось пользоваться «убежищами» гораздо чаще, чем раньше: каменный дождь лил почти без перерыва. Казалось, система ловушек понимала, что камень украден, и делала все возможное, чтобы остановить похитителя.
Как только Джек добрался до основания башни, сверху полетел очередной валун.
Уэст выскочил в портал, уже не занавешенный кислотной ширмой, и, взглянув на опускающиеся камни, решил, что вроде успевает, как вдруг последний валун выкатился на лестницу и задел его по плечу. Джек потерял равновесие и, к своему ужасу, начал падать в темноту рва, окружавшего башню.
Вдруг в его запястье вцепилась чья-то рука. Уэст посмотрел наверх и увидел истекающее потом лицо Каланчи.
— Подмогу вызывали, капитан Уэст? — спросил израильтянин с мрачной улыбкой. — Скорее! Нам предстоит еще один спринт.
