– А я и не знал, что ты такой…
Гера толкнул Дикобраза локтем, и тот снова уставился на экран.
– Господин генерал! – замурлыкала ведущая. – Военные летчики еще раз продемонстрировали всему миру свое превосходство, феноменальную выучку и высочайшее мастерство. Расскажите, пожалуйста, как развивались вчерашние драматические события у берегов Тринидада?
– После короткого разговора с террористами я сразу понял, что имею дело с фанатиками, которым чуждо простое человеческое слово, – с вдохновением стал лгать генерал. – Они объявили себя смертниками, крикнули «аллах акбар!» и направили самолет, начиненный спорами сибирской язвы, на Тринидад. Все решали секунды. И я принял решение уничтожить самолет террористов над океаном. Дал команду одному из летчиков. Мастер воздушного боя поразил цель с первого выстрела, не подпустив смертоносный объект к берегу. Самолет террористов взорвался в воздухе на высоте десять тысяч футов.
– Во свистит!! – задыхаясь от гнева, воскликнул Дикобраз, не замечая, с каким настороженным любопытством смотрит на него бармен.
– Скажите, господин генерал! – сказала ведущая. – А место падения самолета не превратится в зону экологического бедствия?
– Это исключено! – решительно заявил генерал. – Наши эксперты по бактериологическому оружию взяли пробы воды и нашли там огромное количество спор сибирской язвы. Но все эти споры уже мертвы, так как в соленой воде сразу же прекращают жизнедеятельность. Кстати, я принес в студию воду, взятую на месте падения самолета…
С этими словами генерал достал из-под стола пластиковую бутылку из-под кока-колы, наполненную какой-то мутной жидкостью, и водрузил ее на стол. Ведущая отшатнулась от стола, будто генерал положил на него большую жирную крысу.
– Это та самая? – с трудом подавляя брезгливость, спросила она.
– Можете не сомневаться! – бодрым голосом ответил генерал и потряс бутылку перед лицом ведущей. – Здесь как минимум один миллиард спор сибирской язвы! И сейчас я при всех, в прямом эфире, выпью стакан этой воды!
Кажется, это в самом деле был прямой эфир, и генерал творил экспромт. Едва он отвинтил крышку, как ведущую словно ветром сдуло из кадра. Молодцевато улыбаясь, генерал браво наполнил стакан жидкостью, шумно выдохнул воздух и залпом выпил.
– Умрет, – предположил бармен, который, протирая бокалы, тоже смотрел передачу.
– Ничего ему не будет! – категорично возразил Дикобраз. – Врет он все! Нет там никакой язвы! Нет и никогда не было! Обыкновенная пшеничная мука!
– А вы откуда знаете? – скептически спросил бармен.
– Да я и есть тот самый Абдул Азиз! – ответил Дикобраз, мстительно глядя на экран, где отважный генерал дурил миллионы зрителей. – То есть, конечно, я не Абдул Азиз, но когда этот генерал говорил про Абдула Азиза, он имел в виду меня. В смысле, это я выдавал себя за Абдула Азиза…
Бармен как-то странно посмотрел на Дикобраза и на всякий случай убрал со стойки второй бокал с пивом.
– Мерзавец, мерзавец! – бормотал Дикобраз, пуская дым в экран телевизора.
– …Наши доблестные военно-воздушные силы еще раз продемонстрировали всему миру, что способны уничтожать террористов в любой точке земного шара, гарантируя при этом полную безопасность мирного населения, – с пафосом заканчивал свое выступление новоиспеченный генерал.
– Браво, генерал! – захлопала в ладони ведущая, снова появившаяся в кадре. Теперь она была в другом платье, сильно смахивающем на защитный комплект, который носят работники биологических лабораторий. – К нам в студию уже поступило несколько телефонных звонков. Алло! Говорите…
– Он обозвал меня деятелем «Исламского джихада», безумцем и камикадзе. Причем мертвым, – произнес Гера. – Какая наглость!
– Не то слово! – завопил Дикобраз, обрадовавшись, что в лице Геры нашел единомышленника. – Его надо разыскать и набить морду! Он угробил наш самолет и получил за это генерала! А мы протухаем в этом баре, центы считаем! Это нас надо показывать в прямом эфире как национальных героев! Мы, рискуя собой, спасали людей на Питоне! А этот сушеный пеликан обозвал нас террористами!
Надеясь получить моральную поддержку и от бармена, Дикобраз щелкнул пальцами и великодушно распорядился:
– Ну-ка, налей нам виски! Шотландское! И себе тоже! Мы угощаем!
Бармен поспешил выполнить щедрый заказ, правда, себе вместо виски незаметно налил холодный чай.
– За нас! – выкрикнул тост Дикобраз. – За нашу жизнь! За наше бессмертие!
Бармен кивнул и многозначительно поморщил лоб.
Гера слушал, как по телевизору, захлебываясь и проглатывая окончания, сыпала словами благодарности какая-то телезрительница.
– Я восхищена вашим подвигом, генерал! Правильно, бить этих террористов надо везде! И я вам скажу, что у меня соседка тоже исламская террористка. Она круглый год носит платок, мужчинами не интересуется и косметикой не пользуется. И еще она вплотную к моему забору построила сарай и держит в нем баранов. Они блеют и воняют, и мы с дочкой не высыпаемся. Наверняка в этом сарае она хранит оружие и взрывчатку! Было бы хорошо, если бы ваши летчики долбанули разочек по нему!
Генерал пообещал разобраться и записал имя женщины. Тут Гера не выдержал, придвинул к себе телефон и стал набирать номер телестудии. Как ни странно, с первого же раза он попал на оператора, который уточнил, готов ли Гера задать вопрос генералу, и сразу же запустил его в прямой эфир.
– Алло! – крикнул Гера и услышал свой голос в телевизоре.
– Да, я вас слушаю, – отозвался генерал. Он вальяжно откинулся на спинку стула, готовясь выслушать новые слова благодарности.
– Вы не узнаете мой голос? – спросил Гера. – «Лиджет» SD030! Вы в зоне радара «Вальве»! У вас на борту находится исламский террорист…» Вспомнили?
В телестудии возникло некоторое замешательство. Ведущая раскрыла рот, а генерал машинально потянулся к бутылке с морской водой.
– Говорите громче! – произнес генерал хрипловатым голосом. – Вас плохо слышно!
– Генерал, с вами говорит пилот самолета, который якобы подбили ваши соколы! – громко сказал Гера. – Я жив и здоров, и человек, которого вы приняли за исламского террориста, тоже. Он рядом со мной, хлещет виски и показывает в телевизор кукиш!
– Это, наверное, розыгрыш, – натянуто улыбаясь, произнесла ведущая и сверкнула глазами куда-то в угол экрана – наверное, подала сигнал режиссеру, чтобы он поставил рекламу.
– Скорее всего, это какой-то ненормальный, – подтвердил генерал и все же заметно побледнел. – Хулиган… Давайте следующий звонок!
– Генерал, вы подлый лжец! – крикнул Гера в трубку. – Ваша хвастливая доблесть ничего не стоит! Ради генеральских погон вы придумали сказку про террористов в «Лиджете». Вы приказали «фантомам» уничтожить нас, чтобы никто и никогда не узнал, какой вы засранец…
– Выключите его! – потеряв самообладание, закричал генерал. – Это сумасшедший!
Ведущая вскочила из-за стола, размахивая руками. Она задела бутылку, которая снарядом полетела в сторону оператора. «Картинка» на экране качнулась и снова застыла. Наверное, оператор бросил камеру и кинулся прочь.
– Пригласите меня в студию, генерал! – кричал Гера в телефон. Он разошелся не на шутку. – Я расскажу зрителям, как вы храбро сражались с гражданским самолетом!
Тут наконец изображение кричащего генерала пропало. На экране повисла «сетка», а через секунду по зеленой лужайке запрыгали великовозрастные идиоты с заячьими ушами и в памперсах; широко раскрывая рты, они пели: «В наших памперсах, дружок, нельзя писать на лужок, нельзя писать на пенек и на аленький цветок. Ради попочки сухой мы не снимем памперс свой…»
Гера опустил трубку на аппарат, вынул из кармана мятую купюру и, не глядя на ее номинал, кинул на стойку.
– Сдачи не надо! – сделал широкий жест Дикобраз.
– Как отсюда можно добраться до Порт-оф-Спейна? – спросил Гера у бармена.
– Метров сто прямо, а потом направо, – объяснил бармен. – Там будет автобусная остановка.
Гера кивнул и пошел к выходу. Дикобраз торопливо допил из всех стаканов и бокалов, которые стояли на стойке и бамбуковом столике, сунул в рот сигару и поспешил за своим новым хозяином.
Бармен провожал их взглядом до тех пор, пока они не скрылись за поворотом, затем торопливо схватился за телефон и стал набирать номер телестудии.
Глава 18
Трудный для пожарных день
Они ехали в переполненном автобусе, в окнах которого не было ни одного стекла, за исключением лобового, и все равно в салоне было неимоверно душно. Ожиревшие и удивительно жизнерадостные пассажиры сидели на жестких скамейках и просто на полу, стояли в проходе и на ступеньках, громко разговаривали, пели и храпели. Багажные полки были завалены мешками, коробками и чемоданами, в которых что-то хрюкало и визжало. Время от времени на голову Гере и Дикобразу падали то сетки, то сумки, но их хозяева вовсе не переживали по этому поводу и небрежно закидывали поклажу на прежнее место.
