Но когда сержант-шеф выслушал доклад подчиненного о том, что поблизости раздался треск и, кажется, кто-то откуда-то упал, старший по званию похвалил Жюля и, подняв людей, приказал пойти и проверить, что происходит в ближайших к ним потемках.
Четыре человека в бронежилетах и с автоматами выдвинулись к указанному месту.
– Ну что там? – жестом показал Малышу Голицын.
Тот от нечего делать просто подпрыгнул на месте.
Французы по небольшому трапу сходили на бетонную пристань.
– На ловца и зверь бежит, – прошептал Голицын и показал своим людям направление для отступления.
Бесшумно убить четырех легионеров они даже и не пытались.
Лысый Саша перебежал к противоположной стороне, достал свою трофейную винтовку и одного за другим убил двух человек, остающихся на катере.
Выстрелы отвлекли четверку легионеров. Небольшое замешательство было использовано для их полного уничтожения. Расстреляли на хер.
Не задерживаясь, пехотинцы захватили катер и отправились в открытое море на желанную встречу с «Василием Теркиным».
Суденышко оказалось быстроходным. За час с небольшим они уже были у борта российского сухогруза. Поднявшись по сброшенным им лестницам, морпехи пошли первым делом осматривать имеющиеся у них запасы.
На самом деле патронов было очень мало. С учетом возможного противостояния, они были практически нищие.
Тут из соседнего кубрика прямо на Голицына вывалилась голая пьяная девка и побежала по проходу. Вслед за ней в одной тельняшке со стоячим членом рванул старший помощник капитана – Федя. Стоя в проходе плохо освещенной надстройки, морской пехотинец перехватил бегуна за шею.
– Это что за херня?
Пожаров, который также был навеселе, но тем не менее нашел в себе силы минутой ранее встретить прибывших к нему военных, вышел на шум и попытался вступиться.
– Имеем полное право, – начал он нараспев.
Чернокожая деваха, сообразив, что за ней уже никто не гонится, остановилась, прижалась к капитану и стала тереться о него своими маленькими упругими сиськами, пытаясь вызвать ответную реакцию.
Голицыну сорвало крышу:
– Вы тут ох…те, я погляжу, млять! Нас там, млять, убивают, а вы тут шлюх местных трахаете, уепки. Расслабились, мудозвоны.
– Да она сама к нам привязалась, – отступал поддатый Пожаров. – И не дорого. Они за мешок муки такое вытворяют! У нее тут две подружки есть. Не хотите? Мы их еще не сильно попользовали.
Голицын с шумом вобрал в себя воздух и выдохнул.
– Диденко, этого берем с собой.
– Куда? – не понял Федюнчик.
– На войну с нами поедешь.
Перспектива распрощаться с собственной головой уничтожила эрекцию за две секунды.
– Я не хочу! Вы не имеете права! – заорал старпом и попытался высвободиться от захвата Диденко, продолжавшего абсолютно немилосердно сдавливать ему загривок. С таким же успехом независимый кот пытается перед прогулкой освободиться от шлейки.
Повизжав и жалобно помяукав, старпом свыкся с неизбежным.
Пересохшим горлом он попросил дать ему возможность одеться. Наверное, таким же тоном просили у средневекового палача в капюшоне надышаться перед смертью.
– Одевайся. Быстро, – согласился Диденко и отпустил Федюнчика.
– Но вы же это несерьезно. – Капитан развернул девку задом к морпехам и запустив руку в пироги, помял ее здоровенное филе. Несмотря на голод в стране, тут действительно можно было частенько встретить жопастых баб.
Лысый Саша выхватил пистолет, и пуля просвистела над головой капитана.
Голицын посмотрел на подчиненного, в возникшей после выстрела тишине голос Поручика прозвучал четко и ясно:
– Согласен с вами, товарищ боец.
Проститутка оторвалась от капитана и с визгом выбежала на палубу.
– О вашем поведении я доложу вашему начальству!
Находившийся ближе всех к Пожарову мичман Малыш повернулся к нему и ткнул в пузо дулом пулемета, которым поспешил разжиться по прибытии.
– Я бы не советовал.
За одну минуту Евгений Леонидович успел и покраснеть и побелеть. Еще бы, не успеешь потрахаться, а тут пули начинают над головой свистеть. Когда смерть пролетает рядом, организм сам выбирает, какой цвет ему принять. Главное, не обосраться.
«Вот суки, – думал Голицын, выходя на свежий воздух и вытаскивая из тесного помещения ящик с патронами. – Мы там пыль глотаем, а они тут местным бабам влагалище прочищают».
Он посмотрел на небо и увидел, что уже занимается рассвет.
* * *
Сергея Петровича Новикова трясло. Полчаса назад он выпил в местном ресторане двести граммов противной водки, вернулся в офис, попытался овладеть Спицыной, которая была совсем не против, в конечном счете она зря сегодня наряжалась что ли, пусть хоть какой-то мужчина оценит, но Новиков ничего не смог. Она хотела было помочь, но он поднял ее с колен.
– Сиди у себя, – расстроенно буркнул он и отпустил секретаршу. Пошел к холодильнику, в котором его ждала «Столичная» – самое лучшее на свете успокоительное.
Происходящее в Джибути могло перерасти в полномасштабную третью мировую. И никто не виноват. Все само собой получается. Доставка грузов неожиданно превратилась в противостояние между войсками президента Джибути и оппозицией. То, что французы примут сторону оппозиции, дипломаты понимали, но никто не думал, что военная сила будет применяться против русских солдат. Ракетоносец был отправлен в сторону Джибути еще до завершения переговоров с французами, формально они не нарушали достигнутые договоренности. Оставить все как есть… В конечном счете, любители улиток и иной гадости нарастили свою силу и, естественно, успокоились.
– Спицына! – заорал пьяный дипломат.
Красивая высокая женщина появилась на пороге его кабинета.
– Да, Сергей Петрович.
Новиков откинулся назад и, глядя скорее сквозь нее, нежели на нее, сказал, что она может идти домой, и посоветовал ей провести эту ночь в каком-нибудь баре и оттянуться по полной программе.
– Что случилось? – Лена не была дурой. Если бы у нее не было мозгов, в которых умещались совершенное знание трех иностранных языков, вряд ли бы она работала в дипломатической службе.
– Завтра может и не быть, – неуверенно проговорил Новиков, шмыгнув носом.
От услышанного она сделала невольно небольшой шаг назад.
– Хорошо, – сказала она и, быстро собрав вещи, исчезла из офиса.
Сам Новиков открыл створки достаточно объемного бара и выбрал себе стеклянную подружку на ночь. Ему, как и всем остальным жителям планеты, оставалось пить и молиться.
* * *
Около шести утра последний мешок с мукой был аккуратно положен к своим братьям в объемный штабель. Правительственный склад заполнился.
Татаринову не составило труда понять доклад Исмаила.
– Да, молодцы – согласился он, – конец – делу венец.
Ну вот, собственно, и все. Татаринов закурил сигарету. Муку привезли, с местными пообщались. Попытались выяснить с легионерами, кто из нас круче.
Выполнив свою работу, грузчики и водители разбежались по домам, не забывая прихватить вознаграждение в виде одного мешка муки.
Через четверть часа на складах остались только люди Исмаила и неполный взвод Татаринова.
Докурив, кавторанга подошел к командиру гвардейцев.
– Где помощь, Исмаил, где люди? За пять минут бандиты и без французов вас в фарш превратят.
Исмаил показал туда, где засели вооруженные боевики, потом ткнул во французов с их броневиками и покачал головой.
– Давай, звони своему президенту, объясни ситуацию. Если они полезут сейчас, то отобьют продовольствие и растащат его.
Исмаил начал говорить, что по достигнутой договоренности легионеры не должны нападать на склад и что он не знает, когда придет помощь, так как у президента мало людей, большая часть из которых охраняет его собственную резиденцию.
Против сотни боевиков и сотни десантников Татаринов ощущал себя лилипутом. Да еще и показушно замершие напротив три новеньких французских БМП (VCBI) с автоматическими пушками калибра двадцать пять миллиметров давили на душу. Ну куда там!
Майор Паскаль сидел и чесал выросшую за ночь щетину. Ему нужно было побриться, но он отложил уход за собой на неопределенное время…
По донесениям его людей, русские применили мощное высокоточное оружие. Теперь его руки были полностью развязаны. Он может начать играть всерьез. Майор не горел желанием подставлять своих солдат под русские пули и запланировал достать из рукава своего туза в виде фрегата, пришвартовавшегося только что в порту.
Майор связался с капитаном корабля и отдал ему приказ на поддержку наземных войск, окруживших на данный момент склады Республики Джибути.
Готовясь к выполнению боевой задачи, по кораблю забегали матросы, занимая места у пультов управления.
Командир французского десанта связался с капитаном корабля и сообщил ему, что цели будут подсвечиваться.
