Ознакомительная версия.
— Ладно!
Лиза отошла от кровати, устроилась возле окна, выключив свет. Капитан лежал молча, тяжело дыша. Медсестра прикусила губу, не в силах сдержать слезы Ей, конечно, было жаль Запрелова, все же она живой человек, однако женщина плакала от жалости к себе. Теперь Запрелов был для нее потерян. Лечение, отпуск, а возможно, сразу и замена лишали Лизу возможности дальнейших попыток привязать офицера к себе. Все ее усилия выйти замуж за Илью рухнули. А с ними и надежды захомутать кого-либо другого. На это у нее не оставалось времени. Да и связь с Ильей, а также репутация не совсем соблюдавшей себя женщины играли против нее. Вот и получается, два года в Афгане закончатся ничем. Да, денег она поднакопила, но вот, как другим, более удачливым и расчетливым ее подругам, уехать в Союз замужней дамой ей не удастся. И дернул черт Запрелова лезть на передовую, ведь мог же, как командир, руководить ротой, находясь где-нибудь в тылу. Не солдат же. Мог, но не стал. Кому нужна его храбрость? Начальству? Да генералам плевать на какого-то капитана. И погиб бы, ничего не изменилось. Отправили бы в цинке на родину и забыли. Ну, повесят на раненую грудь еще один орден. И что? Да ничего, а она, Лиза, лишилась последней надежды. О ней он не подумал. То, что Илья говорил до выхода в горы, пустяки. Лиза сумела бы вернуть капитана. При условии, если бы тот вернулся невредимым. Но случилось то, что сломало все ее планы. Уж лучше бы Запрелова убили! Тогда б она знала, что он не достанется никому, а теперь? Теперь все полетело к чертям собачьим. Ну почему ей так не повезло? Почему именно ей не повезло, а не той же Галке Журановой, которая позавчера зацепила плешивого подполковника, проверяющего штаба армии? Затащила того в постель, обработала и теперь готовится слинять в Кабул. Подполковник оказался холостяком и любителем разных развратных экспериментов. Теперь Галка своего не упустит, окольцует плешивого, никуда тот не денется. И почему ее, а не Лизу отправили обслуживать комиссию? Что, она не смогла бы обработать лысого? Легко и похлеще Галки. Но он достался подруге-сопернице, и сейчас Лиза сидит возле израненного капитана, а по сути у разбитого корыта, а Галка примеряет кружевное белье, собираясь к подполковнику в штаб. Несправедливо это. Несправедливо. Но изменить уже ничего нельзя. Придется в Союзе на гражданке брать какого-нибудь мужичка и делать из него мужа. Лизе просто необходимо выйти замуж. А там она устроит жизнь, какую захочет. Но мужичка еще надо найти, а Запрелов — перспективный, заслуженный офицер — для нее уже в прошлом. В этот момент жалость к капитану сменилась почти ненавистью к нему. Эх, ну почему все вот так? Лиза плакала у окна, вздрагивая плечами, а за стеклом начало светать.
В 6-30 в коридоре хирургического модуля послышался шум. Кто-то с кем-то горячо спорил. Кто с кем и о чем, из палаты не разобрать, но шум слышен. Очнувшись от короткого забытья, Запрелов взглянув на Лизу, спросил:
— Что у вас тут за бардак по утрам?
— Во-первых, доброе утро, Илюша!
— Привет!
— А во-вторых, сейчас все выясним! Но не иначе как твое начальство пробивается в палату.
Она оказалась права. В палату ввалился командир батальона подполковник Полукаров.
Он взглянул на Запрелова:
— Ну, здравствуй, Илья! Неплохо выглядишь!
Капитан попросил:
— Товарищ подполковник, может, вы дадите мне воды, а то эскулапы точно заморят жаждой.
— Какой разговор, пей, конечно!
Он подал ротному кружку.
Запрелов с жадностью опорожнил ее.
Комбат спросил:
— Еще?
Но Илья, хоть и хотел, отказался:
— Нет! Не стоит! А то, может, действительно нельзя.
— Ты больше слушай этих врачей! Заштопали? Железо вытащили? И спасибо на этом! А дальше как-нибудь сам, иначе залечат, я не раз в таких ситуациях оказывался! Медики, конечно, дело великое делают, слова нет, но и особо доверяться им не стоит. Они же народ нудный, ученый, всякие там новшества испробывают, лекарства. А на ком? На нашем брате! Нет уж, пусть на собаках или крысах эксперименты ставят.
Сзади раздался голос майора:
— Вот вы, значит, как о нас? И это за то, что к жизни вас возвращаем? Ну, спасибо!
Запрелов видел, как смутился комбат. Не заметил врача. Но быстро сориентировался, повернувшись к хирургу и обняв того за плечи:
— Иван Григорьевич, неужели вы подумали, что я говорил серьезно? Как можно? Просто подбодрить Запрелова хотел, а то лежит смурной.
— Ладно, ладно, подполковник! Я все прекрасно понял. Напоминаю, у вас десять минут. После чего на выход!
Хирург вышел, оставив комбата с ротным наедине.
Полукаров встал у задней дужки кровати. Настроение его изменилось, видимо, разговор предстоял хоть и короткий, но не простой. И начал его Илья вопросом, который уже задавал и хирургу, и Лизе и который больше всего мучил раненого офицера:
— Юрий Владимирович, что с моей ротой? Каков конечный результат операции? Каковы потери? Мне никто ничего не говорит.
— Результаты таковы. В общем и целом рота при поддержке авиации, что было вызвано резко изменившейся в худшую сторону обстановкой, боевую задачу выполнила. Полностью уничтожены банды Исламуддина, Азизуллы и Нуруллы. Да-да, пилоты «Ми-24» засекли в «зеленке» отходящие остатки отряда Нуруллы, атаковавшего отделение прикрытия. Засекли и, естественно, уничтожили. Оружие каравана перехвачено, сам Исламуддин пленен. Теперь о потерях. Они таковы: в первом взводе убитых двое, раненых четверо, во втором также двое убитых и шесть человек ранено, двое тяжело, их жизнь продолжает оставаться в опасности. В разведотделении убиты наблюдатели южных постов раннего обнаружения противника и сам командир разведчиков лейтенант Плешин. Погибли также замполит роты старший лейтенант Гвоздев и санинструктор прапорщик Копытко, который закрыл собой рядового связиста. Третий взвод потерял одного человека, раненым. Ну и ты! Итого в ходе операции погибли девять человек, двое в критическом состоянии, раненых, здоровье которых вне опасности, десять человек.
Запрелов проговорил:
— Потерян двадцать один человек! Почти взвод!
— Да, Илья, почти взвод! Но и уничтожено непосредственно подразделением около двухсот моджахедов.
— Да хоть тысяча! Каково матерям да отцам, женам и невестам будет встречать цинковые гробы? И ради чего погибли ребята? Выполняя долг? Перед кем? Перед Родиной! Но ей со стороны Афганистана ничего не угрожало. Сами полезли оказывать интернациональную помощь. Зачем? Кто нас с этой помощью ждал здесь?
Комбат повысил голос:
— Прекрати, Илья! Сам знаешь, многие хотели бы получить ответы на эти вопросы. Но не получат. Никогда. Я всех погибших представил к наградам: офицеров к Красной Звезде, солдат к медали «За отвагу», тебя к Красному Знамени. Живых тоже не забыл.
Запрелов спросил:
— Гвоздева тоже к Звезде?
— Да, а что? Тебя это удивляет?
— Вы уже отправили представление?
— Нет, завтра отправлю!
— Уберите из списка Гвоздева!
— Почему?
— Не заслужил он награды!
Комбат удивился:
— Что за дела?
— Ничего! Ничего я объяснять не буду. Сказал, не заслужил, значит, не заслужил!
— А тебе не кажется, что ты неприязнь к живому переносишь на мертвого. Разве замполит не погиб в бою?
— Нет! Он погиб не в бою! Больше ничего не скажу, но прошу, к награде старшего лейтенанта не представлять, даже посмертно!
— Интересно! Что же это такое могло произойти между вами, что ты так агрессивно настроен даже против мертвого Гвоздева.
Капитан промолчал.
Вошел хирург:
— Время вышло! Товарищ подполковник, прошу покинуть палату.
Запрелов повысил голос:
— Еще минуту, майор!
Тот, покачав головой, вышел.
Полукаров взглянул на Запрелова:
— Ты что-то еще хочешь мне сказать?
— Вернее, спросить. Кого собираетесь назначить вместо меня?
— Во время боя после ранения я возложил обязанности ротного на Дебижу. Но это лишь потому, что только через него мог корректировать действия подразделения, а вообще планирую Телюпина, он самый старший из твоих взводных.
— Что ж, это верно. Насчет меня какое принято решение?
— А какое насчет тебя может быть принято решение. Лечись, выздоравливай!
— Но у меня близка замена!
— Я это помню. И в штабе армии тоже. Ну, все, Илья, мы будем навещать тебя. Выздоравливай. И ни в чем не вини себя. Война, будь она проклята, без жертв не бывает. Я тоже еще зайду к тебе. Пока.
А на следующий день Запрелов узнал, что решением вышестоящего командования его отправляют в Союз. Сначала для лечения в Ташкентском госпитале, затем в отпуск. И далее, исходя из результатов медицинской комиссии, будет определена дальнейшая судьба офицера. В понедельник 10 сентября 1984 года транспортным бортом из Баграма Илью Запрелова доставили в столицу Узбекистана, где поместили в одно из отделений Окружного госпиталя. Лиза не провожала бывшего любовника. Да и не видел ее капитан после той ночи, как пришел в себя. О чем особо не жалел.
Ознакомительная версия.
