Роберт успел отойти всего на несколько футов.
– Я не забуду, Роберт!
– Не забудете что?
– Что в следующий раз ваша очередь рассказывать.
Он с серьезным видом кивнул. Кларисса повернулась и, не переставая улыбаться, вызывающе прошла прямо у Рэйфа под носом. Она чувствовала, что на этот раз Роберт смотрит ей вслед.
16 февраля, понедельник, 18:45
Мое сердце бьется чаще, чем мерцают эти красные цифры. На экране автоответчика – двузначное число. Меня это пугает: он уже много месяцев не подавал почти никаких признаков жизни – с тех самых пор, как ушел Генри.
Сорок. Сорок непрослушанных сообщений. Я уверена, что они от тебя: все мои знакомые, вместе взятые, не смогли бы оставить сорок сообщений за один день.
Нажимаю на кнопку и слушаю первое. Тишина. Полная. Заставляю себя прослушать все сорок в безумной надежде, что какое-нибудь из них окажется от Ровены. Но они, разумеется, не от нее; они все от тебя, и тот факт, что номер не определился, лишь подтверждает это. Недолго я наслаждалась своей маленькой победой на станции… Приказываю себе рассуждать спокойно и логично, несмотря на путающиеся мысли.
Надо понять, откуда у тебя мой номер. Вряд ли ты под каким-нибудь нелепым предлогом попросил его у Ровены: она бы моментально насторожилась. Наверно, виновата моя давняя привычка выбрасывать телефонные счета. Значит, ты нашел этот счет еще на позапрошлой неделе – ведь три дня назад у меня уже был шредер, и я позаботилась о том, чтобы пропустить через него все важное.
Не могу понять, почему ты так долго терпел. Я обязана найти причину. И я ее нахожу. Я поняла: ты умеешь себя контролировать! Умеешь – когда это нужно тебе. Ты отмеряешь дозы яда с филигранной точностью; твои атаки происходят в тщательно продуманном, одному тебе известном порядке, и ты заботишься о том, чтобы они происходили регулярно.
Надо сменить номер телефона и заблокировать звонки с анонимных номеров.
Все твои вещи хранятся в деревянном буфете, который реставрировал и полировал мой отец. Автоответчик отправится туда же. Вместе со своими сорока сообщениями.
«Храните доказательства в надежном месте. Это очень важно».
Протягиваю руку к телефону, и он тут же начинает звонить. Вскрикнув от неожиданности, я в ярости сжимаю губы: ты опять до меня добрался! Ты следил за мной и знаешь, что я сейчас дома. Знаешь, что я слышу твой звонок. Смотрю на экран: номер снова не определен. Не стану отвечать.
Бросаюсь на колени и быстро выдираю телефон из розетки в стене, не обращая внимания на ощущение, что мне снится кошмар и я не могу пошевелиться. Я успела это сделать, пока автоответчик не сработал; я заткнула тебе рот, и на этот раз ты не получишь удовольствия. Я не позволила тебе проникнуть в мою спальню. И ты больше никогда туда не попадешь.
Вторник
17 февраля, вторник, 8:05
Тебе что, больше заняться нечем? Не надоело еще торчать тут и мерзнуть каждое утро?
Я этого не говорю. Ты опять стоишь под моей дверью, но я не смотрю на тебя и уверенным шагом направляюсь к такси.
– Кажется, у тебя сломался автоответчик, Кларисса. Ты об этом знаешь, Кларисса?
Я ударю тебя, если ты еще раз произнесешь мое имя. Ты открываешь мне дверцу, изображая джентльмена. Сдерживаю свой порыв отпихнуть тебя: ты слишком тяжелый.
– Я предупреждал тебя, чтобы ты держалась подальше от пожарного, Кларисса.
Тянусь к ручке и пытаюсь закрыть дверь; говорю водителю, что не приглашала тебя ехать со мной. Водитель велит тебе отойти от машины.
– Конечно, – вежливо отвечаешь ты, поддерживая видимость нормального разговора. Словно это не ты вцепился в дверь и сверлишь меня взглядом. – Я только хотел попрощаться со своей девушкой. Когда я очень сильно скучаю по тебе, Кларисса, я разглядываю твои фотографии.
Ты отпускаешь дверь, и она резко и неожиданно захлопывается. У меня звенит в ушах, но дверь здесь ни при чем. Ты оглушил меня своим прощальным выстрелом.
Когда они вернулись в зал, за синим экраном очень прямо сидел седой, худощавый, приличного вида мужчина. Дедушка Лотти.
– Присяжные смогут убедиться, что в воскресенье, двадцать девятого июля, в пятнадцать часов тридцать минут с мобильного телефона Карлотты Локер поступил звонок на городской телефон мистера Джона Локера, – произнес мистер Морден. – Вы помните, о чем шла речь, мистер Локер?
– Карлотта попросила у меня полторы тысячи фунтов. У нее был очень расстроенный и испуганный голос. Она была в отчаянии.
Еще один косвенный признак того, что Лотти похитили: очевидно, что она не желала находиться в этом месте и среди этих людей.
Опустив голову, мистер Локер сосредоточенно разглядывал свои руки. Кларисса вдруг осознала, как постарели ее собственные родители; надо беречь их – она не допустит, чтобы они видели ее напуганной, печальной и страдающей.
17 февраля, вторник, 12:50
Я вышла на обед. Брожу по пыльным торговым рядам, приютившимся в переулке позади здания суда, и заглядываю в букинистические магазинчики. Я рассудила, что сейчас мне ничего не угрожает: ты уже видел меня утром, и до завтра тебе должно хватить. И все равно постоянно озираюсь и высматриваю твою фигуру. Наверно, люди думают, что у меня паранойя или нервный тик. Я ловлю себя на том, что гадаю, где ты можешь быть, и пугаюсь еще больше: вдруг я помешалась на тебе так же, как ты на мне? А ведь это как раз то, чего ты так неустанно добиваешься. Я должна перестать о тебе думать!
Ненадолго это мне удается. Подходя к зданию суда, я думаю только о бесценном сокровище, которое несу в руках: «Трансформации». Книга Энн Секстон. В цветастом бумажном пакете не видно лица на суперобложке – лица домового. Но оно все равно стоит перед глазами – доброе, морщинистое и чуть встревоженное. Это лицо занимает все мои мысли. О тебе я не думаю. А потом я замечаю, что ты стоишь у входа в суд. И с этого момента снова думаю только о тебе.
Мои чувства обострились до предела. Краски стали ярче, звуки громче. Мимо проплывает белый автозак. Выхлоп обжигает мне ноздри.
Я вижу Роберта словно в замедленной съемке. Он выворачивает из-за угла на том конце улицы. До него шестьдесят футов.
Я должна пройти мимо тебя. Заставляю себя сделать шаг в сторону крутящихся дверей.
Роберт в пятидесяти футах.
Только бы ты чего-нибудь не выкинул. Я не хочу, чтобы Роберт тебя заметил. Не хочу, чтобы он подумал, будто нас с тобой что-то связывает.
Сорок футов.
Иду мимо тебя к дверям, стараясь держаться как можно дальше.
– Пойдешь за мной – скажу охране, – спокойно говорю я, не глядя в твою сторону.
– Я видел тебя такой, какой не видел ни один мужчина, Кларисса. – Твой голос звучит тихо, но вполне разборчиво.
Ныряю во вращающиеся двери. Роберта отсюда не видно, но я помню, с какой скоростью он идет. Считаю вслепую: двадцать футов… десять футов… С улицы доносится пронзительный гудок. Я вздрагиваю и оборачиваюсь. Ты уходишь в противоположную от Роберта сторону. Ты его не дождался.
Роберт догнал ее в вестибюле. Они положили вещи на ленту сканера и прошли через рамку металлоискателя, улыбаясь и болтая со знакомыми охранниками. Те уже едва проводили по ним металлодетектором, хотя и Роберт, и Кларисса всегда с готовностью перед ними останавливались. Кларисса старалась держаться невозмутимо. Она не хотела, чтобы Роберт заметил, что у нее красное лицо и учащенное дыхание.
Она нажимала на кнопку механического карандаша. Стержень выходил очень неохотно.
На свидетельском месте сидела пожилая седовласая женщина. Мистер Морден просил ее рассказать о происшествии, случившемся за час до похищения Лотти.
– Ко мне в сад забрались четверо мужчин. Один начал колотить ногами в кухонную дверь. Другой заорал в окно, что они видели, как моя дочь Доркас прячется за занавесками в спальне. Он говорил, он знает, что она здесь и слышит его. Говорил, пусть лучше выходит по-хорошему, а не то они выломают дверь, и тогда все будет по-плохому Говорил, ей не поздоровится, как в тот раз. И постоянно произносил разные непристойности.
