Ознакомительная версия.
Как любой умный человек, молодой разведчик старался пригасить преждевременную радость, которая росла в нем, распирая грудь, но Фарух только стискивал кулаки и сжимал зубы, чтобы не начать петь от восторга. Первое блестяще выполненное задание… ну, не первое, если уж быть точным… («Первое-то было провалено», – невольно отметила его совесть), но все-таки он добился своего.
Внезапно турок вспомнил цирк, куда он ходил с бабушкой, как и полагается всем маленьким детям. Почему-то все взрослые уверены, что дети должны быть без ума от цирка, хотя он так никогда и не полюбил несмешных клоунов и затравленных скучных зверей. Только одна-единственная вещь навсегда осталась в его памяти. Ему тогда было лет восемь. Или девять… ну неважно.
У акробатов не получился трюк. Маленькая светловолосая стройная девочка в атласном блестящем трико не смогла удержаться на вершине пирамиды, выстроенной гимнастами, и спрыгнула вниз, удерживаемая страховочной лонжей. Тогда маленький Фарух вежливо похлопал в ладоши, сунул в рот сухарик и приготовился смотреть другой номер. Ну, не получилось, так не получилось, бывает, ничего страшного. Он несколько удивился, когда акробаты вновь начали повторять то, что они только что делали. Фарух недоуменно моргнул… ведь они уже это показывали! Для чего надо показывать то, что все уже видели? Девочка снова не удержалась на плечах гимнаста и снова ее спасла страховка. Цирк сочувственно похлопал и замер в ожидании. Фарух ничего не понимал. Неужели еще раз?
Музыка уже не играла. Мальчик взглянул на серьезных циркачей и внезапно ощутил волнение. Он понял, что номер будет повторяться до тех пор, пока не будет выполнен.
На третий раз все получилось. От переизбытка чувств Фарух даже не аплодировал. Он молча смотрел на блестящую девочку, которая раскланивалась под аплодисменты зрителей, и понимал, что она уже знает что-то очень важное в этой жизни и будет всегда так поступать, как поступила теперь.
И вот сейчас, спустя семнадцать лет, Фарух почувствовал себя немного похожим на тех цирковых гимнастов. Ощущение было великолепное.
Он сделал свою работу. А ведь это было не так просто, как сначала думал разведчик. Умница Джонни, какой все-таки он предусмотрительный и знает условия… сначала Фарух считал, что как только он окажется в Чечне, то задание уже выполнено. Но Джонни посоветовал ему взять с собой побольше денег и держать рот на замке. Неизвестно, как бы еще отреагировало ДШГБ на то, что грузовики везут ракеты Балаеву, с которым у формального лидера Чечни (после уничтоженного в 1996 году Дудаева) были напряженные отношения.
Несколько раз Фарух попросту откупался от слишком назойливых проверяющих и быстро уезжал, пока они с удивлением рассматривали внушительную пачку долларов в своих руках. В сопроводительных документах у Фаруха было записано, что он везет продукты, дизеля для выработки электроэнергии и малогабаритные установки для добычи воды. Бесценный груз для разрушенной республики! Некоторые горячие головы на постах, многозначительно поигрывая автоматами, предлагали сразу же разгрузить «КамАЗы» в ближайшем селе, мотивируя это тем, что не видят никакой разницы, где именно будут работать генераторы и иная прочая техника. Ведь нужда в воде и энергии, не говоря уже о продуктах, в Чечне была огромная.
А один раз не помогли и деньги. Какой-то молодой дерзкий горячий чеченец уже было отдал приказ о повороте грузовиков, но тут водитель Фаруха узнал его. Они оказались родственниками, которых разбросала война. Тогда американец сразу же купил пять баранов у проходящего мимо пастуха и подарил водителю, а тот сразу отдал их своему двоюродному брату. Водитель-чеченец жил в Азербайджане и хорошо знал, что если он сейчас не поможет своему хозяину, то о хорошо оплачиваемой работе в фирме Фаруха можно смело забыть.
Он не хуже разведчика понимал ситуацию и не медлил ни секунды, клятвенно пообещав своему брату, что следующий рейс будет именно в его родовое село.
М-да, пришлось поработать… и Фарух совсем не сердился на Джонни, который отправил его в эту поездку. Как там говорил этот уголовный очаровательный тип из «Пятого элемента»? – Если что-то хочешь сделать хорошо, сделай это сам. Кто бы еще так побеспокоился о сохранности груза, если не сам Фарух. Джонни умен, черт возьми…
За поворотом, который круто обходил большую гору, американец увидел стоявший на обочине русский автомобиль, похожий на джип, выкрашенный в красный цвет. Машина была неновая, но Фарух знал, как ценят ее горные жители и боевики за отличную проходимость. Американец ездил на такой с проводником и выбирал подходящий объезд поста на границе Дагестана и Чечни. «Нова»?… нет, кажется, «Нива». Фарух не помнил значения этого слова, но был твердо уверен, что это как-то связано с русскими фермерами.
В машине с открытой дверцей расслабленно сидел человек в камуфляже, лениво курил и смотрел на приближающийся грузовик. Вот он неторопливо вылез, поправил автомат на плече и, сделав пару шагов, оказался на середине дороги. Фарух немного напрягся, но беспокойства не ощутил. Скорей всего его встречали передовые посты Балаева.
На краю дороги, рядом с машиной, турок увидел палатку, поставленную в тени акации, костер, над которым висел котелок, и повара с засученными рукавами…
На шум двигателя из палатки выглянуло бородатое лицо, скрылось, и затем оттуда вышел парень в камуфляже, видимо, командир этого выдвижного поста. Он на ходу руками поправил американский разгрузочный пояс и одернул куртку. Фарух недоуменно сморщился, разглядывая боевика, но додумать свою мысль не успел. Чеченец, отфыркиваясь от поднятой придорожной пыли, подошел к «КамАЗу» с той стороны, с какой сидел Фарух.
– Салам Алейкум! – громко поздоровался парень и посмотрел турку в глаза. Фарух ответил на приветствие и открыл дверцу пошире, чтобы водитель-чеченец мог разговаривать с этим парнем на своем языке (два водителя были чеченцами, а третий аварцем).
После короткой беседы водитель досадливо цокнул языком и выругался. Парень, стоявший на дороге, на это цоканье только лишь пожал плечами и развел руками – мол, ничего не смогу поделать.
Нахмурившись, американец повернулся к шоферу:
– Что?
– Хочет осмотреть машины, – ответил на русском водитель. – Говорит, у него приказ от Балаева. Если мы и есть те, кого они ждут, тогда он доложит о нас и будет сопровождать до самого места.
Фарух призадумался. Балаев хочет убедиться в том, что его не обманули? Ну что ж… это его право. Так даже лучше. Пусть его люди выполняют роль охраны. Только необходимо сделать еще одну вещь.
Из высоко расположенной кабины «КамАЗа» Фарух, держась за дверцу, наклонился к чеченцу и громко проговорил:
– Игла!
– Самолет! – тут же отозвался совсем не удивившийся парень и довольно кивнул, дружелюбно улыбаясь Фаруху.
Последние сомнения у турка исчезли. Он выпрямился, расслабился, улыбнулся, посмотрел на дорогу, ведущую в ущелье, и сказал водителю:
– Покажи…
* * *
Разведчик еще немного посидел в кабине, затем решил немного размяться – двое суток он просидел в одном положении, исключая только несколько часов беспокойного сна.
Американец медленно вылез из грузовика, ступил в придорожную траву и сделал несколько разминочных махов руками, с удовольствием ощущая, как растягиваются сведенные усталостью мышцы спины. Потом оглянулся по сторонам. Водитель скрежетал длинными стержнями, которые были закреплены вертикально на дверях грузовика и служили запорами. «Помочь, что ли? – лениво подумал Фарух, уперев руки в бока и совершая круговые движения поясницей. – А ну его… откроет как-нибудь… а я устал. И морально, и физически».
Он, разминая ноги, подошел к повару и улыбнулся.
– Кушать? – показал Фарух пальцем на бурлившую жидкость в котелке. Чеченец глянул на напрошеного гостя, ссыпал в булькающую похлебку горку зеленого лука с деревянной доски, сунул нож в траву, очищая лезвие, а затем ловко убрал его в ножны.
– Кушать… – кивнул парень и повернул голову к «КамАЗУ». Он совсем не был расположен вступать в разговор, лицо у него было очень серьезное, на американца он не смотрел, и Фаруху стало несколько обидно. Он пожал плечами и перевел взгляд на прислоненный к дереву большой пулемет. В оружии американец не разбирался. Его этому и не учили. Предполагалось, что люди из ЦРУ не будут бегать по улицам городов и палить направо и налево, изображая высадку союзников в Нормандии. Все, что он знал о русском оружии – так это то, что оно ничуть не хуже американского.
– Хорошо? – сделал еще одну попытку Фарух и показал пальцем на пулемет.
– Просто замечательно, – процедил сквозь зубы парень, не глядя на разведчика.
Он не отрывал взгляда от своего начальника, который уже вылез из кузова третьего грузовика и отряхивал колени, стоя рядом с водителями.
Фарух тоже посмотрел на него.
Ознакомительная версия.
