Ознакомительная версия.
– Какие?
Захар пожал плечами, а лежавший неподалеку старлей подсказал:
– Например, аккумуляторную кислоту, реактивное топливо, жидкость для бальзамирования и прочую фигню.
– Ненормальный народ, – нервно поежился Сидякин. – И вы ЭТО пили?!
– Мы только попробовали и сразу поняли, чем грозит дегустация. А вообще, чтобы выпасть, достаточно выпить грамм триста. Говорят, на-утро после чанги человек буквально подыхает, испытывая сильнейшее похмелье.
– Да уж, – допив сок, улегся Генка на бок. – Я бы ни за что не стал пробовать. Лучше нашей водки ничего нет.
– Это точно. А помнишь, как мы отмечали первый экзамен в выпускном классе?
Почесав левый висок, Сидякин смущенно пробормотал:
– Помню. Но лучше бы это забыть. Навсегда…
В начале того давнего лета три юных отрока семнадцати лет успешно сдали экзамен по физике и решили отметить знаменательное событие, стоящее на пути во взрослую жизнь. Прикупили дешевого портвейна и стали его «кушать». «Кушали» до упора.
Когда упор наступил, выяснилось, что Генка на внешние раздражители реагировать отказывается. Инстинкт подсказывал его дружкам, что Сидякина непременно надо доставить домой, иначе его мама – грозная тетя Маша – им этого никогда не простит.
Тучный Винни-Пух не мог идти, пришлось переть его на себе.
С трудом дотащили до квартиры, расположенной на третьем этаже. Хотели поставить у двери, позвонить и быстро испариться, но этот гад даже не стоял, сползая по стеночке на грязный кафельный пол. Пристроили к лестнице, перекинув тело через перила.
Чувство долга настаивало на том, что Гену следует передать с рук на руки. На площадке была темень – хоть глаза выколи, слабый свет пробивался с верхнего этажа. Третий дружок спустился на пролет ниже, а Гурьев, выглядевший чуть трезвее, надавил на кнопку звонка.
Дверь открылась. На фоне горевшего в прихожей абажура появилась тетя Маша.
Окинув строгим взором Захара, она убедилась в его нетрезвости. Шмыгнув носом, подбоченилась, намекая на готовность выслушать пьяную байку и выдать всю правду-матку.
Захар топтался на месте, закрывая спиной зависшего на перилах Генку. Глядя на тетю Машу, он молчал. Вероятно, все извинения и объяснения под грозным взглядом выветрились. Похоже, он чувствовал себя кроликом перед удавом или несчастным гонцом, принесшим плохую весть.
В голове в тот ответственный момент проносились самые разные мысли. В конце концов, он собрался, расправил плечи, вдохнул полной грудью и сказал:
– Здравствуйте. А Геннадий дома?
– Нет! – ехидно-язвительно ответила тетя Маша.
– Тогда заберите, – отступил Захар в сторону.
Что было потом, для товарищей Сидякина осталось за кадром. Доставив его до квартиры, они благополучно смылись.
Сам же Генка предпочитал о том случае не вспоминать.
Солнце в экваториальных широтах опускается к горизонту вертикально, и сумерки пролетают за несколько минут. Вроде только что был вечер, щебетали птицы, а стоит светилу скатиться вниз, как небо моментально теряет краски и становится черным.
В течение второй половины дня, пока группа отдыхала в ложбине, по грунтовке то и дело проносились автомобили. Конечно, постаравшись, можно было улучить момент и незаметно проскочить на другую сторону, но рисковать Гурьев не хотел. Да и привал после долго перехода был необходим. Тем более что тренированным ребятам прицепили не самый подготовленный «багаж» в виде Сидякина.
Неплохо отдохнув, бойцы стали готовиться к продолжению марш-броска. Выпили крепкого кофе, перекусили шоколадом.
– Гена, не налегай на еду, – предупредил Захар, заметив, как товарищ намеревается распечатать банку тушенки. – Идти будет легче с полупустым желудком.
Кивнув, тот спрятал банку в ранец и ограничился плиткой шоколада.
Дождавшись темноты, группа подобралась к дороге и залегла под кустами в конце пологого склона. Выждав некоторое время и убедившись в отсутствии движения, капитан намеревался рвануть вперед, однако слева снова послышался гул. А через минуту по верхушкам деревьев заплясали всполохи желтоватого света.
– Пригните головы! – приказал Гурьев.
Бойцы вновь затаились в ожидании, когда грузовик проползет мимо.
Наконец над дорогой повисла тишина – стоп-сигналы проехавшей машины едва мерцали справа, с другой стороны и вовсе было темно.
– Вперед! – рванул из кустов Захар.
Группа проворно сбежала ко дну придорожной канавы и начала карабкаться на дорожную насыпь. Где-то на середине склона Сидякин поскользнулся и едва не поехал вниз. Удержали Храмов с Елисеевым, вовремя ухватив его за шиворот камуфляжной куртки.
А Гурьев уже поторапливал сверху:
– Чего вы копаетесь?! Быстрее!..
Быстрее не получалось. Привычные к большим физическим нагрузкам бойцы не ощущали веса оружия, боеприпасов и походных ранцев. А для гражданского «багажа» единственный чемоданчик с его медицинскими прибамбасами являлся непомерной ношей. Подошвы ботинок скользили по осыпающемуся сухому грунту, чемоданчик тянул назад и не давал удерживать телу равновесие.
Гурьев, Храмов и Елисеев кое-как вытянули Сидякина на дорогу. Задыхаясь, тот жадно хватал ртом воздух.
А снайпер уже кричал с другой стороны дороги:
– Чего встали! Быстрее, пока никого нет! Быстрее!..
Но было поздно. Добежав до середины проезжей части, капитан заметил вынырнувший из темноты автомобиль. Тот шел по грунтовке с востока на приличной скорости. Звук двигателя был тихим, а из бортового освещения работала лишь одна левая фара.
Водитель легковушки их все-таки заметил. Но ситуация получила неожиданное продолжение: резко затормозив, он вдруг сдал назад, после чего быстро развернулся и умчался туда, откуда приехал.
Воспользовавшись этим, группа успешно пересекла дорогу и, углубившись в джунгли метров на триста, остановилась. Захара прежде всего интересовало моральное и физическое состояние Генки.
– Ты как? – подошел он к нему.
– Нормально. – Сейчас отдохну минутку, и все будет нормально.
Капитан осветил фонарем приятеля. Вид после рывка действительно был неважный, но чемоданчик стоял рядом, детали экипировки – на месте.
– Интересно, за кого нас приняли сидящие в машине? – поинтересовался Храмов.
– Понятия не имею, – ответил Гурьев. – Уверен в одном, надо отсюда поскорее убираться.
После короткой передышки он приказал продолжить ночной марш-бросок. Выстроившись в походную колонну, группа исчезла в зарослях. Кромешная темень не дозволяла передвигаться быстро, зато спецназовцы не опасались нарваться на пограничников или жителей окрестных деревенек.
Вокруг стояла удивительная тишина. Чистейший воздух, насыщенный ароматами растений, над головами большие звезды в бездонной черноте южного неба.
Благодать да и только…
Кенберун, Аузур
Шестьдесят пять километров южнее Аузура
19–20 июля
Расшифровав очередное послание из Москвы, Гришин прочитал: «Обнаруженный вами южнее столицы Кенберуна секретный модуль вызывает определенный интерес. Сопоставив факт его постройки в глухом отдаленном районе с фактом прибытия в Кенберун группы американских вирусологов, напрашивается вывод о попытке создания или испытания уже созданного смертельного вируса. В связи с этим у начальника управления имеется к вам убедительная просьба: в самое ближайшее время убедиться в том, что группа американских граждан действительно находится в указанном вами районе и приступила к работе. Российская группа специального назначения, усиленная профессиональным вирусологом, уже отправлена в Кенберун через Сирию – Экваториальную Гвинею. Ориентировочное время прибытия в обозначенный район – вечер 20 июля. Наблюдение за объектом произвести с максимальной осторожностью. О результатах доложить как можно быстрее».
– Подпись: начальник управления, генерал-майор… – прошептал майор, дочитывая депешу, и, откинувшись на спинку кресла, выдохнул: – Та-ак… Надо ехать. И, по возможности, сегодня.
Обдумав несколько вариантов, он набрал на мобильном телефоне номер Виноградова.
– Приветствую, Владимир Петрович, – поздоровался Гришин, услышав знакомый голос.
– И вам не хворать, – весело ответил тот.
– Как дела в миссии?
– Вашими молитвами. Все хорошо – работаем.
– Вопросик есть, Владимир Петрович.
– Слушаю.
– Вы, случаем, в Нуару не собираетесь – проведать своих больных?
– Была такая мыслишка. Завтра хотели съездить.
– А сегодня никак?
– Сегодня?.. – задумался глава миссии. Мужик он был понятливый и быстро смекнул, что майор интересуется не из простого любопытства. – Поздновато уже, но, в принципе, можно. Только вместо себя пошлю Шаталова.
Ознакомительная версия.
