Кабан нашел щель между машинами и въехал задними колесами на газон. Полицейские зашли в подъезд.
— Подождем, — решил Тиски.
Двое полицейских вышли из лифта на восьмом этаже и остановились у семьдесят третьей квартиры.
— Следак, похоже, еще не приехал, — сказал лейтенант.
— Участковый предупредил, что Андреев буйный, когда выпьет, — отозвался сержант, поправляя ремень автомата на плече.
— А трезвым он не бывает.
— У меня эффективный переносной вытрезвитель, — сержант за неимением приклада похлопал по затворной раме автомата.
— Скорее вырубатель.
— Кому как повезет. Заходим?
— Погоди, что за шум за дверью?
Марго срывает рубашку с тела Витала. На правом боку сочится кровь.
— Он ранен! Нужен бинт, — волнуется девушка.
— Марина, это всего лишь царапина. Он сам себя задел, — твержу я. — Так ему и надо!
— Ты изверг, Солома!
Ну вот, опять двадцать пять! Я еще и виноват! А если бы я не остановил буйного алкоголика? Из-за бутылки он схватился за нож. Как Марго этого не понимает!
Витал тупо хлопает глазами. Я ногой отталкиваю подальше нож, которым он чуть не пырнул родную дочь. Но «чуть» не считается. Сейчас в глазах Марго папочка жертва, а я бездушный садист. Она мечется по квартире, роется в ящиках, пытаясь найти медикаменты.
— Марго, уходим. Сюда едут бандиты! — Я взываю к ее разуму, но вижу, что бесполезно.
Как же не постоянны девушки! Что у них творится в голове? Час назад она хотела избавиться от папаши, а сейчас жаждет ему помочь. А время уходит. Опасность всё ближе. Надо что-то предпринимать. Не могу же я уйти один. Эх, была не была!
Я хватаю Марго за единственную руку и тащу к двери.
— Отпусти! Я ударю! — вопит она.
Я помню про ее меткую коленку и стараюсь располагаться к девушке боком.
— Нам надо смыться! Иначе будет поздно!
Я распахиваю дверь и натыкаюсь на дуло автомата.
— Стоять! — рычит сержант полиции.
Вот дела! Надо же! В прошлый раз ждали полицию, появились бандиты. Сейчас в точности наоборот.
Я отпускаю Марго. Мы невольно прижимаемся к стене коридора, чтобы не находиться перед стволом автомата. Глазам полицейских открывается страшная картина. На полу в разорванной рубашке с окровавленным животом лежит обездвиженный человек.
— Вот так сюрприз, мокруха! — лейтенант полиции, кажется, рад увиденному. — Смыться хотели? А мы вас с поличным. Мордой к стене, руки за голову!
Я подчиняюсь и тычусь носом в старые обои.
— Помогите ему, — умоляет Марго.
— К стене! Сержант проверь квартиру!
Тяжелый топот, хлопок туалетной двери.
— Чисто!
— Это мы удачно зашли. Держи их на мушке, а я позвоню в отдел.
— Что здесь происходит? — слышится с лестничной клетки новый голос.
Я искоса пытаюсь посмотреть.
— Следователь Самаров. — Мужчина в костюме и галстуке показывает удостоверение полицейскому и вглядывается в меня. — Повернись.
Я разворачиваюсь. Следователь сверяется с фотографией.
— Мой клиент. И девушка тоже.
— Они прирезали хозяина квартиры.
Самаров проходит в комнату и садится на корточки рядом с Виталом.
— Он живой, легкая царапина. Виталий Андреев, вы меня слышите? Что здесь произошло?
Витал мычит.
— Живой? — разочаровывается лейтенант, в мыслях уже примеривший новые погоны. — Везет алкашам.
— Не можете говорить? А пошевелить рукой? Та-ак, те же симптомы. — Самаров на минуту задумывается, встает и обращается к полицейскому. — Делаем следующее. Лейтенант, вы везете парня и девушку в свое отделение. Задерживаете до моего прибытия. А я вызываю «скорую».
— Он сам на нас напал, — пытаюсь объяснить я.
— И что ты с ним сделал? То же самое, что с Артуром Викторовичем Соломиным? — наседает следователь.
Вот дерьмо! Он знает про ограбление квартиры. Мы влипли!
— Не хочешь объяснять, Павел Соломатин? А придется. В отделении поговорим. А я пока дождусь врача и проконсультируюсь с ним. Уводите!
На моих запястьях защелкиваются наручники. Ужасное ощущение! Словно меня уменьшили в три раза.
— А с этой что делать? — сержант недоуменно смотрит на единственную руку Марго.
— Пристегни к своему большому! — гогочет лейтенант, запихивая нас в лифт.
Тесная кабина кажется мне предвестником камеры. Неужели меня посадят в тюрьму!
Нас выводят во двор. Я вижу наше такси, припаркованное напротив соседнего подъезда. Сидящий за рулем Никита опускает солнцезащитный козырек и сжимается. Я не смотрю в его сторону, зачем подставлять хорошего человека.
У Кабана ползут брови вверх.
— Тиски, гляди, их менты повязали!
Савчук злобно матерится. Неожиданное вмешательство правоохранительных органов путает его планы. Полицейский «форд» проезжает перед носом джипа. Тиски склоняет голову и трет лоб, прикрываясь широкой ладонью.
— Давай за ними, — решает он. — На хвост не садись, держись на расстоянии.
В полицейском автомобиле тесно. Нас впихнули на задний диван. Я прижат к запертой двери, Марго посередине, с противоположной стороны ее подпирает разговорчивый сержант.
— Вы чего, типа налетчики? По квартирам специализируетесь. А кто у вас главный? Не ты ли Одноручка? — Сержант запускает ладонь между ног девушки. — А ножки у тебя настоящие?
— Отцепись! — пихается культей Марго.
— Сопротивление сотруднику полиции. Еще одна статья. — С гнусной улыбкой сержант сжимает талию девушки. — А это что такое? Ну-ка, ну-ка! Я должен тебя обыскать.
Полицейский задирает курточку и сдергивает с девушки поясную сумку.
— Не трогай! — извивается Марго и получает от полицейского локтем под дых.
— Ни хрена себе! — в руках сержанта три пачки денег, которые мы экспроприировали у моего дяди.
Лейтенант, сидящий за рулем, косится на добычу и кивает.
— Брось сюда.
— Тут баксы и евро, — сержант опускает пачки на пассажирское сиденье.
Одной рукой лейтенант перебирает деньги и запихивает их в бардачок.
— Откуда тиснули? У алкаша взяли?
— У него шаром покати, — замечает сержант.
— Это мои деньги. Отдай! — хрипит Марго, восстанавливая сбитое ударом дыхание.
— Какие деньги? Ты их видел? — нагло спрашивает лейтенант у напарника.
— Не-а, — ухмыляется сержант.
— Вот и я не видел. Верни ей сумку и втолкуй, что к чему.
Сержант обхватывает руками девушку и защелкивает сумочку.
— Если вякнешь про бабки, я тебя в камеру к уркам посажу. По ошибке. А сначала сам поимею.
— Сволочь!
Марго вцепляется в физиономию полицейского. Сержант бьет ее кулаком в бок.
— Без синяков, — предупреждает лейтенант.
— Да она мне нос расцарапала, паскуда! — Сержант сдавливает рукой шею девушки, наклоняет ее и шипит. — Или ты станешь паинькой, или я тебя на дубинку насажу и заставлю вертеться.
— Отпусти ее! — срываюсь я.
— А ты не вякай! Вам теперь сидеть и сидеть. А сидеть можно по-разному. Если девочка будет умной, то и за тебя отработает. — Сержант запускает руку под блузку Марго. — Ты ведь не будешь глупить, детка? О, да у тебя уже сть за что подержаться!
Марго дергается. Сержант сжимает ей руку.
— В кабинете я найду, к чему тебя приковать.
— И что куда вставить! — смеется лейтенант.
Я закрываю глаза и вижу две глиняных фигурки полицейских. Они гнутся, извиваются и распускают руки. Они издеваются над беззащитной девушкой. Я ненавижу их. И хочу остановить. Они должны окаменеть, а девушка должна стать свободной.
Я распахиваю веки. Моя ненависть буравит затылок лейтенанта и прожигает наглую рожу распоясавшегося сержанта. По их телам пробегает судорога. Машина дергается и виляет к обочине. Отяжелевшие руки сержанта падают на колени Марго. Она отпихивает их. Сержант замирает с раскрытым ртом и расширенными от ужаса глазами. Автомобиль перескакивает через бордюр и врезается в столб. Впереди срабатывают подушки безопасности. Я стукаюсь плечом в спинку переднего кресла. Скорость небольшая, я отделываюсь ушибом.
— Ты как? — осматриваю я Марго.
— Без этих грязных лап значительно лучше. — Она сталкивает безвольные руки полицейского и кричит ему в лицо: — Чтоб отсохло у тебя козлина!
— Тише Марго. Надо линять.
— Это ты их парализовал?
— А что еще оставалось. Поищи у мента ключ от наручников, — тороплю я.
Марго шарит по карманам сержанта, находит ключ, и я сбрасываю ненавистные оковы.
— Уходим. Моя дверь заблокирована.
Марго распахивает дверцу со своей стороны и толкает ногой сержанта. Полицейский вываливается. Мы выбираемся наружу, переступая через него. Я осматриваюсь. Автомобиль смачно поцеловал столб, из-под смятого капота идет пар. На нас обращают внимание прохожие и остановившиеся водители. Я беру Марго за руку, и мы, как ни в чем не бывало, топаем через газон.
