– Ты будешь ужинать? – спрашиваю Конфетку, когда у меня начинает рябить в глазах от ее хождения по гостиной.
– А? – Света непонимающе оборачивается, останавливаясь посреди зала.
– Я спросил тебя, будешь ли ты ужинать? – повторяю вопрос.
– Я не знаю, – пожимает Конфетка плечами и, подойдя к окну, опускается в кресло, закуривает сигарету.
– С каких пор ты вдруг куришь? – удивляюсь я.
Конфетка не отвечает, снова погрузившись в свои переживания. Наливаю себе минеральной воды и иду осматривать дом. Со Светой разговаривать сейчас бесполезно, лучше займусь выполнением своих охранных функций. Для начала посещаю цокольный этаж, где расположены гараж, бильярдная, сауна с мини-бассейном и прочие помещения. Проверяю окна, закрываю там, где нужно закрыть. Затем перемещаюсь на первый этаж и провожу ту же работу.
Дом действительно огромен, один зимний сад чего стоит, не говоря уже о крытом бассейне на первом этаже. Два бассейна в одном доме – это круто. Нахожу неплохую фильмотеку, а также библиотеку рядом с кабинетом Геннадия. Можно посмотреть фильмы, почитать книжку, в общем, будет чем заняться ночью. Неплохо бы осмотреть кабинет хозяина дома, но для этого мне потребуется разрешение Конфетки. Займусь этим чуть позже.
Захожу в комнату охраны и интересуюсь установленной здесь техникой видеонаблюдения. Дом просматривается отлично, как и вся территория, к нему прилегающая. А вот и самое интересное: там, где ворота из дома, установлены сразу две камеры и отменно видна вся улица. Значит, должна быть и пленка с записью утренней стрельбы. Впрочем, глупо надеяться найти эту пленку здесь после того, как вся охрана покинула свои посты. Пленочку-то наверняка прихватили с собой. На всякий случай осматриваю кассетники. Ни одной пленки не нахожу. Этого и следовало ожидать.
На пульте начинает мигать красная лампочка, но никакого звука не идет. Под гнездом лампочки надпись на английском: «Phones». Надеваю наушники. Слышу гудки телефона. Щелчок – и голос Конфетки:
– Алло?
– Слушай сюда, сука! – раздается вкрадчивый мужской шепот. – Заберешь в сейфе своего муженька серую папку и отвезешь ее к мужу в офис. Передашь папку заместителю. Если не сделаешь этого…
– Вы кто?! – Голос у Светы дрожит.
– Делай так, как тебе говорят! – рявкает мужик, и тут же следуют гудки отбоя.
Однако! Собственная охрана прослушивала все телефонные переговоры шефа. Но лично для меня в этом деле уже никаких тайн нет. Осталось только выяснить, что за люди стоят за всей этой паршивой возней.
Возвращаюсь в гостиную.
– Я думала, что ты уже уехал! – подбегает Конфетка, и вижу, что она рада моему появлению в гостиной.
– Я не могу оставить тебя здесь одну. Но и тебе не стоит так переживать, ведь ты носишь ребенка, – напоминаю ей.
– Но Гена…
– Это все так, – перебиваю ее. – Но то, что уже случилось, изменению не подлежит. Остается только ждать и надеяться на врачей. Не порти себе нервы, они тебе еще пригодятся. Нужно циничней смотреть на жизнь, и тогда…
– Влад! – теперь Света перебивает меня. – Ты так говоришь, потому что не любишь Гену!
– Конечно, я его не люблю, черт возьми! Потому что я не педик и нет у меня к твоему мужу столь глубоких чувств! Помнишь, когда тебя брал в заложники Кравцов? Если бы я тогда думал только о том, как ты страдаешь, нас бы уже давно не было в живых! Возьми себя в руки и правильно оцени обстановку. Ты работала со мной и знаешь, что нужно делать в подобных ситуациях. Твои слезы и жалость никому ни хрена не помогут! И даже тебе самой. А все потому, что другая сторона играет именно на твоих женских, материнских чувствах, на жалости, твою мать! Они тебя сожрут за эту жалость! Возьми пистолет и убей их всех!!!
Конфетка смотрит на меня с величайшим удивлением, глаза у нее раскрываются еще больше.
– Пистолет? – не понимает она.
– Ну, это я так, к слову, – поправляюсь я, потому что для Светы мочилово – дело непривычное. Но я хочу вдохнуть в нее уверенность. Ей нужно стать сильной.
Конфетка стоит некоторое время в задумчивости.
– А ты знаешь, – говорит она, – я бы сейчас могла запросто кого-нибудь застрелить из этих…
– Хорошее решение, – хвалю ее. – Но давай пока это оставим. Ты есть будешь? – спрашиваю я в который раз, потому что ничего не жевал целый день. Было бы неплохо наконец поужинать. Я не напоминаю Свете о звонке, посмотрю, как она поведет себя дальше.
– Влад, пока тебя не было, тут мне звонили, – говорит Конфетка, проходя к креслу.
Закуриваю, присаживаюсь на край стола.
– Тебе угрожали?
– Да. Они требуют, чтобы я отдала им папку из сейфа Гены.
– Ты знаешь, кто тебе звонил?
– Нет. Я впервые слышала этот голос.
– Что в папке?
– Я не знаю… – Конфетка нервно теребит пальцами платье. – У меня вообще нет доступа к сейфу. Я не знаю код.
– Ты им сказала об этом?
– Я не успела. Они хотят, чтобы я привезла эту папку в офис Гены и передала его заму.
– Ты звонила заму?
– Нет. А надо?
Размышляю. Заместитель Геннадия может и не участвовать в заговоре против шефа. Его также могут запугать и использовать как почтовый ящик. Но может быть и наоборот.
– Кто зам у твоего мужа?
– Левкин, – говорит Света.
– Это его фамилия. А кто он по жизни, откуда появился вообще?
Света пожимает плечами:
– Я не знаю о нем ничего.
– Я заметил, что пока мы здесь находимся, никто из ваших знакомых еще не позвонил. У вас нет друзей? – удивляюсь я.
– Есть. Но они, наверное, еще не знают, что произошло.
– У твоего мужа был вообще мобильный?
– Да. В него попала пуля…
– Позвони заму, скажи, пусть приедет сюда, – прошу Конфетку.
Света берет телефонную трубку, набирает номер. Недолго поговорив, смотрит на меня как-то странно.
– Он сказал, что приехать не может и ждет меня с папкой в офисе, – потерянно сообщает Света.
Похоже, Левкин играет против Геннадия.
– Позвони еще раз, – говорю ей. – Представь меня и передай мне трубку.
Света послушно набирает номер. После того, как она объясняет, с кем Левкин будет общаться, забираю у нее телефон.
– Разве ты не знаешь, что произошло с твоим шефом? – грубо начинаю разговор.
– А… А вы… кто? – недоумевает голос, теряясь от моего тона.
– Ты это быстро поймешь, если через полчаса не приедешь, – тихо и вкрадчиво поясняю коммерсанту. – У тебя есть только полчаса.
Кладу трубку на столик.
– Он приедет? – волнуется Света, послушав мои переговоры.
– Даже если и не приедет, мы сделаем все теперь так, как это нужно только нам.
– Ни за что, малыш, не волнуйся! – бодро обещаю Конфетке. – Я вас, девушка, в который раз спрашиваю, черт побери, мы сегодня жрать будем или нет?!!
Первый раз за этот день вижу, как Света улыбается. Она поднимается из кресла и идет на кухню.
24 февраля 1812 года в Париже было подписано франко-прусское соглашение, по которому Пруссия была обязана выступать на стороне Наполеона в любой войне, какую он только будет вести.
14 марта 1812 года, так же в Париже, был подписан франко-австрийский договор. Австрия должна была выставить в помощь Наполеону тридцать тысяч своих солдат.
Дабы отвлечь Лондон и обеспечить себе более плотный тыл, Наполеон способствовал тому, чтобы между Соединенными Штатами и Англией разгорелась война. Война была объявлена президентом Соединенных Штатов Лондону за девять дней до вторжения Бонапарта на территорию России.
Поужинали мы неплохо. Плохо то, что Левкин так и не приехал. Плохо, конечно, для него. Конфетка этот факт заметила.
– И что теперь будет? – встревоженно спрашивает она.
– У вас есть комната без окон?
– Это только архив. Рядом с кабинетом Гены. Попасть в него можно через кабинет.
– Сегодня тебе придется поспать в архиве, – поясняю Свете свою затею.
– Но там негде спать, – возражает она.
– Поставим тебе раскладное кресло. Мне нужно точно знать, что ты будешь находиться ночью в безопасности.
– Ты думаешь, они отважатся сюда проникнуть? – ужасается Света.
– Я в этом не сомневаюсь. Ваши бывшие охранники знают легкие пути проникновения и они работали все это время не на вас.
Конфетка снова мрачнеет.
– Но мы можем вызвать милицию, – предлагает она. – Или дядя Валера, ведь он может нам помочь?
Румянцев, конечно, помочь может, но если в доме будет полно народа, никаких поползновений ждать не приходится. Или, если они все-таки решатся на штурм, получится горка мяса и сгоревшая усадьба… Такого кина мне не надо. Справлюсь как-нибудь и сам, не впервой.
– Поможем сами себе, – отвечаю ей. – Я хочу попытаться открыть сейф твоего мужа. Если та папка настолько важна всем, кроме нас, то рано или поздно до нее кто-нибудь доберется. Лучше, если это будем мы.
Света вздыхает, но ничего не говорит.
– У вас есть в доме оружие?
– Пойдем, я тебе покажу, – приглашает Света, и мы спускаемся на цокольный этаж. – Тут Гена держит свои охотничьи принадлежности, – поясняет она, открывая дверцу, замаскированную под панель стены.
