— Пожалуй, он прав, — подмигнул Марику Егор, занимая предложенное ему место. — Пока мы с тобой менжуемся, такие друзья сожрут все до костей.
— И косточек не оставим, — гулко захохотал Хадар.
За столом на некоторое время установилась тишина, нарушаемая только хрустом хрящей, перемалываемых крепкими зубами Хадара.
«Да, такой точно и косточек не оставит», — подумал Егор, опасливо покосившись на этого здоровяка.
— Ну что, парни, у нас будет все как договорено. Две гарантии на пятьдесят лимонов каждая, — насытившись наконец прервал молчание Уртай. — С вас, как со своих, за все про все десять лимонов.
— Хорошо, — сразу же отозвался Марик и вытирая салфеткой масляные губы. — Только, если ты не против, мы все деньги отдадим вам после получения кредита. Сразу как получим кредит и обналичим деньги, так и отдадим.
— Вообще-то, мы всегда бабки берем вперед, но для тебя, Марик, сделаем исключение, — немного подумав, согласился Уртай.
— Мы проплатим за гарантии нашему банкиру из своих денег, а потом вы нам их вернете. Ты ведь нас не подведешь?
— Да ладно тебе! Когда я тебя подводил?! Ты же меня не первый год знаешь, — сделал вид что обиделся Марик и небрежно бросил скомканную салфетку в свою пустую тарелку.
— Да не дуйся ты. Это я так, к слову сказал. В общем, через неделю все бумаги будут у вас, и вперед, на всех парусах в светлое капиталистическое завтра. Если что, мы вам и с обналичкой можем помочь.
— Спасибо, не надо. У нас есть свои неплохие каналы, — отказался Марик.
— Дело ваше. Мы просто помочь хотели.
— Да вы и так уже с гарантиями нам здорово помогли. Дальше мы сами.
На некоторое за столом снова установилось молчание, которое прервал Алан:
— Кстати, Егор, помнишь, я тебе, еще прошлой осенью говорил, что Заур собирается снимать художественный фильм по своему сценарию?
— Угу, — кивнул тот с набитым ртом, с интересом уставившись на друга.
— Ну так вот, фильм уже сняли. Он будет называться «Чужая игра». Заур пригласил сниматься меня, Хугу и еще пару знакомых пацанов. Мы там играем бандосов, которые охотятся за главным героем. Его, простого парня из высокогорного села, фанатично занимающегося каратэ, играл, конечно, сам Заур. У меня с ним в конце фильма там такой классный бой вышел — просто загляденье. Мы потом просмотрели отснятые материалы — все просто супер получилось.
— Класс! А что там за сюжет?
— Да в общем то сюжет там вполне обычный для каратистского боевика. Мафия наехала на двоюродного брата главного героя, который связался с плохой компанией и стал наркошей, а потом его и вовсе убили. Естественно, брат-каратист, приехавший из далекого горного села, мстит за своего убитого родственника и мочит всех направо и налево.
— Ты лучше расскажи ему, Алан, как вы снимали сцены боев, — вмешался в разговор Хадар, уже закончивший есть и теперь небрежно развалившийся на стуле.
— С этим вообще одни хохмы были, — еще больше загорелся Алан. — Мы поначалу все драки хотели наработать на показуху. Сам знаешь, как это бывает. Договаривались между собой. Ты, мол, бьешь меня в ухо, а я, допустим, уклоняюсь и отвечаю тебе ударом ноги в челюсть. Попробовали, а потом посмотрели, что выходит на пленке. Вышло, прямо скажем, плоховато, сразу было видно, что все подстроено. Мы эту сцену боя переделывали и так и эдак, но ничего не получалось. Потом, запарившись от всей этой ерунды, мы с Зауром просто сцепились перед камерами, прямо как на тренировке. Мы с ним так разошлись, что я разбил ему нос, а он в ответ угодил мне левой ногой в челюсть и натурально послал в нокаут на съемочной площадке. Я упал, лежу и не могу встать. Руки и ноги свело в судороге. Режиссер нам кричит: «Отлично! Алан, так и лежи, а ты, Заур, быстрее уходи за угол». А я, даже если бы и захотел, все равно не смог бы встать. Тело совсем меня не слушалось. Заур тоже весь в запале от схватки, не сразу сообразил, что от него хочет режиссер, и стоит надо мной, чтобы добить, если я еще дернусь. Мы эту сцену потом несколько раз просмотрели, получилось здорово — просто отпад. Там одна камера момент выхватила, как я падаю после удара ногой и у меня медленно закатываются глаза — такого нарочно не сыграешь. В общем, у нас на съемочной площадке получился настоящий бой и подлинный нокаут. Я, конечно, Зауру тоже нос подравнял. Ему после этого лицо целый час гримировали, чтобы можно было снимать другие сцены.
— А когда фильм выйдет? — безразлично спросил Марик, немного обиженный на Заура тем, что тот не пригласил его сняться в фильме.
Алан пожал плечами.
— Не знаю. Пока его смонтируют, озвучат, пройдет время. Наверное, это будет не раньше осени.
— Надо будет обязательно посмотреть, — Егор дружески хлопнул Алана по спине. — Теперь и ты у нас станешь кинозвездой.
— Да ладно, не подкалывай, какая там кинозвезда, — небрежно отмахнулся тот. — Так, мелькнул в паре-тройке сцен.
Несмотря на показное равнодушие было видно, что Алану приятны похвалы друзей и что съемка в фильме для него отнюдь не рядовое событие.
Марик это четко вычислил и решил еще немного подыграть товарищу.
— Ну-ну не скромничай, все равно засветился на большом экране а это далеко не каждому по жизни выпадает, — сказал он, поднимаясь из-за стола. — Ладно, братва, нам с Егором еще по другим делам проехаться нужно, так что до встречи. Если что, звоните мне на домашний телефон.
Выйдя из ресторана на улицу, Марик спросил Егора:
— У тебя сейчас какие планы?
— Да, в общем-то, никаких, а что?
— Если ты не против, то я хотел бы заскочить этим вечером на огонек к одной длинноногой и блондинистой девчонке, а то меня проклятый спермотоксикоз уже совсем замучил.
— Ну да, ты, как всегда, в своем репертуаре, — подмигнул другу Егор — Конечно, я не против. Ты езжай, а я зайду к Артуру. Он как раз здесь рядом живет.
Друзья обнялись, Марик сел в машину, развернулся через сплошную линию, посигналил на прощание и с пробуксовкой сорвался с места, оставив на асфальте две длинных полосы жженой резины. Егор усмехнулся, увидев такое мальчишество, и махнул рукой вслед удаляющейся машине. Потом он перешел дорогу и не спеша пошел к дому инструктора.
* * *
Егору повезло. Артур оказался у себя дома. Открывший дверь после третьего звонка инструктор был одет по-домашнему — в сланцы, синие шорты, открывающие мощные ляжки, и застиранную белую майку, рукава которой распирали крепкие бицепсы. Он явно обрадовался ученику, отсутствовавшему в городе несколько месяцев, и, поздоровавшись, сразу же провел его на кухню, усадил за стол и налил ему свежезаваренного ароматного чая.
Чай был любимым напитком Артура. Он знал в нем толк и умел правильно его приготовить. Многочисленные друзья, зная его пристрастие, всегда привозили из различных поездок новые сорта чая в подарок этому гостеприимному человеку. Егор вспомнил это и с досадой подумал, что, проведя более двух месяцев Москве, он так и не догадался поискать в магазинах какой-нибудь особо экзотический сорт чая для любимого тренера.
— Ну, рассказывай, пропащий, ты куда делся? — добродушно улыбаясь, спросил Егора Артур.
— Да так сразу и не расскажешь, — смущенно улыбнулся тот и осторожно, чтобы не обжечься, отпил чая из большой гостевой чашки, метко названной кем-то из гостей сиротской. — Меня засосали мутные воды частного бизнеса. Я только недавно вернулся из Москвы, возил туда продавать газовые плиты, и не все гладко сложилось. Поэтому мне и пришлось там задержаться на некоторое время, чтобы уладить возникшие проблемы.
— Значит, и ты подался в коммерсанты, — неодобрительно покачал головой тренер. — Хорошо, что хоть не в бандиты. Смотри! Сейчас такое поганое время настало, что за деньги даже родной брат продать может. Кругом один криминал. Нынче всякая шушера и шваль повылазила из всех щелей и стала хозяевами жизни. Видеть не могу эти румяные круглые ряхи новых русских и не русских, бычьи шеи наших доморощенных бандюков с толстыми золотыми цепями, на которых можно было бы спокойно держать здоровенных блохастых дворовых кобелей.
— Да, времечко, конечно, сейчас настало еще то, но мы с друзьями стараемся работать аккуратно и не суемся, куда не следует.
— А друзья то твои хоть надежные? — поставив чашку с чаем на блюдце, спросил Артур.
— Да, конечно. Мы друг друга уже восемь лет знаем, вместе в разных переделках бывали, так что в своих друзьях я совершенно уверен.
