– Ерунда, – серьезно сказала она. – Варвары попросту не умеют предавать, Фил, а я классический варвар...
– А вот это и есть твоя положительная сторона. Вкупе с тем немаловажным фактом, что до сих пор ты не провалила ни одного задания... Большие парни, знаешь ли, настроены невероятно либерально. Вплоть до того, что на тебя не стали напяливать уже скроенную легенду, а разрешили самой ее разработать. В сжатые, сроки, понятно. Времени нет. По своему украшенному позолотой столу грохнул кулаком Самый Большой Дядя и распорядился: «В сжатые сроки!» Так что шевели мозгами...
– Сейчас, – сказала Марина.
Она отвернулась, присела на поваленное дерево и, подперев щеки ладонями, а локти коленями, погрузилась в раздумье. Фил терпеливо торчал в стороне, из машины не доносилось ни звука, пахло нагретой солнцем сосновой корой и травой. Идиллия простиралась вокруг, самая неприкрытая.
– Ну, так... – сказала Марина, выпрямляясь, – значит, визитеров сдают еще на старте... Привычки, говоришь, сексуальные пристрастия и все прочее... И когда я туда пойду, этот хорек поганый под вашим контролем старательно толкнет дезу...
– Разумеется. Предстать можешь кем угодно. Бизнеследи, генеральская дочка, в общем, самостоятельная и богатая фемина…
– А на хрен? – задумчиво спросила Марина. – Нет, ну на хрен? Не та ситуация... Все наоборот, Фил. Никакая я не сильная и самостоятельная леди. Слушай внимательно. У тебя ведь есть люди, которыми не грех в случае чего и пожертвовать в большой игре. Пешки, которых не жалко? Только, я тебя умоляю, не изображай оскорбленную невинность и не впаривай, что ты добрый и гуманный... У тебя наверняка есть кто-то, кого будет не особенно жалко. Я не говорю, что ему непременно придут кранты, вовсе нет. Но это будет мишень...
– А ты, выходит, в стороне?
– Правильно. Я – в стороне. Меня вообще нельзя будет заподозрить не то что в коварных замыслах, но и в умении мысленно умножить пять на одиннадцать. Мишенью пойдет, мы уже серьезно все обсуждаем, пожилой импозантный предприниматель, про которого этот ваш ссученный Савельев заранее настучит, что это не просто предприниматель, а еще и тихушник, время от времени выполняющий задания спецслужб. Не кадровый, упаси боже! Просто классический «приятель», время от времени привлекаемый для каких-то второстепенных дел. Это должно показать, что мы еще не озаботились в с е р ь е з исчезновением нашего парня, мы проводим проверку, как и надлежит... Он и будет ш е р у д и т ь. А при нем – молодая супружница. Глупенькое порочное создание, сумевшее заарканить пожилого богача – и попавшее в дурацкое положение, потому что он уже на пороге импотенции и протрахать женушку как надлежит неспособен. А женушка, как уже упоминалось мельком, порченая и развратная, капризная, как и положено скучающей супруге бизнесмена. Мои сексуальные пристрастия, разумеется, будут детальным образом проработаны – и, конечно, подлинный мой облик не должен появляться на свет. Абсолютно все детали и частности должны быть по принципу «все наоборот». Вот тебе исходная позиция. Есть возражения?
– Никаких, – сказал Фил. – Мои аплодисменты. Когда ты серьезно работаешь, тебя уважать хочется...
– Ну, так уважай и терпи...
– А чем я, по-твоему, старательно занимаюсь? – фыркнул Фил.
Глава вторая
Первые знакомства и свежие впечатления
Два проворных молодых человека в светло-зеленой, расшитой золотыми шнурами униформе старательно выгружали из багажника чемоданы – многочисленные, конечно, роскошные, уж это непременно. Рядом предупредительно застыла особа, поименовавшая себя старшей горничной – темные волосы до плеч, неплохая фигурка, черный строгий костюмчик с белой блузочкой. На пиджачке слева вышита зеленым и золотым вычурная эмблема дорогого курорта и красуется белоснежная карточка с именем «Тоня».
Марина уже пару раз ощущала на себе ее быстрые, не лишенные цепкости взгляды, бросавшиеся украдкой. И пока что не собиралась усматривать в этом некое зловещее предзнаменование. С одной стороны, эта куколка как никто другой подходит на роль непосредственного наблюдателя, персонального шпиона. С другой – возможны варианты. Она может просто-напросто прикидывать, сколько чаевых снимет с очередных залетных богачей – вполне житейское побуждение, естественное в такой ситуации...
Марина безмятежно озиралась, не снимая темных очков – тоже куколка, ага, только гораздо более холеная, пресыщенная всеми доступными удовольствиями, в коротком красном платьице, на вид простеньком, но, конечно, дорогущем и уж, естественно, выставлявшем на обозрение грудки-ножки. Камушки посверкивают на шее, на пальцах, в ушах, золотишко с платиной являет себя миру... «Аристократия, бля, – подумала Марина лениво. – Уписаться можно. Как будто и не жрали мы никогда жареных крыс в грязных подвалах далеко отсюда и у вожачка детской банды ничего не посасывали в тех же катакомбах... Леди, а?»
Вокруг красовалась россыпь аккуратных домиков под высокими крышами, безукоризненных, ухоженных, благолепных. Однако богач с юной супружницей, согласно своему капризу, решили обосноваться не в одном из них, а в здешнем так именуемом «отеле» – представлявшем собой, собственно, одноэтажное здание из дюжины тех же коттеджиков, только соединенных в одно, наподобие уютного городского квартала. Задумано было так. Остановиться в том самом номере, который до своего исчезновения занимал Вампир, – и посмотреть, что будет. После исчезновения тайного агента приезжает второй, тоже инкогнито, поселяется в том же номере – это, знаете ли, непременно что-то да должно означать. Противостоящая сторона гораздо быстрее п р о я в и т с я. Хотя номер, конечно, здешние обыскали на молекулярном уровне, но подозревать заранее готовы что угодно...
Она сняла темные очки и, покачивая ими в воздухе, не без мечтательности обозрела одного из таскавших чемоданы молодцов – неторопливо, откровенно, с капризной непринужденностью великосветской шлюшки. Краем глаза отметила, что Тоня этот взгляд прилежно зафиксировала. Ну вот и ладненько. В игре она или нет, но должна сразу получить кое-какую информацию о гостье, пусть шевелит мозгами – в подобных местах среди холуев дурачков нет, все они прекрасные знатоки человеческой природы, наблюдательные и проницательные. Иначе не заработают ни хрена, помимо жалованья.
«Что там у меня в досье? – подумала Марина. – Стерва я, вот что, малость склонная к мазохизму, и морали у меня не больше, чем у морской свинки. Предпочитаю, чтобы меня грубовато, в стиле вульгарного изнасилования завалил какой-нибудь мачо, а если их будет парочка – еще лучше. Классический пример из учебника сексопатологии. И если кто-то начнет со мной общаться сугубо в этом ключе, не нарушая стиля, все сразу прояснится...»
Молодцы в зеленом управились с чемоданами, раскланялись и удалились, и Марина в сопровождении старшей горничной двинулась в номер, безмятежно помахивая темными окулярами. Предупредительно распахнув перед ней дверь, Тоня провела ее сначала в гостиную, потом принялась показывать остальные комнаты, с прилежанием и бесстрастностью санитарки психиатрической больницы, привыкшей общаться с совершеннейшими дебилами, объясняя, что спальня – это именно спальня, ванная – не что иное, как ванная, а выход на балкон – это выход на балкон, обратите внимание.
Во время осмотра у Марины руки чесались извлечь из сумочки свой волшебный мобильник, ничего общего не имевший со стандартными моделями, но она умела быть терпеливой.
– Кнопка вызова горничной, – показала Тоня. – Кнопка вызова официанта. Этой кнопкой вы при необходимости можете вызвать меня, моя комната здесь же, в здании. Что вы еще желаете знать?
Небрежно швырнув очки и сумочку на кресло, Марина все с тем же туповатым выражением лица поинтересовалась:
– А как быть, если мне захочется потанцевать? Есть здесь соответствующее заведение?
– Простите, нет...
– Черт знает что, – сказала Марина. – Ресторан, бар?
– Ресторанов у нас два, баров тоже два. Но я вынуждена вас огорчить: танцы не предусмотрены... Понимаете ли, направленность у нашего пансионата несколько специфическая... Люди сюда приезжают, как правило, солидные, достигшие определенного возраста...
– Что, сплошь старичье?
– Ну, не обязательно... Просто наш пансионат предназначен в первую очередь для людей, которые хотят отдохнуть в самом прямом смысле этого слова – без шумного общества, без танцев и прочих увеселений...
– Бог ты мой, – откровенно вздохнула Марина. – Куда меня занесло? Монастырь какой-то... Хоть разворачивайся и назад уезжай.
– Насколько я понимаю, ваш супруг сам выбирал место, где мог бы отдохнуть в полном соответствии со своими привычками.
– Вот то-то и оно, – сказала Марина, озаботившись, чтобы в ее капризном голоске звучали неподдельное раздражение и скука: – В полном соответствии со своими привычками... А я снова, как дура, буду киснуть от тоски...
