Рядом со стадом, не позволяя отдельным овцам отделяться от отары, бегали три крупные кавказские овчарки. Идти туда, значит, пережить обязательную атаку собак, поскольку пастушьи собаки традиционно не любят чужих и встречают их всегда агрессивно. Пастушьи собаки охраняют пастбище и стадо, как все другие собаки свою привычную территорию, двор или дом. И охраняют не только от четвероногих волков, но и от волков двуногих, которые часто бывают хуже настоящих хищников и уж точно более безжалостными. Но утолить голод можно было только у пастухов, так что выбора у Валидова не было. Ждать, когда менты закончат свои дела и уберутся, ничего не добившись, не хотелось.
И он спустился с серпантина в сторону пастбища. Ветер дул старшему лейтенанту в спину, и хотя относил его запах не к собакам, а ниже, те скоро почувствовали приближение гостя и проявили внешнее беспокойство. Старшего лейтенанта удивил нюх собак, поскольку расстояние от него до отары было около километра. Собачье зрение, как знал Валидов, многократно уступает человеческому, и увидеть его собаки не могли, но почувствовали чужака, поскольку собачий нюх во многом способен заменить зрение. Они оставили отары, придвинувшись к людям, задрали головы и дружно тянули носом. Старший лейтенант не знал, насколько пастушьи собаки послушны командам хозяина и как поведут себя при его приближении. Он шел вперед, все так же часто поднимая бинокль к глазам.
Это и помогло ему вовремя просчитать ситуацию. Валидов вдруг сообразил, что собаки смотрят не в его сторону и запаха его не чувствуют. Тут же сработала тренированная реакция офицера спецназа. Он метнулся за близкий крупный камень и залег так, чтобы видеть отару, пастухов, собак и тех, кого собаки готовы встретить.
Ждать долго не пришлось.
Из-за гряды скал вышла группа людей. Впереди шел какой-то худощавый безбородый юнец, неуверенно ковылявший на покатом склоне, а за ним следовали шестеро бородатых бандитов. Передний нес на плече ручной пулемет Калашникова. Юнец и трое бандитов были вооружены автоматами Калашникова, у двоих были какие-то короткие пистолет-пулеметы. Издали разобрать, что это за оружие, было сложно. Валидов больше предположил, чем понял, что это пистолет-пулеметы «Борз»[14]. «Борз» имеет калибр 9 миллиметров и соответственный калибру громкий звук выстрела. Ночью, во время нападения на блокпост, стреляли три автомата Калашникова, ручной пулемет и два каких-то других «громких» ствола, из чего можно сделать вывод, что к пастуху направлялась именно эта группа. В арифметике все сходилось. Один из бандитов пробрался в лагерь и убил лежащего без сознания часового. Что он там еще делал, неизвестно. Возможно, и сделать ничего не успел, потому что поднялась тревога. Остальные своим огнем дали нападавшему возможность свободно уйти. С одной стороны, старший лейтенант помог нападавшим, убрав часового, с другой стороны, возможно, и помешал, потому что тревога поднялась раньше времени. Но виноват в этом был не Валидов, а тот погибший часовой по имени Раис, который не пожелал или не сумел откликнуться на зов разводящего.
Группа бандитов отстала в пути от старшего лейтенанта. Бандиты не умели передвигаться так же быстро, как он. Он же бегом бежал весь путь до перевала. Кроме того, они пришли не со стороны дороги, а со стороны хребта. Похоже, группа пробиралась им одним известными тропами, времени в пути затратила больше, но зато по пути избежала встречи с полицейским спецназом. Если бы отряд майора Мухаммадгафурова догнал бандитов на дороге, им некуда было бы спрятаться, поскольку они не пауки, и по вертикальным стенам бегать не умеют, и парашютов с собой не имеют, чтобы с дороги в пропасть спрыгнуть. Впрочем, там, где дорога поднималась «серпантином», пропасти не было, а катиться кувырком тем, кто решится напрямую совершить спуск, предстояло очень долго и далеко.
Валидов наблюдал за встречей.
Собаки, как оказалось, хорошо знали пришедших. Самая крупная из них побежала навстречу, и идущий первым худощавый юнец потрепал ее по голове. Остальные с собаками не общались, но и собаки уже не проявляли настороженности, «поздоровавшись» с пришельцами, ушли снова к стаду, чтобы заниматься своим делом. Пастух, как показалось Валидову, возбужденно стал рассказывать что-то бандитам, показывая в сторону села. Что он мог рассказать, было понятно. Юнец выслушал, вытащил трубку сотового телефона и стал кому-то звонить. Разговор длился долго. Наконец юнец убрал «трубку» и что-то сказал своим спутникам. Похоже, с удивлением отметил старший лейтенант, именно юнец командует, а бородатые прожженные бандиты ему беспрекословно подчиняются.
Бандиты оставили пастуху два тяжелых по виду вещмешка, быстро что-то обговорили и двинулись в сторону наблюдавшего за ними старшего лейтенанта. Это Гази Талгатовичу вовсе не пришлось по душе, и он, не желая нечаянной встречи, вынужден был быстро уползать в сторону большого скопления камней. Хоть эти камни не были частыми в здешних краях могучими валунами, за которыми легко спрятаться, тем не менее тоже могли предоставить убежище. А ползать командир взвода умел хорошо. Пришлось научиться, чтобы иметь возможность солдат обучать и своим примером показывать, как следует ползать, оставаясь при этом невидимым.
Бандиты направления своего движения не меняли, как шли в сторону верхней петли серпантина, так на нее и вышли. Как только их голоса стали удаляться, Валидов приподнялся и стал наблюдать, пользуясь тем, что у бандитов на затылке глаз не имелось. Первым, как и раньше, шел юнец, но, если к пастухам он подходил вялой усталой походкой, то теперь походка стала совсем иной – широкий упругий шаг и энергичные взмахи руками. Бородатые бандиты с трудом поспевали за своим командиром.
Группа поднялась до самого перевала и сразу же свернула в скопление больших валунов, среди которых Валидов спал утром. Но бандиты явно не спать отправились, а шли с определенной целью.
Первой мыслью Гази Талгатовича была мысль о необходимости догнать бандитов и посмотреть, куда они пошли, но он вовремя остановил себя. Валуны – прекрасное укрытие. А что если у бандитов там что-то спрятано и они, забрав искомое, пожелают вернуться? А Валидов в это время будет только подходить к дороге по полностью открытому месту! Это был вполне допустимый вариант, и он пришел в голову Гази Талгатовичу вовремя. Минуты не прошло, как юнец вернулся, остановился на краю верхнего участка дороги и поднял бинокль, чтобы рассмотреть происходящее в селении. Бинокль был без тепловизора, но очень большой, похоже, морской, старинный. Морские офицеры могут себе позволить иметь такие бинокли, которые волной с корабля не смоет из-за их тяжести. Сухопутным же офицерам таскать такие на собственной шее накладно. Спина заболит, а шея попросту сломается.
Поднял свой бинокль и Валидов, чтобы рассмотреть юнца как следует, и вдруг увидел, как под распахнутой камуфлированной курткой колышется от сбившегося дыхания небольшая, но откровенно женская грудь. Это был факт, выходящий за рамки понимания старшего лейтенанта Валидова. Он впервые столкнулся с тем, что боевиками командует женщина. Но зато убедился в возможной правоте полковника Олега Степановича, который приписывал именно женщине два совершенных убийства. Причем эта женщина не выглядела физически сильной. Может быть, быстрая, резкая, но силы в ее тонком теле было откровенно маловато. Впрочем, для выполнения отдельных элементов рукопашного боя сила и не требуется, требуется только тренированность. Валидов хорошо знал несколько ударов, способных убить человека. И отшлифовать эти удары мог бы при желании любой. А женщина же действует не ударами «рукопашки», а с каким-то оружием в руках. Неожиданный удар оружием вообще не требует ничего, кроме злости и жестокости. Но главное не в этом, главное сводилось к простому недоумению, как эти бородатые, умудренные жизнью бандиты подчиняются этой женщине. Для них, традиционных людей Востока, с его понятиями и с его отношением к женскому полу, подчиняться женщине, наверное, унизительно, но тем не менее все было именно так. Чем-то она брала, каким-то образом сумела властвовать над этими мужчинами.
И, вполне вероятно, что против нее и придется действовать старшему лейтенанту Валидову, против нее и проводится вся эта сложная многоходовая операция. Но привыкший настраивать себя и своих солдат к тому, что любой противник всегда является смертельно опасным, и потому никогда нельзя пренебрегать им, старший лейтенант поймал себя на том, что невольно расслабляется, когда начинает думать о том, что противник – женщина…
Женщина долго рассматривала селение через окуляры бинокля. Так долго, что у нее руки должны были устать. Бинокль ведь не просто большой, он чисто внешне весьма увесистый. Видно было, как напряглись ее руки, когда поднимали бинокль к глазам. Одно это должно говорить о ее силе и выносливости. Но это же говорило и о возможном женском любопытстве, которое женщины стремятся удовлетворить через тяжелые испытания. Эта же, кажется, вообще решила уподобиться жене Лота[15]. Именно так почему-то хотелось думать старшему лейтенанту Валидову. Но он не спешил с выводами. Выводы всегда сами приходят, когда накапливается достаточное количество фактов. А у старшего лейтенанта пока фактов не было никаких, кроме предположений полковника Олега Степановича и туманных доводов экспертизы ДНК крови из лужи в прихожей подполковника Серегина. А пока не набралось фактов, которые еще предстоит тщательно искать и классифицировать, надо только наблюдать.
