– Торопись, Крис, умоляю!
Что– то внутри говорило мне, что ее нельзя оставлять одну.
– Любимая…
– Крис, торопись.
Я круто развернулся и выскочил из комнаты.
Луки гнал машину с такой скоростью, что мне казалось, мы взлетим, как лайнер, в воздух. Лицо его окаменело. Я сидел рядом на переднем сиденье и разглядывал его физиономию, пытаясь разобраться в этом типе. Злость изводила меня. Я заметил царапину под его носом, он ее заполучил, очевидно, когда сбривал свои отвратительные усы.
– У тебя во время бритья дрожат руки. Ну и типа мне подсунули. Комплекс кастрата: властная мать и страх перед одиночеством. Разве не так ты решаешь свои проблемы?
– Я знаю таких, как вы, Крис. Я их слишком много видел, – цедил он сквозь зубы. – Вы так боитесь жизни, что отгораживаетесь от нее любыми способами. Вы можете утешить несчастного и в то же время ради удачной остроты продадите мать родную.
– Моя мать давно умерла, и я не умею удачно острить.
– А мне говорили, вы крепкий парень, – сказал он холодно.
– Тебе сказали неправду. Я очень чувствительный тип. Из-за любого пустяка лезу на стену.
– Ладно. Насчет матери извините. Мы подъезжаем к городу, куда теперь?
– Домой. Надо ждать звонка от Веды.
Протекторы визжали на всех поворотах, меня болтало, как в кубрике в хороший шторм. Когда мы выехали на мою улицу, Луки крикнул:
– У вашего дома полиция! Что делать?
– Проезжай мимо. Быстро, чтобы нас не разглядели.
Мы пролетели вихрем мимо подъезда, около которого стояла патрульная машина с крутящимися маяками на крыше. У подъезда дежурил полицейский. Остальные, вероятно, поднялись наверх.
– Куда теперь? – спросил Луки, когда мы выехали на бульвар.
– Ты знаешь, где живет Джерри Уэйн?
– Знаю.
– Поехали к нему, гони вовсю!
Минут через десять мы подъехали к мрачному дому на окраине города, где жили люди малого достатка. Луки ткнул пальцем на окно третьего этажа, будто указывая на одну из звезд в созвездии Льва.
– Там он живет, у сестры.
– О'кей. Жди здесь.
Я выскочил из машины и вбежал в подъезд. В списках жильцов Луиза Уэйн значилась в квартире номер 17. Я пролетел два этажа и оказался перед означенной квартирой. Я не звонил, я стучал, будто забивал гвозди. Через несколько секунд открыл мальчуган лет двенадцати, черноволосый, курчавый. Он смотрел на меня с удивлением, раскрыв и без того огромные глазищи.
– Мы что, горим, да? – спросил он спокойно.
– Могу я увидеть Джерри Уэйна?
– Дядя Джерри спит.
– Покажи-ка мне, где он этим занимается.
Мальчик провел меня через темный коридор и открыл дверь в комнату. Горела тусклая настольная лампа на тумбочке, и я с трудом различил на кровати силуэт спящего человека, лицо которого было прикрыто шляпой. Заметив шляпу, я уже не сомневался, что попал по адресу. Схватив беднягу за грудки, я усадил его и похлопал по щекам. От неожиданности он подпрыгнул, как будто сел на раскаленную сковороду.
– Крис! Это ты? Ну и дела!
– Проснись! Дело серьезное!
Он встрепенулся и притворился серьезным, как по заказу. Мне повезло: он был трезв.
– Дагер убит!
– Что… о… о?!
Я рассказал ему все по порядку, начав с того момента, как мне позвонила Веда, и закончив полицейской машиной у моего дома.
Несколько минут Джерри молча смотрел в пол, затем встал и твердо сказал:
– Сиди здесь. Я пошел звонить Чарли. Из дома этого делать не стоит.
Он вышел, прикрыв за собой дверь, Я нашел выключатель и зажег свет. Справа гардероб, раковина и допотопная газовая плита, кровать, стулья. Комната была совершенно безликая. Просто тюремная камера. В простенке между окнами висели полочки с книгами в дешевых обложках. Я закурил и подошел к окну, из которого были видны лишь трущобы и антенны на крутых крышах.
Услышав скрип двери, я оглянулся. В щель просунулась курчавая голова мальчугана. Он внимательно изучал меня. Потом спросил:
– Вы умеете делать журавликов из бумаги? У него были доверчивые глаза.
– Не знаю, малыш. Я бы попробовал, но у меня очень трясутся руки.
Он вошел в комнату и приблизился ко мне.
– Когда у дяди Джерри трясутся руки, он берет в гардеробе бутылку и пьет. Он говорит, что это лекарство от тряски рук. Хотите, я покажу, где у него это лекарство?
– Нет, спасибо. Мне это лекарство не поможет. Как тебя зовут?
– Арч Уэйн.
– И Джерри Уэйн твоя дядя?
– Да. Он родной брат моей мамы.
– Понятно.
Дверь приоткрылась, и властный женский голос приказал:
– Арчи, сейчас же иди сюда.
– Иду.
Он пожал плечами и направился к двери. В полумраке я не разглядел женщину, но голос был неприятный.
– Вы мне сделаете журавлика, когда приедете в следующий раз? – спросил он от двери.
– Вторая встреча не всегда приносит радость, малыш. Она иногда плохо кончается.
– Ерунда! Я каждый день вижу свою мать. Пока у нас все нормально. – Он подмигнул мне и вышел.
Джерри появился минут через пятнадцать, очень возбужденный.
– Пошли быстро. Объясню все по дороге.
Мы вышли на улицу и сели в мою машину. Первое, чему я удивился, – за рулем сидел Бэн.
– А где Луки? – спросил я растерянно.
– А ты хочешь, чтобы и он еще был здесь? – раздражился мой приятель.
Бэн нажал на стартер, и машина рванулась с места.
– Куда мы едем?
– Слушай меня внимательно, Крис, – не обращая внимания на мой вопрос, начал Джерри. – Ситуация очень серьезная. Ты должен выполнить все указания Чарли, иначе тебя поджарят с твоей подругой на электрическом стуле.
– Хватит болтать! Давай к делу.
– Лукино мы отправили в безопасное место, но это не важно. Бэн сейчас угонит твою машину подальше от города и бросит там. Мы едем в один тайный бордель. Там тебя должны увидеть и запомнить. Потом возьмешь такси и отправишься домой. Копы тебя там давно поджидают, это проверено. Твое алиби: машину у тебя угнали вечером, кто – не знаешь, заявить не успел. Спросят: «Где был?» – не отвечай. Твой главный козырь: был у шлюхи, но если ты назовешь адрес, это гнездышко накроют. Сам понимаешь, что тебе грозит, если ты выдашь копам местонахождение этого притона. Крепись, сколько сможешь. Потом расколись.
– Но ведь «гнездышко» действительно прикроют?
– Черт с ним! Мекли найдет им другое место. Дальше. Если начнут предъявлять тебе какие-то обвинения, поставь точку. Скажи коротко: «Без своего адвоката я отвечать на вопросы не буду!» На это ты имеешь полное право. Мы живем в свободной, цивилизованной стране.
Мне вспомнился разговор с Веллером Куином о притонах и борделях. Значит, Мекли уже начал поощрять подобные заведения. Ну и городок! Кандидаты в мэры один другого хлеще!
Бэн остановился в каком-то темном закоулке.
– Кто же мой адвокат? – спросил я.
– Чарльз Мекли. Уверяю, это имя повлияет на ход событий. Они обязаны дать тебе возможность связаться с ним. Позвони ему. Он будет ждать твоего звонка и тут же приедет. Остальное – его дело. Только так ты выпутаешься из этой истории. Ну, а теперь запомни адрес: Беркет-авеню, 735. Копы, конечно, проверят тебя и нагрянут сюда, возможно, тебя приволокут и на опознание, вот поэтому тебя здесь должны запомнить и ты тоже запоминай все детали. Мекли их предупредил, и нас ждут. Идем!
Мы прошли через подворотню и, поднявшись по железной лестнице, остановились перед тяжелой дубовой дверью.
Джерри нажал на звонок три раза. Ждать не пришлось, открыли сразу, и на нас обрушилась лавина всевозможных звуков: музыка, визги женщин, вопли мужчин – все слилось в немыслимую какофонию. Синий едкий дым повалил их помещения наружу.
На пороге стояла женщина. Нужно быть сумасшедшим, чтобы лечь в постель с чем-то подобным. Лицо женщины, видевшей в жизни больше ночей, чем дней, прошедшей сквозь самые темные закоулки, но так и не вышедшей на свет. Лицо, вполне подходящее для комнаты ужасов, когда сам стоишь в безопасности в противоположном углу у выхода.
– Это он? – прогрохотал ее бас.
– Да. Его зовут Крис, – ответил Джерри.
– Мэри, подойди, – гаркнула женщина.
Из– за ее спины появилась рыжеволосая девица. Ее юбка и блузка пылали ярким пожаром, полуоткрытая необъятная грудь, как и маленькое перемазанное личико, были усеяны веснушками. Изо рта торчала сигарета.
– Его зовут Крис, – прорычала бандерша. – Сегодня вечером ты с ним спала.
– Я не прочь продолжить, – мяукнула девица.
– Убирайся.
Мэри неохотно ретировалась.
– Запомнили? Все!
После этих слов дверь захлопнулась, и мы опять оказались в тихой мгле.
– Ты ее запомнил? – спросил Джерри, когда мы спускались вниз.
– Такое не забывается.
Моей машины на улице уже не было. Кругом пустые тротуары. Мы молча прошли пару кварталов и вышли к оживленному перекрестку. Джерри достал из кармана плоскую фуляжку с виски и подал мне.
– Выпей для убедительности и бодрости.
Я выпил. Джерри поймал такси. Виски не помогло. Я чувствовал себя больным и разбитым. Когда машина подъехала к моему дому, начало светать.
