Как ни удивительно, но Мазур ощутил странное облегчение – он теперь твердо знал, что они не лопухнулись, не просмотрели… Они моделировали ситуацию согласно своему жизненному опыту, а его, как выяснилось, недостает. Чертов Ковбой прав: им с Лавриком и в голову не могло прийти, что изобличенным иностранным разведчиком можно вульгарно торговать, как картошкой на рынке, что за него можно запросить выкуп у какого-нибудь Лэнгли… В самом деле, новое поколение и новое мышление… Рыночная экономика, мать ее за ногу и об угол… Этого люди с ранешнего времени никак не могли предугадать, вообще не просчитывали такого оборота событий. Вот и попались тепленькими. Как же из этой ситуации-то выкарабкиваться?
– Антоша…
– Вы меня только отговаривать не вздумайте, Кирилл Степаныч, – напряженно усмехнулся Ковбой. – У вас на лице написано – сейчас начнете учить, как несмышленыша… Не стоит. Усекли? Согласен, идея дерзкая, но не такая уж нереальная. Если вы мне поможете. Будем работать на пару – у нас все получится. Вы не думайте, играть будем честно. Свои десять законных процентов получите, бля буду. А насчет того, чтобы все это замаскировать от вашего начальства и прочих заинтересованных лиц… Опять-таки вместе подумаем, как сделать, чтобы все думали, будто она заранее все просекла и сбежала…
– Наполеон ты у нас, право слово, – усмехнулся Мазур.
– Есть немного, – не без гордости сказал Ковбой. – В самом-то деле, кто сказал, что нельзя торговать шпионами? Я ж говорю, это даже безобиднее, чем загонять наркоту или почки для трансплантации. Экологически чистый бизнес, а?
Он не выказывал ни малейших признаков нетерпения, охотно подхватывал любые реплики на отвлеченные темы. А это плохо. Значит, не врет и в самом деле полностью контролирует лагерь вместе со всеми обитателями, и время его ничуточки не поджимает…
– Вы, главное, поймите, Кирилл Степаныч… – задушевно сказал Ковбой. – Это у меня не блажь такая, не прикол – это самое что ни на есть твердое намерение снять миллион зелеными, а лучше два. Понимаете? Ну, может, вы сразу скажете дяде Антоше, что согласны, и ударим по рукам? Десять процентов – это охренительная сумма бабок…
– А что, если я кивну, ты мне так вот сразу и поверишь?
– Да нет, конечно, – сказал Ковбой серьезно. – Нашли дурака… Если договоримся, у меня есть нехитрый планчик, как вас повязать, чтобы не смогли меня надурить или отбой сыграть… Нехитрый, зато надежный. Так что вы уж не пробуйте меня наколоть, душевно вас прошу.
– Что придумал?
– Ага, так все вам и выложи… Потом узнаете. Должен же я себя обезопасить?
– Ну а ежели я гордо откажусь? – спросил Мазур.
– Кирилл Степаныч, ну что вы дурочку ломаете? Я верю, что вы огни и воды прошли, на колу два раза в неделю сиживали, а жопа у вас такая дубленая, что заправлять в нее паяльник бесполезно заранее… – Он покосился на Катю. – Вы ход моих рассуждений понимаете, надеюсь? Понимаете, вон как зубьями скрежетнули… Эх, господин адмирал… Вы уж в годах, у вас эта вот любовь, может, самая что ни на есть последняя…
– Интересно, с чего ты взял, что это любовь? – спокойно осведомился Мазур.
– А вы за нее боитесь, – охотно пояснил Ковбой, скалясь. – Не за себя, за нее, у вас, когда на нее коситесь, лицо больное делается. Вам показать, как это в натуре будет происходить?
Он, насвистывая что-то незнакомое, проворно встал, наклонился над Катей, предусмотрительно держась так, чтобы не получить от нее ногами, мягким кошачьим движением выхватил из ножен длинный клинок.
– Кончай, – поморщился Мазур. – И так верю…
– Нет уж, адмирал, тут наглядность нужна…
Он зацепил тельняшку указательным пальцем, оттянул, примерился и аккуратно располосовал ее сверху донизу, распахнул половинки, косясь на Мазура с вызовом, провел обушком лезвия по телу девушки сверху донизу, спокойно пояснив:
– Это я в кино насмотрелся. Штампуха, конечно, банальность, но ведь впечатляет? А мы еще так вот сделаем… – и одним взмахом распорол трусики на бедре. – Ах, какие грудки, ах, какое тело… Что, совсем не жалко лялечку? Кирилл Степаныч, мы ж ее не просто трахать будем во все дырки, мы ее резать начнем, начиная с пальчиков и ушек, а кончая… Спохватитесь, да поздно будет. Я не садист, но ставки очень уж велики. А самое главное – в конце концов, если ничего не добьюсь от вас, все-таки сам попытаюсь это дело провернуть, в одиночку, пусть и без ваших ценных указаний. Конечно, будет труднее, я понимаю, но отступать никак невозможно. Пусть и без вас… Может, у меня ни черта и не выйдет, но вы с ней к тому времени надо мной посмеяться все равно не сможете, поскольку сдохнете самым мучительным образом… А я все равно буду работать самостоятельно. Трудновато будет, дураку ясно, но мы ведь на своей территории, спецназ свой хваленый янкесы против меня не пошлют и в органы письменно жаловаться не будут…
Глава третья
Старики-разбойники на тропе войны
Мазур про себя не мог не признать: самое смешное, обормот в чем-то прав, дельце может и выгореть, не столь уж безнадежное предприятие замыслил экс-сержант…
– А не боишься, что они тебе фальшивые баксы подсунут? – поинтересовался он.
Ковбой прямо-таки просиял:
– Ну уж насчет этой стороны дела… Кирилл Степаныч, уж с фальшивыми баксами разобраться – самое простое и незатейливое. Научены жизненным опытом, знаете ли… Стоп, стоп! Это как же вашу реплику понимать? Как медленный шажок в сторону душевного сотрудничества и компаньонства?
– Знаешь, я вот себе думаю… – медленно сказал Мазур. – А кто тебе мешает наобещать мне златые горы, а потом вместо упоительного дележа новеньких банкнот дать по башке кирпичом и закопать на какой-нибудь помойке?
– Ого! – осклабился Ковбой. – Вы, точно, прикидывать начинаете. Есть подвижки…
– Не кажи «гоп», – охладил его воодушевление Мазур. – Привычка такая, знаешь ли: просчитывать все возможные варианты, когда речь идет о серьезных делах, потому и жив до сих пор…
– Не берите в голову, – серьезно сказал Ковбой. – Я вам не какой-то там дешевый отморозок, я на эту губернию сесть хочу и очень долго справным хозяйством заправлять. – И он вновь ухмыльнулся во все сорок четыре безукоризненных зуба. – Слушайте расклад, господин адмирал… Я вас собираюсь честно облагодетельствовать законным вашим процентом даже не потому, что я такой душевный. Вы мне живой и дружески ко мне настроенный очень даже пригодитесь. Мало ли какие еще будут дела… Выйдете себе в отставочку, будем вместе подымать народное хозяйство губернии…
– Очень мило, – усмехнулся Мазур. – И как я потом объясню, откуда у меня образовалась скромненькая заначка в сто тысяч баксов?
– Дитенок вы еще, уж извините, – сказал Ковбой. – Такие проблемы тоже решаемые. При некотором опыте. Да что там далеко ходить, в два счета устроим вам выигрыш в казино, сорвете банк, как белый человек, и это еще не самый хороший из вариантов. Тут много как можно извернуться… Ну, так вы что, начали уже размышлять и взвешивать?
Краем глаза Мазур перехватил пристальный взгляд Кати из-за полузакрывших лицо разметавшихся волос. Боевая подруга (безусловно, превратившаяся в комок нервов, но отнюдь не сломленная) всматривалась в него как-то нехорошо – то ли с подозрением, то ли зло. В принципе, этого следовало ожидать, так что Мазур и не думал на нее сердиться: вот если бы они знали друг друга сто лет…
– Скрывать не стану – это заманчиво, – произнес Мазур расслабленно тихим, плывущим голосом. – Заманчиво, чего уж там…
– Ну еще бы! – подхватил Ковбой, приободрившись. – С одной стороны – куча баксов, а с другой – сначала над вашей девочкой по полной программе потешатся, пальчики по одному отрезать будут, а потом и из вас кишки вытянут… Притом, что ради первого варианта вам и предавать-то никого не придется, никаких идеалов в грязь не затаптывать… Еще бы не заманчиво! Кирилл Степаныч, может, не будем переливать из пустого в порожнее? Времени у меня навалом, но не в том дело. Надо как-то определяться. Вы ведь должны уметь решения принимать в темпе, быстро и качественно? Только, я вас умоляю, не берите себе в голову, будто удастся согласиться для вида, а потом наколоть. У меня все продумано, так что играть со мной в двойного агента не советую… Подстраховался на сто кругов.
– Догадываюсь, – сказал Мазур. – Не похож ты на любителя дешевых экспромтов…
– Вот то-то и оно.
– И не страшновато переть против системы?
– Так это ж не советские времена, – почти безмятежно сообщил Ковбой. – А так… Да что вы переживаете? Сами, поди, в курсе, сколько наши хомяки с большими звездами распродали на сторону казенного добра? А шпионка эта наша – это даже не казенное имущество. Это, если хотите, клад. Мы его нашли, нам и бабки стричь. Логично?
– Пожалуй.
– Кирилл Степаныч, – сказал Ковбой вкрадчиво. – Вы бы девочку поспрошали, а? Есть же у нее свое собственное мнение насчет этого предмета? Может, ей не хочется, чтобы ее хором трахали и ломтями резали ради смутных идеалов? Вон какая, картинка из «Плейбоя», право слово… Красавица, жить хочешь?
