Ознакомительная версия.
В Краснодар на всякий случай въехали второстепенной дорогой. Снять здесь квартиру оказалось ненамного сложнее, чем в Новороссийске.
Двухкомнатная «хрущевка» сохранила остатки мебели, но выглядела жутковато. «Дубовые» обои поотставали от стен, линолеум с чудовищным рисунком позадирался. Впрочем, на такие мелочи никто из троицы внимания не обращал.
Настроение у всех было приподнятое, особенно у девушек. При каждом удобном случае они о чем-то перешептывались и хихикали, поглядывая на Макса.
Лена Сабурова пошла на поправку. Температура заметно спала, но девушка, конечно, была еще слаба. Сразу после раннего ужина ее сморил сон.
Макс к этому времени привел себя в порядок и из опустившегося алкаша превратился в чертовски привлекательного молодого человека. Эта перемена, похоже, поразила Лику в самое сердце. Взгляды, которые девушка украдкой бросала на Макса, были красноречивее всяких слов.
Макс же почему-то робел и волновался. Но Лика сама пришла ему на помощь. Когда Лена Сабурова уснула в спальне, девушка вернулась в зал, подсела к Максу и обхватила своими горячими ладошками его руку.
– Ты поцелуешь меня когда-нибудь или так и будешь сидеть как пень? – спросила Лика, наклоняя к Максу свое прекрасное личико.
– Я… Да… Конечно… – только и смог выдавить из себя Макс.
Несмотря на столь многообещающие заверения, он не очень-то торопился претворять их в жизнь. Близость Лики, тепло ее рук и взгляд, полный желания, – все это походило на чудесный сон. И Макс жутко боялся его спугнуть.
Тогда Лика перешла к решительным действиям сама. Повалив Макса на скрипучий диван, она впилась в его губы долгим французским поцелуем. Макс едва не задохнулся, но это было только начало.
По ходу дела Лика ловко стащила с Макса джинсы и разделась сама. А дальше началось нечто невообразимое. Макс оказывался то сверху, то снизу, то сбоку, а то вообще улетал куда-то далеко-далеко, наверное, в нирвану.
А Лика – прекрасная, волнующая, бесстыдная – продолжала без устали преподавать ему уроки французской любви. Познания ее в этой области были столь обширны, что дивана для демонстрации всех премудростей оказалось маловато. Они перемещались то на пол, то на подоконник, то на стул.
Уже по ходу выяснилось, что настоящая французская любовь просто немыслима без вина. Одну бутылку этого любовного напитка Лика привезла с собой из Франции, вторую купила уже в Краснодаре, когда ходила в магазин за продуктами. В дело пошли обе.
Макс был на седьмом небе от счастья. Он был пьян от любви и вина. Он наконец-то встретил девушку своей мечты, и они полюбили друг друга. Все прошлые и грядущие неприятности отодвинулись куда-то. И единственное, чего хотел Макс, это чтобы безумная ночь никогда не кончалась. А потом он забылся и с детской улыбкой уснул в объятиях самой прекрасной девушки на свете.
Ночь канула как тень. А наутро, как это обычно бывает, наступило горькое похмелье.
Последующие события полностью подтвердили правоту Эмиля. Егоров вовсю распоряжался от имени Сабурова. Профессор Закревский в телефонном интервью сообщил, что состояние олигарха удалось стабилизировать, но больному предстоит очень сложный и длительный курс реабилитации.
Поздно ночью в отдельном кабинете одного из ресторанов Южногорска прошло совещание. Кроме Шершня и Хайдарова, за столом сидели Шепилов и Эмиль Лучинский. Настроение у всех было похоронное.
– Ну что, начнем? – тусклым голосом спросил Хайдаров.
– Начнем, – вздохнул Шершень.
– От твоих людей из Краснодарского края новостей нет?
– Нет, – покачал головой Шершень. – Как сквозь землю провалились.
– Понятно, – понурил голову Хайдаров.
Последняя призрачная надежда растаяла. «Дожать» Сабурова не удалось, добраться до его дочки – тоже. Зато все это удалось Егорову.
– Ну что же, тогда давайте выслушаем рекомендации юриста. Тебе слово, Эмиль!
– Благодарю, – кивнул Лучинский. – Итак, что мы имеем? От Сабурова в завтрашнем собрании по понятным причинам не будет участвовать никто. То есть из-за отсутствия необходимого кворума оно не состоится. Согласно уставу, следующее собрание в этом случае должно пройти через неделю. Если и оно не состоится, то еще через неделю должно быть проведено третье, последнее собрание. Если же не состоится и оно, то общее собрание акционеров автоматически переносится на полгода. Естественно, что старый состав правления сохраняет на этот срок свои полномочия.
– А мы свистим на кожаной флейте, – процедил сквозь зубы Шершень. – Убил бы этого Егорова!
– Очень дельное замечание, – кивнул Эмиль. – Я как раз хотел заострить внимание присутствующих на этой проблеме.
– Какой? – насторожился Хайдаров.
– В лице Егорова мы получили очень сильного противника, способного на самые неординарные ходы.
– Какие еще ходы?
– Я сам бы хотел это знать, – вздохнул Эмиль. – Сейчас Егорову, конечно, не до «Южуралхрома», но за две недели он вполне может подготовить нам какой-нибудь сюрприз.
– Какой еще сюрприз?
– К примеру, Егоров может инсценировать побег Лены Сабуровой от похитителей.
– Так это же для него чистое «палево»! – уставился на него Шершень. – Он что, дурак?
– В том-то и дело, что нет, – сокрушенно покачал головой Лучинский. – Лена наверняка не знает, кто стоит за ее похищением. Поэтому Егоров сперва «освободит» ее, а уже потом заставит передать в свое управление все активы Сабурова.
– И как он это, по-твоему, сделает?
– В распоряжении КГБ имелся огромный арсенал психотропных средств и технологий. Наверняка при помощи этих средств Егоров и заставил Сабурова передать все свои активы дочке. В общем, это дело техники. И вот тут-то наше гм-м… предприятие вообще может потерпеть крах.
– Что ты чешешь? – побагровел Шершень.
– Подожди! – вскинул руку Хайдаров. – Продолжай, Эмиль!
– Спасибо. Я просто хотел сказать, что, к огромному сожалению для нас, Егоров это не Сабуров. Старик, надо отдать ему должное, был честен до безобразия и запрещенными приемами никогда не пользовался. Егоров же, очевидно, совсем из другой породы деятелей…
– Давай ближе к теме, Склифосовский, – кипел Шершень. – А то у меня от твоей лабуды уже уши вянут.
– Извольте, – кивнул Лучинский. – Что помешает Егорову, к примеру, «накачать» одного из наших «ручных» акционеров психотропными средствами, отвезти к нотариусу и завладеть его акциями? Да ничего! А став владельцем контрольного пакета, он проведет собрание даже без нашего участия. И все!
– Ты думаешь, Егоров на это пойдет? – нахмурился Хайдаров.
– Да дело не в Егорове! Будь на его месте кто-то другой, он бы поступил точно так же! Ситуация к этому просто подталкивает! Чего проще – завладей контрольным пакетом и делай с «Южуралхромом» что угодно! Я хочу сказать, что ситуация, при которой акциями фактически завладел похититель дочки Сабурова, опасна для нас в принципе. Если кто-то пошел на похищение дочки олигарха, то с рядовым владельцем он цацкаться не будет. Каждый из наших «ручных» акционеров может стать жертвой «наезда». А это чревато для нас полной потерей контроля над «Южуралхромом»!
На некоторое время в отдельном кабинете ресторана повисла гробовая тишина. Все обдумывали сказанное Лучинским и убеждались, что юрист прав.
– Черт! – наконец проговорил Хайдаров. – Этого Егорова нужно срочно «стерилизовать»!
– «Нейтрализовать», – поправил разволновавшегося шефа Шепилов.
– Да его кастрировать мало! – вскрикнул Шершень.
– Очень дельное замечание, – кивнул Эмиль. – Но боюсь, что сделать это будет не так просто…
– Короче, Склифосовский, – уже с уважением проговорил Шершень, – чеши дальше. Мы тебя внимательно слушаем.
– Спасибо, – кивнул Эмиль. – В этой ситуации самое лучшее для нас – это сосредоточить все акции в одних руках и обеспечить их владельцу надежную круглосуточную охрану.
– Во! – поднял палец Шершень. – Это в тему!
– Подождите, подождите! – заволновался Хайдаров. – Это вы обо мне, что ли?
– А о ком, о Пушкине? – оскалился Шершень. – Ты же у нас как-никак депутат. На тебя наехать он не решится, так что не боись.
– Да какой черт не решится? – завопил Хайдаров. – После того, что он сделал с Сабуровым, меня он прихлопнет как таракана и даже не поморщится! А мне придется каждую неделю ездить сюда на эти чертовы собрания! Правильно, Эмиль?
– Да, – кивнул юрист. – Регистрироваться или нет, это ваше дело, но присутствовать на собраниях придется.
– Так придумай что-нибудь, Эмиль! Ты же все можешь!
– К сожалению, не все, – хитро улыбнулся польщенный Лучинский. – Но небольшая лазейка в уставе имеется…
Ознакомительная версия.
