Ознакомительная версия.
– Эй? Ты кто? – обратился к Фаруху крепкий бородатый парень. Фарух уловил еле знакомый акцент. И он решил рискнуть. А вдруг?
– Я турок по национальности. Фарух меня зовут, – сказал он на турецком и внимательно поглядел в глаза крепкого спецназовца: – А ты? – не удержался от вопроса разведчик.
– Я азербайджанец, – неохотно ответил парень на своем языке и перешел на русский: – Знал, что вез ракеты?
Фарух изумленно раскрыл глаза. Он решил не переигрывать и только отрицательно покачал головой.
«Пулеметом чуть не убил… – Эльдар досадливо мотнул головой и ощупал плечо в том месте, где оно переходит в шею. Удар в эту точку может лишить сознания. – Сволочь турецкая…». – Эльдар вспомнил сверкнувший на солнце лакированный приклад пулемета и внезапную тяжелую черную темноту. На несколько секунд вырубил его, гад…
– Ты нас хотел убить, да? – строго спросил Сергей и наклонился над турком, протягивая ему фляжку с водой. Тот зашевелился и напряг мышцы живота, поднимая туловище. Взять фляжку ему не позволяли скованные за спиной руки.
Фарух молча, не заботясь о том, что вода проливается на рубашку, мочит ее и приятно растекается по груди, жадными глотками хлебал теплую жидкость. Наконец он с сожалением оторвался от алюминиевого горлышка и молча улегся на вонючую тряпку.
– Я думал… вы бандиты, – проговорил он и спокойно взглянул на Сергея.
«А ведь он прав, гадина, – мрачно подумал спецназовец. – Я бы тоже так подумал… ну ладно, не убил меня, вот и хорошо… и сам жив остался. А то бы Лешка живо бы тебе пульку в лоб засадил, не интересуясь тем, что ты тогда подумал».
– Смотри сюда, дурень! – весело проговорил Сергей, нагнулся и поднял стоявший на сошках на полу возле его ног пулемет «ПКМС», как раз тот, которым Фарух и ударил Сергея.
– Вот так надо пулемет к стрельбе готовить! – Спецназовец повернул оружие. – Берешь рукой затвор, оттягиваешь его назад, а потом так же возвращаешь его вперед! Понял? Это тебе не автомат Калашникова! Поэтому ты и не мог выстрелить!
Он улыбнулся и хлопнул ладонью по стволу.
Фарух от отчаяния закрыл глаза. Кто бы мог подумать… такой же принцип действия, как и на «Ремингтоне». Как же он не сообразил…
– Что, больно? – нагнулся к нему Сергей. – Так тебя же вроде никто не бил! – недоуменно пробормотал он и и посмотрел на Фаруха, стараясь вспомнить, когда и кто из ребят мог «приложить» этого турка так, что тот морщится до сих пор. Он ничего не вспомнил и выпрямился, справедливо рассудив, что если на теле иностранца нет видимых ранений и повреждений, то он выживет. Конечно же, он не мог знать, что сейчас пленник беззвучно смеется над самим собой, с ужасом ощущая, что его нервная система уже больше не сможет выдержать тех испытаний, которые, несомненно, приготовил ему Всевышний.
* * *
– Давай здесь, что ли… – проговорил Алексей. – Вот здесь останови.
Боря плавно притормозил, вытащил ключи из замка зажигания и выпрыгнул на дорогу. Встречная легковушка, груженная какими-то цветными картонными коробками и глубоко сидевшая на пружинах, мигнула фарами и тоже начала медленно останавливаться.
– А этим идиотам что надо? – неизвестно у кого спросил Саня и машинально коснулся ствола автомата, висевшего у него под рукой.
– А вот сейчас ты у них и узнаешь, – ответил Сергей и ловко выпрыгнул с кузова на асфальт. Он пофыркал, старясь особо не вдыхать догнавшую их густую пыль, поднятую «Газелью» на обочине, и осмотрелся по сторонам.
Дорога в этом месте делала пологий поворот, обходя по краю густой равнинный лес, который начинался от асфальта и без прогалин поднимался на невысокий, около сотни метров, хребет.
«Вот по этому леску и поднимемся, сейчас трава подсохла, и следов наших не останется. Надо уйти как можно дальше от этого места… догадаться, что мы пойдем на запад, несложно, но вот найти нас среди этих зарослей – задача непростая».
Алексей с сожалением взглянул на тяжело груженную старенькую «четверку», которая остановилась недалеко от них, и сплюнул в сторону. Уж больно место было хорошее, не хочется ехать дальше. А с этим дедом за рулем сейчас поговорят его ребята, и пусть он катится на все четыре стороны.
Водитель торопливо выбрался из машины и засеменил к «Газели», поправляя на ходу белую шапочку на голове.
«Сегодня пятница, – сообразил Алексей. – Это мы уже почти что неделю в Чечне болтаемся, что ли?» – вяло удивился он и посмотрел на «жигуленок». В исцарапанной синей машине на переднем сиденье сидела пожилая женщина и оглядывалась на своего мужа, который шел к «Газели». Старик поздоровался. Спецназовцы вразнобой ответили ему.
– Что тебе надо? – спросил Сергей. (В языках Северного Кавказа нет местоимения «Вы». Поэтому в России бытует распространенное мнение, что на Кавказе подросток может подойти к пожилому человеку и свободно назвать его на «ты». Например – «послушай, Магомед…». Это глубокое заблуждение. Когда младший обращается к старшему, то он называет только его имя, это правда, но в разговоре всегда будут присутствовать нюансы. Это и специальные окончания слов, это определенный порядок фразы и другие языковые формы, ясно говорящие о том, что их употребляет именно младший по возрасту.)
Сергея хорошо учили, и он не ошибся. Дед несколько недоуменно взглянул на него, уловив акцент, но не придал этому значения.
– Что там за взрывы впереди? – спросил он и махнул рукой по направлению к разбитому посту. Сергей оглянулся и увидел столб дыма, который вертикально поднимался за зеленым гребнем горы и рассеивался теплым ветром уже выше вершины.
– Исса гранатометы испытывает, – подошел к Сергею Саня. – Ты же знаешь Иссу? – спросил он у пожилого водителя.
– Да это не Исса, это его племянник дурью мается! Вот как раз к нему из Грозного едут, я их машину обогнал, сломались они, что ли… или двигатель перегрелся. А он такую стрельбу здесь затеял! Вот ему покажут гранатометы! – раздраженно ответил старик и повернулся к своей машине.
– А кто там к нему едет? – спросил ему в спину Сергей.
– Не знаю я! Только торопятся они, спешат, в кузове полно людей, вот и закипели на подъеме. Я мимо проезжал, они воду заливали.
Чеченец выругался и пошел обратно.
Сергей оглянулся на Алексея. Тот махнул рукой – «да ну его к черту».
Эфэсбешник медленно опустил ствол автомата.
– Машину вон туда загони, – показал Алексей Боре на густой орешник (он подождал, пока старик не скроется за поворотом). – По траве проехать можно, поле вроде ровное. Остальные – за мной.
Спецназ привычно и бесшумно вошел в густой лес, ступая в след друг другу.
Как только группа скрылась в тени орешника, по дороге с ревом, извергая из выхлопной трубы синий дым, говорящий о скорой кончине двигателя, прополз в гору «Урал» без брезента. В кузове сидели вооруженные люди.
– Ну, ребята, это за нами, – проговорил Чижов, опуская ветки. Он обернулся и внимательно взглянул на ставшие очень серьезными лица своих товарищей.
– Скорей всего дошла информация о нашей высадке, – он кивнул головой в сторону дороги, – и нас ищут… а теперь слушай боевую задачу. Мы двигаемся на запад. Здесь по прямой километров семь-восемь. Выходим к окраинам Шали, оставляя его к северу от нас. Еще дальше – Урус-Мартан. Оставаться здесь и ждать вертолет нельзя. «Вертушку» надо вызывать в безопасное место, а скоро по этому лесу невозможно будет пройти, чеченцы будут обыскивать каждый куст. Идти придется по предгорьям, ну дело это для нас привычное, не в первый раз. Да, и еще… чуть не забыл… если нас догонят, то положат всех. Балаев нам ракет не простит. Поэтому сейчас решится, кто более вынослив – мы или боевики. Этого чудика – и он кивнул на ссутулившегося Фаруха, уныло стоявшего рядом – поставить в середине. Руки сковать впереди, чтобы мог идти – он помолчал, пытаясь сообразить, все ли важные слова он сказал. Затем поднял голову, взглянул на полуденное солнце, светившее ему в глаза сквозь густую крону деревьев и махнул рукой:
– Ну, вроде все… Пошли!
* * *
На географической карте Кавказа сразу заметно, даже по цвету, как начинают расти высоты. Малопроходимые предгорья Лесистого хребта, пологие и густо заросшие, являются раем для самой разнообразной флоры и фауны. Когда на равнине стоит иссушающая жара, там тепло и иногда по вечерам идет дождь. Летом в лесу стоит восхитительный пряный запах свежих листьев и растений. Воздух настаивается на травах, как чай. Иногда, спустившись в какую-нибудь низинку, можно хлебнуть горьковатого плотного запаха крапивы, которая здесь в рост человека. Или в нос ударит сладкий аромат цветущей и созревающей алычи, груши, дикой яблони или шиповника. С привкусом зеленого чая цветет тутовник. Теплый, насыщенный разнообразными запахами воздух никуда не двигается, если нет сильного ветра, предшествующего грозе. Повсюду слышно самое разнообразное чириканье птиц и шорох их крыльев. Природа яростно стремится забрать от солнца и дождей все самое нужное, чтобы на черных плодородных склонах создать цветущий рай. И поэтому на карте эта полоса покрыта приятным глазу нежно-зеленым цветом.
Ознакомительная версия.
