На сей раз Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби взял с собой Зачерия, Каральбия и пару подрывников. Первым двум Святой тоже выделил по таблетке от сна. Глаза у них заметно слипались после визита на военный аэродром. Снимать часовых в новом деле не требовалось. Поэтому метателя ножей Мустапу Святой не взял с собой, предоставил ему возможность отдохнуть.
Бессмертные шли быстро. Они, не снижая темпа, пересекли несколько труднопроходимых лесистых сопок, в том числе и ту, на которой похоронили снайпера Ачаха. Дальше им легче не стало. Теперь путникам приходилось постоянно прыгать с камня на камень. В темноте делать это было весьма сложно.
Каждый такой прыжок обязательно был связан с отмашкой руками. Боль в плече эмира давала о себе знать при любом резком движении. Видимо, там все же был перелом.
Через час бессмертные оказались в сопках, просто поросших высокой увядшей травой. Тут вся трудность сводилась к тому, что людям приходилось высоко поднимать ноги, чтобы не цепляться за переплетенные жесткие и крепкие стебли травы.
Чтобы не ошибиться и точно выйти к цели, эмиру приходилось ориентироваться по компасу. Но Святой был хорошо обучен хождению по азимуту, умел ориентироваться и по звездам.
Бойцы шли без остановок и привалов. Они даже не свернули на два десятка метров в сторону, чтобы навестить свежую могилу Ачаха. Бессмертные просто прошли мимо. Каждый при этом подумал о том, где будет его собственная могила, кто придет на нее. Такие мысли, впрочем, ничуть не замедлили движения.
Тем более что почти всю дорогу группу сопровождал волчий вой, который заставлял людей двигаться быстрее. Они делали это интуитивно, без всякой осознанной мысли. Путники знали, что зимой волки собираются в стаи, но не представляли себе, сколько их там может быть и рискнут ли они напасть.
Волчий вой раздавался с разных сторон. Это обстоятельство любому говорило о том, что хищники охотятся, не сидят где-то в лесном урочище, а ищут пропитания и, возможно, уже идут по следу. Руки людей невольно крепче сжимали оружие, а ноги шевелились быстрее.
Первая остановка была сделана уже при завершении маршрута, когда в небе стали видны пятна света, отбрасываемые поселком, расположенным в четырех километрах от кирпичного завода. Это значило, что бессмертные вот-вот выйдут к цели. До нее оставалось всего каких-то два-три километра.
Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби вытащил телефон и набрал номер, который хорошо запомнил.
— Слухаю, — лениво ответил сонный голос, обладатель которого потом громко и зычно зевнул.
— Александр? — спросил Святой.
— Ну да, я это. Кто говорит?
— Меня зовут Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби. Твой номер дал мне Седой. Он сказал, что ты в курсе, ждешь моего звонка.
— Да, был такой базар. Ты где находишься?
— Рядом. На подходе. Выходи к воротам встречать. Помигай фонариком. Мы на сигнал выйдем. По моим подсчетам, нам еще два с небольшим километра осталось.
— Идите. Через пять минут я выйду. Умоюсь только.
Этот самый бандеровец как-то сразу понравился Святому. Среднего роста, весь какой-то сбитый, крепкий, круглый, прочно стоящий на ногах. Он походил на носорога, готового броситься в атаку. Такой может забодать человека лысоватой головой или сбить с ног своим животом. Основательный, в общем, мужчина.
За установкой взрывных устройств он практически не смотрел, только свет в подвале зажег, но вопрос задал:
— Думаешь, спецназовцы не осмотрят подвал?
— Думаю, что осмотрят. Хотя надежды не теряю. Ничего страшного, если что-то и найдут. Ты тут присматривай за ними. Мой номер у тебя есть. Звони, если что-то интересное приключится. Взорвутся — хорошо. Нет — я их в другом месте достану. Там уж они даже проверить ничего не смогут. А тех, кто останется, я сам добью.
— Я бы их по одному прямо здесь передушил. Спящих. Они утром приезжают, то есть прилетают…
— Что, прямо сюда?
— Мне звонили, спрашивали про площадку для двух вертолетов. Я сказал, что есть такая прямо перед заводскими воротами. Не могу же я за ночь ее перепахать и лесом засадить. У меня даже мин нет, чтобы там выставить. Слышал я, будто есть какие-то противовертолетные мины. Мне бы с десяток таких!..
— У меня тоже таких нет, но в природе они существуют. Я даже их видел. Все, мы уходим. Готовься встречать своих друзей. Есть где поместить их?
— Мне еще мебель из одного кабинета нужно вытащить и кровати приволочь. Нет охоты надрываться, когда все тут должно взорваться, но приходится. Иначе заподозрят!..
— Ладно, Александр, нам возвращаться пора. До утра надо бы отдохнуть. До твоего звонка.
Не грех было бы, конечно, полежать на кроватях, отдохнуть до прилета спецназа, а потом уже спокойно, не торопясь, пойти в свои пещеры. Но утром эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби планировал совершить еще один пеший поход и поэтому торопился, чтобы успеть хоть немного отдохнуть.
Уснуть после принятой таблетки он все равно не сможет ни здесь, ни там. Точно так же и Зачерий с Каральбием. Таблетка действует сутки. Если принял, то, как ни старайся, двадцать четыре часа уснуть не сможешь.
Действие таблеток Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби испытал на себе еще во время войны в Ираке. Там они считались почти обязательными. Вообще-то, у эмира Святого был запас этого снадобья, вполне достаточный для того, чтобы весь отряд не спал несколько дней.
Он берег эти таблетки на тот случай, если бессмертным придется пешим ходом вырываться за границу. Идти надо будет так, чтобы все преследователи свалились от усталости, а его бойцы были свежими.
В пещеры группа возвращалась так же стремительно, как шла на кирпичный завод. Скорости ей добавляли волки, которые выли то с одной стороны, то с другой.
Однажды Каральбий, идущий первым, вдруг остановился, вытянул руку и закричал:
— Волки!
Бессмертные сразу же ощетинились оружием, направили стволы во все стороны. Даже эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби выхватил пистолет левой рукой. Но ни одного волка им увидеть не удалось. Бойцы оглядывались, но стрелять было не в кого. Темнота вокруг стояла полная и нерушимая.
— Они впереди пробежали, — проговорил Каральбий слегка обиженным голосом, словно ему не верили и заставляли оправдываться, хотя никто не усомнился в том, что он действительно видел волков. — Наш путь пересекли. Пара или даже трое, я не понял. Метрах в двадцати.
Но на холме не было снега, значит, не осталось и волчьих следов. Если как следует поискать, наверное, можно было бы их и найти. Только зачем тратить время, если эти волки не из спецназа. Более того, в тех частях служат волкодавы. А усомниться в словах Каральбия было сложно, потому что волки время от времени по-прежнему подавали голос с разных сторон.
— Волки нас не тронут. Мы с ними одной крови. Они на своих никогда не нападают, — предельно категорично сказал Святой, стараясь убедить бессмертных в своей правоте. — Волки, как и мы, должны опасаться волкодавов. Только они — настоящих псов, а мы — тех, что находятся в человеческом образе. К тому же уже вот-вот рассветет. Тогда волки уйдут в свое логово.
— А Ачах?.. — спросил Зачерий.
— Ты хочешь сказать, что голову ему проломил волк? Лапой ударил и убил?
— Там же след был.
— А хоть один укус на теле?.. Ты же хоронил его сам. Вспомни. Может, одежда была порвана? Нет?.. Вот так-то!..
— Да, ничего такого не было, — согласился Зачерий. — Волки пришли потом и только кружили вокруг убитого.
— Мы им столько убитых днем оставили!.. — с усмешкой проговорил Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби. — Даже слегка поджаренных. Только следаки все тела собрали, не дали волкам ни куска. До чего же жестокие люди! Как им не стыдно? Вперед, Каральбий! Недалеко осталось.
Группа и в самом деле вскоре оказалась у входа в свое ущелье.
— Спишь, что ли? — спросил эмир часового, лежащего под камнем.
— Нет, эмир. Я за вами давно смотрю. Сначала через прицел. Потом узнал.
— Это хорошо. Правильно, что не спросил, кто идет. Это мог быть и кто-то чужой. В темноте сразу не поймешь.
Группа вошла в ущелье и стала подниматься к входу в пещеры. В узкой щели между камнями бессмертные продвигались боком, по одному, миновали привычные уже три поворота, не дающие противнику возможности вести огонь по пулеметчику, и сразу двинулись к жилым гротам.
— Ложитесь спать, кто сможет. Остальные делайте, что хотите…
Последние слова относились к Зачерию и Каральбию, которые, как и сам Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби, уснуть не смогли бы. Американские таблетки продолжали действовать. Бойцы уселись у костра, подбросили в него несколько поленьев и протягивали к огню промерзшие руки.
Подрывникам же таблетки не выдавались. Они так устали от долгой дороги, что сразу залегли на свои места и быстро уснули.
