– Ладно, протокол все равно надо составлять. Пошли в дом. – Первым шел Петухов, следом Сычев, замыкал шествие Горелов. У крыльца следователь остановился и, повернувшись к лейтенанту, сказал:
– А ты малый с понятием, Палыч. Придется тебя с собой взять.
– В Москву? – загорелись глаза парнишки.
– С чего ты взял?
– А то куда же? Двое москвичей в Барнаул не поедут. Дела у них срочные в столице, а в тайге делать нечего. Поди, уже к первопрестольной подъезжают, а мы здесь валандаемся. А столица хуже тайги. Там потеряешься, и с концами.
– Ну, это ты преувеличиваешь. Ладно, протокол есть протокол.
Десять минут ищем, два дня описываем свои поиски. Муторная у нас работа, Палыч!
***
Огневолосая и зеленоглазая, строптивая и непредсказуемая, она не давала покоя Князю. Бывший генерал давно прошел все этапы молодости и готовился достойно встретить старость, но так получилось, что на пути к покою и благополучию дорогу преградила чудесная амазонка. Теперь Князю казалось, что он родился заново и вся жизнь с ее прелестями ждет его впереди. Он забывал о своем возрасте и парил в облаках, пока рыжая не спихивала его на землю. И все же Князь по-детски был счастлив, наивно веря в земную любовь между мужчиной и женщиной, возрастная амплитуда которых составляла около тридцати лет.
Своеобразный нрав зеленоглазой Марго нечасто позволял Князю довольствоваться прелестями райских наслаждений. Приходилось ублажать красавицу подарками, которые она очень любила. Золотые побрякушки, нежный мех норки, сверкающие камешки в серьгах, потом на пальцах, а вскоре и на нежной шейке обходились недешево, и Князю приходилось потеть и выкручиваться, чтобы оставаться на высоте и чувствовать себя всемогущим. Но с чем-то ему приходилось смиряться. К тому же Марго питала слабость к рулетке, где оставляла кучу денег.
С этой статьей расходов Князь не мог смириться. Однако лишать даму сердца наличных денег значило получить ответ в виде запертой двери в спальню. И не всегда твердость духа, которой гордился Князь, выдерживала в борьбе с женским телом и обычной мужской похотью.
Сегодняшний вечер не отличался от остальных. Скандал имел бурное развитие по мере того, как Князь беспомощно наблюдал за процессом одевания своей подруги. Кружевная комбинация, чулки со стрелкой, пояс, облегающее фигуру платье.
– Нет! Хватит! Ты никуда не пойдешь! Каждый вечер ты мотаешься по притонам и просаживаешь мои деньги! Каждый раз ты являешься под утро и от тебя несет перегаром! Хватит!…
– Но тебе перегар не мешает, мой котик! – безучастно бормотала Марго, расчесывая шикарную рыжую копну волос и разглядывая свое отражение в трюмо. – Перегар не перегар, ты все равно залезаешь на меня и пыхтишь мне в ухо, воняя одеколоном из солдатского ларька. Почему я тебя терплю и не кричу: «Хватит!» Ты перекупил меня у Кота за двадцать центов. А требуешь удовольствий на миллион долларов. Я тебя не выбирала, и ты мне не нужен! Я работаю на тебя, и это все! Слышишь, гнусная жаба, все!
Князь схватил женщину за руку и с силой швырнул на кровать. Ее шикарные волосы раскинулись на подушке, Марго загородила лицо руками. Девушка всхлипнула, и Князю показалось, что она плачет. Несколько секунд он скрипел зубами, но вскоре раскис, и его лицо скривилось в жалостной гримасе, превращаясь в моченое сморщенное яблоко.
– Ну хорошо, Риточка, маленький мой. Ну ладно, я погорячился.
Князь опустился на колени и подполз к кровати.
– Солнышко мое, ну прости меня. Ты же должна понять, что я не могу без тебя. Ты единственный просвет в моей жизни. Ты все для меня.
Он начал гладить ее ноги, задирая к бедрам темно-зеленый шелк платья. Его глаза горели. Тонкие губы прикоснулись к округлым коленям, обтянутым черным капроном. Впившись в изящные женские формы, он готов был на любые условия капитуляции, лишь бы не терять этот заветный кусочек счастья.
– Маргуша, не покидай меня. Ты должна быть ласковой и нежной…
Его рука сползла с чулка на нежную теплую кожу и коснулась ажурных трусиков. Князь глотал слюну и распалялся, как вспыхнувшая спичка, дыхание становилось прерывистым и шумным. Вторая рука взметнулась вверх и вцепилась в резинку трусов, он провел ладонью по выпуклому животику к лобку и застонал.
Экстаз был резко оборван строптивой кобылкой, которая ничего не прощала и ничего не забывала. Марго согнула ноги в коленях, уперлась острыми шпильками каблуков в грудь генерала и с силой отшвырнула его назад.
Эксплуататор оказался на ковре с обезумевшим взглядом и в полной растерянности.
– Ласки захотел, мышь серая! Слизняк поганый! Еще раз руку на меня поднимешь, я тебе яйца вырву, драндулет безмозглый!
– Не смей так разговаривать со мной! Я тебя быстро к порядку призову.
– Тронь только!
Князь поднялся на ноги и поправил на себе домашнюю бархатную куртку со стеганым атласным воротником.
– Ладно, – пробурчал он. – Пойдем на мировую…
– На перемирие, – перебила женщина.
– Как хочешь. Готов идти на уступки за проявленную грубость.
– Я хочу пойти в казино!
– Ну уж нет! У тебя и так все есть. Или тебя Кот интересует, который ходит за твоей юбкой? Еще раз увижу его рядом с тобой, скальп с него сдеру.
– Тоже мне, вождь краснокожих! Ничего ты ему не сделаешь. Ты такая же шестерка в руках Хлыста, как и он. Что ваш босс прикажет, то и делать будете. Вот он с вас может десять шкур содрать, если вы дурака валять будете.
– Ошибаешься, деточка! Я без Хлыста обойдусь, а он без меня нет. Дешевый фраерок, натянувший на себя галифе с лампасами. Марионетка! Пустышка! Дерьмо!
– Может, мне заглянуть к нему и передать твои восхищения им? А, Князек! Как думаешь?
Перепалку прервал резкий звонок в дверь. Князь вздрогнул, словно на зов Марго явился командор для разборки с неверным вассалом.
– Иди открывай, бабий вояка!
Князь не стал бы открывать, но знал, что без предупреждения сюда могут пройти лишь несколько человек, которых он не мог не принять. Квартира Князя охранялась в несколько кордонов, и человек с улицы не мог попасть даже на этаж бывшего генерала, не говоря уже о том, чтобы дотянуться до дверного звонка.
Нехотя Князь вышел из спальни в коридор, прошел в холл и открыл стальную дверь.
Прибыл его ближайший помощник, вечный заместитель всех, кто сидел в кресле Князя. Человека звали коротко и просто: Мопс. Очевидно, за собачью преданность делу или за отвислые бульдожьи щеки. Никто не помнил его настоящего имени и никто не интересовался его биографией. Он начинал вместе с Хлыстом, но никогда не лез в руководители. Второе место его вполне устраивало. Оно позволяло иметь достаточно власти, держать руку на пульсе, контролировать ситуацию и быть главным связником между низами и верхами. Дело в том, что Мопс являлся ключиком, который заводил сложный механизм часов с тяжелым острым маятником.
Низенький, с выпученными глазками и бульдожьей мордой, Мопс поздоровался, повесил серое пальтишко в передней и прошел в кабинет хозяина.
Князь оставил дверь кабинета открытой, чтобы просматривался холл квартиры, и сел за стол, не сводя глаз с двери.
Князь успел забыть из-за семейных проблем, что сам вызвал своего зама для вручения ему конверта с заданием, полученным от Хлыста, но никак не мог сосредоточиться из-за того, что не запер входную дверь на ключ. Мопс чувствовал, что пришел не вовремя, но новый шеф сам установил правила игры, порядок работы, дисциплину и много разного рода мишуры, без которой они чудесно обходились до появления стратега в скромных рядах роты стрелков.
Князь начал разговор не так, как следовало. Конверт с заданием остался на закуску.
– Какие-нибудь есть подробности о последней заявке? – Мопс понял, что его не видят и ожидать приглашения присесть в кресло можно очень долго.
Мопс устроился на жестком стуле. Он не любил мягкой мебели.
– Докладываю. Стрелок получил задание четырнадцатого утром.
Послезавтра оно будет выполнено. Я задействовал Худякова. У него больше опыта, чем у тех, кто сейчас в работе. К сожалению, Котов на отдыхе после отлично проведенной операции. Он специалист по быстрому реагированию и сжатым срокам.
Худяков парень ловкий, и, я думаю, проблем не возникнет.
– Тебе не кажется странным. Мопс, – не сводя глаз с двери, задумчиво заговорил Князь, – что мы в последнее время занимаемся только бандитами? Криминальной шушерой, которая сама себя уничтожит без нашей помощи.
– Я обратил на это внимание, шеф. Очевидно, наше руководство мельчает. Переживает тяжелые финансовые трудности, раз принимает заявки от криминальной среды. В этом есть свой резон.
– Я хочу, чтобы ты установил за исполнителями двойной контроль.
Наш человек из МВД докладывал, что Панча взяли в трех километрах от зоны действия. Они дали ему уложить цель и позволили отойти от контролеров. Значит ли это, что им известна наша схема или же провал связан со случайностью? Но я не верю в роковые случайности, я верю в стратегию и расчет.
