Ознакомительная версия.
– Оставим здесь, укроем плащ-палатками, замаскируем. Ему теперь все равно. Потом вернемся.
Игорь зыркнул в мою сторону, насупился, но возражать не стал. Я был прав, и он это понял.
Виталика мы укрыли, а вот с Егором все оказалось сложнее. Оставлять его даже под охраной одного из нас было нельзя – чревато. Поэтому пришлось взять с собой. Мы надели на него разгрузку, почти пустую, лишь с парой запасных магазинов, на всякий случай сунули в руки автомат, поставили в общий строй и после этого всем «коллективом» устремились в погоню. Двигались мы в темпе вальса, спеша как можно быстрее догнать и разделаться со сбежавшим от нас противником.
Прошедший вчера дождь еще раз сыграл нам на руку. На влажной почве отчетливо пропечатывались следы, и даже там, где почву устилал зеленый ковер, весьма заметно проступали отпечатки подошв чужих ботинок. Скрыть свое продвижение было нелегко даже идущим налегке, а уж что говорить о тех, кто был вынужден тащить на себе раненых? Уходящие в ночи бандиты оставили после себя тропу, больше напоминающую тракторную колею. К тому же минувшая ночь оказалась настолько темной, что идти по лесу можно было только на ощупь. Нередко бандиты спотыкались, и среди отпечатков подошв ботинок попадались то отпечатки коленей, то упиравшихся в землю ладоней. Ночной переход давался уходящим нелегко, недаром уже в километре от базы мы обнаружили устроенную ими дневку. Примятая трава, рассыпанный на земле сухой картофель, тюбик из-под майонеза, засунутый в корневища посеченного осколками снаряда дерева; тут же, как ни парадоксально, несколько зеленых оберток от обычных армейских галет, разорванные упаковки от ИПП – индивидуальных перевязочных пакетов, грязные окровавленные бинты, россыпь оброненных кем-то патронов. То, что их не стали собирать, говорило о том, что бандиты спешили. А грязные бинты могли поменять только с рассветом, значит, уйти далеко они не могли, не успели бы.
– Вадим! – Позвав командира, я потянулся рукой к лежавшей в разгрузке карте. А когда он заглянул в развернутую мной карту, спросил:
– Куда, думаешь, они пойдут?
– В ближайшее село… они не пойдут. – Наши мысли совпали, и это хорошо. – Не думаю, что в …ске их примут с распростертыми объятиями.
– Угу, они, скорее всего, пойдут сюда, к дороге.
– Думаешь обойти? – встрепенулся ротный.
– Попробую. – Полной уверенности в правильности нашего предположения у меня не было, но рискнуть стоило.
– Тогда жди их здесь. – Поняв, какое место имеет в виду Вадим, я согласно кивнул. – Впрочем, – он на секунду задумался, – кто знает, может, они все же надумают рвануть в селение? Тогда, скорее всего, отвернут вот здесь, – коснулся карты грязный ноготь ротного, – но в этом случае перехватить их ты не успеешь. А хрен с ней, бери Бочарова и дуй. И вот что, включи радиостанцию, если свернут – сообщу.
– Но… – решил я напомнить ему о запрещении выхода в эфир.
– Да пошли они все! – Пресловутая секретность, даже тогда, когда вокруг не было ничего секретного, уже основательно всех достала.
– Хорошо, – я свернул карту и сунул ее в разгрузку.
– Ни пуха! – привычно пожелал мне ротный.
– К черту! – буркнул я в ответ и тут же позвал: – Женя! – Махнув рукой и не дожидаясь, когда Бочаров отзовется на мой окрик, я направился на юго-запад.
Нам предстояло сделать небольшой круг и, для того чтобы обогнать пусть и медленно идущих, но уже успевших уйти вперед боевиков, следовало почти бежать. Да что почти – едва мы перевалили хребет и оказались на относительно ровной местности, я «взял ноги в руки» и побежал. Сзади, не отставая, трусил увешанный с ног до головы оружием Евгений.
Несмотря на то что из девяти боевиков пятеро были ранены, причем троих тяжелых приходилось тащить на себе, шедший в голове отряда девятнадцатилетний Доку Абдуллаев ни в коем случае не чувствовал себя проигравшим. В банде он был совсем недавно и пока еще ничем до вчерашнего вечера отличиться не сумел. Даже две диверсии за последние недели, проведенные боевиками умаровского отряда, прошли без его участия. И вот вчера ему наконец-то повезло. Он видел, он абсолютно точно видел, как выпущенный из его автомата трассер вошел в спину так вовремя вскочившему на ноги русскому. И что с того, что целился он совсем в другого? Да и вообще, кто сказал, что он бы промазал? То-то и оно. Нет, Доку был абсолютно доволен. Его боевой счет оказался открыт. Это была победа, его победа. И еще какая! Далеко не каждый моджахед, да что не каждый, проще уж сказать – редко кто, даже моджахед, самый опытный, воюющий с начала девяностых, мог похвастать подобной удачей. О том, что спец, может быть, выжил, Доку как-то не думал. Попал – значит, убил. И все, и не обсуждается, никто бы и не стал спорить, тем более теперь, когда оставшиеся в живых сами будут рассказывать о как минимум роте спецов, положивших свои головы при захвате базы. А что, разве было иначе? Разве они не окружили ее со всех сторон? Да и сам Доку, разве одного спеца он убил? Он же много стрелял, столько пуль не могли пропасть даром! Да, видел он только одного, а не будь эта пуля трассером? Ну нет, он, Доку, грохнул как минимум трех, а то и четырех русских! Трех-то наверняка. Это даже не обсуждается. А патронов? Сколько он расстрелял патронов? В разгрузке сейчас два магазина, но он их взял у раненого Махамеда, еще четыре брал у… (вот ведь, он даже не удосужился посмотреть в лицо убитого!), несколько магазинов у Саида, своих было восемь – итого, почти двадцать. Нет, один магазин он обронил, когда бежал по лесу, значит – девятнадцать. Пятьсот семьдесят пуль. Пятьсот семьдесят – и всего три трупа? Нет, больше! Много больше! В конце концов, ведь именно он остался цел, его даже не зацепило, значит, он дрался лучше других! Он убил как минимум пятерых кафиров – неверных. Вот только что теперь будет с их отрядом? Умарова нигде нет, наверное, сразу погиб от руки проникшего в схрон русского. О, кстати, это же он, Доку, забросал схрон со спецом гранатами… Значит, еще один на его счету – шестой… Жаль, придется сбавить шаг, но ничего, слава Аллаху, осталось совсем недалеко. Уже скоро. Умаров убит, кто же теперь возглавит отряд? Вот так и не решишь сразу. А он, Доку, куда и кем? Командиром? Конечно, нет, надо трезво оценивать свои силы, опыта пока еще маловато. Помощником? Почему бы нет? Он себя проявил, вот и сейчас идет в голове, ведет всех остальных. Помощником – самое то! И денег платить будут побольше… Хотя за деньгами гнаться пока не стоит, впереди еще полно времени, сейчас главное – завоевать авторитет. Авторитет – это главное, будет авторитет – будут и деньги. Все будет.
Доку довольно улыбнулся, отрешившись от своих мечтаний, поднял взгляд, и его черные зрачки потонули в еще более черной глубине уставившегося ему в лоб пулеметного дула, а в следующую секунду тишина разорвалась первым, опережающим любые действия, выстрелом.
Хребет, по которому драпали остатки банды, вскоре должен был сойти на нет. Дальше начиналась относительно ровная, но сплошь заваленная валежником местность, по которой идти с ранеными на руках было очень сложно, почти невозможно. Но практически сразу же начиналась старая, уже давно заброшенная дорога, и, если боевики не собирались провести в лесу еще и следующую ночь, вывод был очевиден. Тем более что по этой же дороге навстречу боевикам могли выдвинуться на своих машинах и встречающие их «мирные жители». Глубоко в лес они бы, конечно, не проехали, но подсократить для удирающего боевичья расстояние пешего перехода – вполне вероятно.
Я спешил. Во-первых, вдруг мы ошиблись в своих предположениях? Во-вторых, к боевикам действительно могла подоспеть помощь.
– Командир! – Догнавший меня Евгений тяжело дышал, но утомленным не выглядел. Скорее злым.
– Да? – Я чуть замедлил шаг, но останавливаться не спешил.
– Может, свернем? – кивнул он влево, намекая на то, что пора бы и остановиться.
– Еще пару сотен метров, и будем выходить на дорогу. – Если по совести, я и сам толком не знал, зачем мне понадобилась эта самая пара сотен метров. Наитие? Или тупое упрямство сделать все по-своему?
Через три сотни шагов мы повернули влево и вскоре пересекли извивающуюся среди деревьев, старую, заросшую травой и местами заваленную упавшими деревьями грунтовую дорогу. Следов на ней не было. Все, теперь останавливаемся и ждем.
Я еще только-только выбирал, прикидывал, где нам занять позиции поудобнее, как распластавшийся за деревом Бочаров отчаянно замахал на меня руками. Не раздумывая, я брякнулся за ближайший куст и сразу же услышал металлическое позвякивание. Ошибки быть не могло. Звук шел со стороны возможного появления противника. Когда же мой слегка приглушенный слух различил бухающий топот ног, рука сама потянулась к предохранителю. Отчетливо мелькнула в голове мысль: поверни мы на триста метров раньше, и встретились бы с боевиками лоб в лоб. И хрен его знает, во что бы это вылилось.
Ознакомительная версия.
