Ознакомительная версия.
Места стоянки бронетехники быстро превращались в какую-то кашу. Пылали боевые машины. Где-то в стороне истошно кричали люди.
– Борис, прекращай! – крикнул в рацию Андрей.
Ополченцы, воодушевленные первыми победами, разбегались по дорожкам согласно плану, разработанному двумя капитанами. Липник и Рушило, вооруженные «РПГ‑7» и пулеметом Калашникова, через тридцать секунд уже были напротив столовой. Вихрь огня смел с плаца каких-то одиноких личностей, деморализованных взрывами, грохотавшими неподалеку.
Из кустов, встречая товарищей, поднялся Савельев, приветственно потряс автоматом.
Почти все украинские солдаты сидели в столовой и доедали завтрак. Они еще не знали, что для большинства из них он станет последним. Когда снаружи прогремели взрывы, в обширном помещении воцарилось замешательство, но наружу никто не вышел. Дурных нема!
Граната, пущенная из «РПГ», влетела в окно и рванула в самой гуще. Можно представить, что она там наделала. Ревели испуганные глотки, ошарашенные солдаты стали рваться наружу. Многие из них были обгоревшими, окровавленными, со страшными лицами.
Их встретил плотный огонь. Савельев бил из автомата, Рушило – из «РПК».
Солдаты, напичканные свинцом, падали. Живые спотыкались о мертвых. Люди метались в ужасе.
Когда кончились патроны в магазине, Савельев выдернул гранату и швырнул на крыльцо. За ней полетела вторая. Взрывы разметали тех, кто попытался прорваться.
Рушило тоже вставил в пулемет новый магазин. Липник зарядил гранатомет, вскинул на плечо.
Те, кто выжил в этой кровавой мясорубке, бросились, отталкивая друг дружку, обратно в столовую и оказались в огненной западне. В помещение влетела вторая граната, рванулся наружу огненный смерч! Вспыхнули занавески, деревянные столы, огонь перекинулся на стены. Несколько тел, объятых пламенем, вывалились на крыльцо и догорали уже мертвые, нафаршированные пулями.
Липник с заряженной «шайтан-трубой» добежал до казармы, соседствующей со столовой, присел на колено, навел на окно. Где-то там наверняка есть оружейная комната. Нельзя оставлять это дело без особого внимания. Огненный смерч ворвался в помещение, где на время завтрака оставались лишь дневальные. Рвануло оглушительно, что-то посыпалось, рухнула какая-то перегородка.
Остальные ополченцы тоже не сидели сложа руки. Несколько человек под командованием Ковальчука бросились к подземному хранилищу боеприпасов. Охрана встретила их огнем.
Часовых забросали гранатами и пошли на штурм, стреляя из автоматов. Горденко с Верещагиным били из «РПГ», круша пандус, ворота. От охраны, не успевшей толком ничего сообразить, остались лишь дымящиеся куски тел.
Николаев и оба гранатометчика заняли оборону у входа. Добровольский и Панченко, нагруженные рюкзаками со взрывчаткой и всем необходимым для творческой работы, спустились внутрь. Ковальчук прикрывал их.
Андрей повел на штурм свою группу, немногочисленную, но хорошо вооруженную. Голуб и Костюк тащили гранатометы, за спинами у них болтались автоматы. Дорофеев бежал с пулеметом. Капитан прыжками несся по скрипящей деревянной лестнице. Позади пыхтел как паровоз Костюк.
Обе группы уже вступили в бой, а Андрей со своими ребятами все еще копался. Он первым вышел на вторую террасу и как будто попал в новый мир. Звуки боя приутихли, словно между уровнями выросла стена. Лесополоса из криворуких деревьев призвана была защищать артиллерийские позиции от посторонних глаз.
Во внушительный ров вела лестница, прорубленная в бетоне. А вот и те самые проклятые капониры с бойницами. Оценивать масштабность сооружения капитану было некогда. Ясное дело, что все это построили не украинские военнослужащие, а Советская армия, честь ей и хвала.
Он швырнул гранату, не видя, есть ли кто во рву, скатился по лестнице, залег под склоном. Окуленко машинально отметил вмятины и повреждения в бетоне, практически не влияющие на жизнеспособность конструкции. Ополченцы неоднократно били по этому рву из «Нон», но без всякого толку.
С противоположной стороны кто-то крикнул:
– Андрюха, не стреляй, это мы!
Голуб с Дорофеевым разбежались в разные стороны, упали. Теперь капитан видел, куда скрывалась вражеская техника после того, как производила разрушительные залпы. В стенах рва чернели два провала, по ширине вполне достаточные, чтобы через них прошла тяжелая техника.
В подземелье, видимо, был тоннель, а эти два проезда смыкались с ним. В данный момент во рву ничего не было, только голый бетон. Значит, самоходки внизу. Укропы еще не выгоняли их и не сделают этого. Экипажи «Акаций», видимо, тоже завтракали в столовой.
Капитан бросился вперед короткими перебежками. Опасность крылась в этих черных провалах. Он не ошибся. В ближайшем проезде что-то мелькнуло. Вылетела и покатилась граната. Охнул Костюк, падая плашмя. Андрей тоже успел лечь, прикрыл голову. Наступательная противопехотная граната. Радиус действия небольшой, разлет осколков минимальный. Рванула словно петарда и не причинила никакого вреда.
– Покажи им, Леха, кузькину мать!
Опыт обращения с гранатометом у Костюка имелся. Он взгромоздился на колени, а Андрей держал на прицеле черный проем. Выстрел попал куда надо. Ударная волна пошла внутрь. Где-то в темноте заорали люди.
С противоположной стороны поднялись Голуб с Дорофеевым, устремились к «своему» проему. Оттуда никто не стрелял. Дорофеев прижался к стене в шаге от входа, метнул гранату за угол. Когда разлетелись осколки, он широко расставил ноги и полоснул в темноту из «РПК».
– Чисто, Андрюха!
– Да уж, чище некуда, – заявил Голуб, заглядывая внутрь из-за спины Дорофеева. – Командир, там ворота, дистанция десять метров, все заперто.
Возможно, ворота были неисправны. Ну что ж, меньше геморроя и больше шансов выжить. Андрей приготовил гранату, бросился вперед, вкатил ее внутрь, отпрянул к косяку. Четыре секунды, пыль столбом.
– Фонари на лоб! – скомандовал он, выдернул из подсумка компактный фонарик с перекрещенными резинками, одной рукой натянул его на голову.
Командир машинально отметил, что другие сделали то же самое, и повел свой отряд в сумрачные катакомбы.
Шахта имела арочный полусвод, стены были выложены кирпичом. Внушительная ширина, большой радиус разворота, чтобы могла протиснуться самоходная гаубица. Шахта по спирали уходила вниз. Она не освещалась, что в общем-то логично. Любой самодвижущийся механизм, включая артиллерийскую установку, имеет свои фары.
Окуленко споткнулся о неподвижное тело, отпрянул к стене. Фонарь на лбу озарил оскаленный рот, обожженную кожу лица и рваную рану в груди. Неподалеку валялся еще один военнослужащий, уничтоженный выстрелом из гранатомета. Остальные караульные благоразумно отступили, но вполне могли затаиться за любым поворотом. В этих странных украинских войсках временами встречались храбрые люди.
Капитану приходилось бросать гранаты и прижиматься к стене. Гремело оглушительно, эхо носилось по подземелью, что-то сыпалось с потолка. Сопротивления никто не оказывал. Похоже, выжившие укропы сбежали в тоннель.
Товарищи шли за Андреем, перебегали от стены к стене. Они погружались все ниже. Такое ощущение, что потолок опускался, придавливал их к полу. Окуленко подумал, что они уже сделали виток в 360 градусов. Пора бы выбраться из этой надоевшей спирали. На заключительном этапе погружения Дорофеев обогнал его. Капитан прижался к стене, вытер пот со лба.
– Славно развлекаемся, Андрюха. Может, прервемся, выйдем покурим?
– Курение вредит здоровью, Пашка, – в том же духе отозвался Андрей, извлекая очередную гранату. – Отойди-ка, не лезь поперед батьки.
Окуленко первым выкатился в широкий, прямой, как стрела, тоннель. Получи, фашист! Он метнул очередную «РГД». В свете фонаря мелькнул зеленый камуфляж, кто-то бросился за гору ящиков.
«Сейчас сдетонирует!» – подумал Андрей, откатываясь к стене.
Но, слава богу, ящики, складированные штабелями, были набиты не боеприпасами. Их разметало, как труху. Дорофеева чуть не прибило. Он вовремя рухнул на колени.
В тоннеле трещали беспорядочные очереди, мельтешили огоньки. Здесь, как ни странно, имелось мутное освещение. На стенах висели плафоны, где-то поблизости работал генератор. В фонарях теперь не было смысла. Хуже того, работать с этими светляками на лбу становилось смертельно опасно.
– Выключить фонари! – прокричал капитан.
Ополченцы вслед за ним скатились в тоннель, сорвали с себя осветительные приборы.
Голуб произвел выстрел из гранатомета. Ударная волна окатила всех четверых, врезала по мозгам. Но противнику досталось больше. Рвануло метрах в сорока, истошно завопил раненый.
Оценивать ситуацию командиру приходилось моментально. Они находились в широком бетонном тоннеле. До потолка не меньше четырех метров. Тусклый свет, ниши, заполненные какими-то коробками, ящиками. Там же верстаки, небольшие станки – токарные, фрезерные, расточные. Слева тоннель упирался в глухую бетонную стену.
Ознакомительная версия.
