напутали!
Ошеломленный солдат начал оправдываться:
– Но ведь не мы придумали порядок, мы только охраняем. Это фельдфебель Гроссбильд здесь всем заведует. Он решал, что и куда.
Лейтенант, не обращая внимания на его слова, зашагал дальше. Охранники, что со страхом наблюдали сценку у соседней платформы, уже были полны готовности доложить об охраняемом ими грузе. Старший в паре, которая стояла навытяжку у второй площадки, торопливо начал докладывать:
– Господин офицер, никаких происшествий, груз на месте.
Шубин скривился и насмешливо произнес:
– Отвечайте, только если вас спрашивает старший. Я отмечу нарушение дисциплины!
Острие грифельного карандашика зависло над страницей блокнота. Рядовой в страхе отпрянул, побледнел и просипел:
– Простите, господин офицер. Не надо, прошу вас. Я прошу прощения.
Тот уже шел, не оглядываясь на напуганных неожиданной проверкой солдат. От соседней платформы навстречу разведчику спешил одышливый фельдфебель. Он вытянулся во фрунт при виде сурового лица офицера:
– Господин оберлейтенант, в железнодорожном составе под моим командованием происшествий нет.
– Состав! Это состав, фельдфебель Гроссбильд?! О чем вы думали, когда поставили орудия первым номером? Вы знаете, сколько рейхсмарок стоят эти мощные пушки? Если тепловоз начинает торможение, то техника будет испорчена! И это вы называете состав, глупец! Есть правила, что поставить вперед, а что должно быть в середине и позади состава. Вы думали не головой, идиот!
Фельдфебель побледнел и одновременно покрылся пятнами, он принялся бормотать извинения:
– Простите, господин офицер, меня никто не предупредил. Если бы я знал, то обязательно бы выстроил платформы…
– Молчать, Гроссобильд. – Проверяющий офицер нетерпеливо ткнул карандашиком в поезд. – Так и быть, до станции всего лишь пара километров, я не буду фиксировать нарушение. Давайте побыстрее закончим проверку, я не хочу найти еще нарушения.
Фельдфебель замахал руками, подавая рядовым сигнал, чтобы они поднимали маскировочный брезент:
– Все на месте, господин офицер. Зенитные установки «Флак» в количестве двенадцати единиц, шестьсот снарядов к ним, в сопровождении двести человек обслуживающих расчетов.
– Это я вижу. – Проверяющий шагал вдоль состава, бросая быстрые взгляды на платформы. – Ладно, я вижу фельдфебель, что вы хороший служащий и осознаете свою ошибку. Покажите документы и впредь не допускайте подобного.
Обрадованный тем, что легко отделался, Гроссбильд засуетился, бросился к вагону, где размещались его вещи, и вернулся с ворохом бумаг. Проверяющий офицер мельком взглянул на бумаги и снова скривился:
– Размещение в Белой? Но от станции несколько километров по жутким деревенским дорогам, как вы потащите свои пушки?
– Нам обещали лошадей, кажется, в деревне есть особи для перевозки, – робко сообщил Гроссбильд.
Строгий офицер пробормотал что-то о полном бардаке и пихнул бумаги в руки фельдфебелю. Затем круто развернулся и зашагал обратно к голове состава. От его грозного взгляда рядовые артиллерийских расчетов втягивали головы в плечи, и только когда плечистая фигура скрылась за поворотом, выдохнули облегченно – пронесло.
В это время Шубин, невидимый за поворотом, шагнул в кусты, пригнулся и нырнул в заросли. Разведчик продрался как можно дальше в чащу и тоже с облегчением выдохнул. Ему удалось обмануть немцев, притворившись проверяющим.
Пятнадцать минут безумного волнения, и разведчик узнал, что везет поезд и куда направляется техника.
В глубине леса Шубин почувствовал себя в относительной безопасности и решил передохнуть. Сейчас оставалось ждать, когда закончится непредвиденная заминка на железной дороге. Он может действовать, только когда пути будут свободны от поездов, поскольку даже ночью сдвинуть камень и достать рацию незаметно для часовых, которые несут службу на крышах вагонов, не получится.
Разведчик отломал несколько веток с пышной листвой, лег в ямку и замаскировался. Крепко уснуть и пропустить момент, когда тепловоз тронется с места, он не мог себе позволить. Поэтому задремал, слыша каждый звук. Полубодрствование-полусон на полчаса, на час всегда помогал прийти в себя.
Когда машинист дал длинный гудок, а солдаты загремели сапогами по дощатым полам теплушек, он мгновенно проснулся и сел, прислушиваясь к шуму у насыпи.
Гудок, за ним второй, и потом тяжелый металлический перестук колес, набирающих обороты. Шубин нашел другой сук побольше и двинулся в сторону камня на облысевшей после вырубки полянке.
В десятках метрах от него набирали скорость поезда и по очереди уходили к станции на разгрузку. Немцы снова были настороже, вагоны усыпаны охранниками с автоматами в руках.
Глеб проводил взглядом хвост первого состава, а затем все платформы второго поезда. Наконец путь к схрону оказался свободным, можно приступать к задуманному. Опытный разведчик понимал, что действовать надо быстро и проворно, так как после разгрузки консолидированные силы врага двинутся в разные стороны, и нанести массированный удар с воздуха по разным участкам будет сложнее. К тому же, возможно, к базе у Томаровки скоро может пойти следующий состав. Ему надо успеть достать оборудование из партизанского тайника за этот коротенький перерыв.
Глеб оглядел с небольшого возвышения пространство вокруг, потом перешел к насыпи, лег на колючий гравий и прижался к земле. Стука или вибрации почти не было слышно, поезда уходили все дальше к станции, а новый состав пока не приближался в его сторону.
Поэтому он немедленно приступил к действиям. Уткнул острие толстого сука под камень и надавил на другой конец. Импровизированный рычаг сдвинул валун немного в сторону. Глеб с размаху повис на рычаге. Еще несколько сантиметров неглубокой ямы открылись его взгляду. Шубин принес еще несколько сучьев, утыкал ими камень со всех сторон и с усилием нажал на опоры. С глухим стуком валун завалился на бок и откатился в сторону. Под ним оказалась небольшая яма, где лежали бережно завернутые в брезент тяжелый ранец с рацией и ящик со снаряжением.
Разведчик надел ранец на плечи, взял тяжелый ящик с шашками и с трудом пошел в сторону леса. Можно было, конечно, сделать две ходки, не надрываться под очень тяжелым грузом, но он понимал, что надо срочно уходить с открытого пространства. И правильно сделал: едва Шубин сунул ящик за зеленые ветки кустов, а сам растянулся на земле, как вдруг из-за поворота вылетела дрезина с солдатами в форме СС; блестящие каски, автоматы наготове, внимательные взгляды по сторонам – немцы всполошились из-за ряда диверсий в районе и теперь прочесывали все важные магистрали, железные дороги в поисках следов партизан. Но разведчик успел скрыться от их внимательных глаз, и дрезина пролетела по рельсам мимо.
Когда звуки громыхающей дрезины затихли, Шубин поднялся и двинулся через кусты и деревья, подальше от опасной близости к насыпи. Тяжелый груз давил на спину, руки были заняты ящиком, приходилось действовать плечом и головой, чтобы раздвигать ветки. И все же каждый трудный шаг уводил его
