Селим, успокоившись внезапно, как всегда внезапно возбуждается, уходит на кухню заварить чай.
– Как ты нашел Джона? – спрашивает Таку.
– Он сам нашел меня. Я вынужден был вступить в информационный контакт с интерполовцами.
– Это была необходимость?
– Это была необходимость. Насущная... Без этого операция провалилась бы. Они проверили квартиру Егора по своим каналам и очень быстро. И сменили там телефонный аппарат на программируемый. Теперь звонки поступают на их телефон. Джон туда звонить больше не будет. Вечером интерполовцы просто зайдут в подъезд, отключат на щитке на пару секунд электричество, и в аппарате возобновятся установки «по умолчанию».
– Это плохо.
– Когда «плохо» приводит к единственному положительному результату, оно становится синонимом слова «хорошо». Я взял ответственность за контакт на себя. Не произойди этого, результат был бы не в нашу пользу. Они сами вышли на группу Термидора и могли бы сорвать нам дальнейшие планы. По крайней мере уже намеревались...
– Откуда у них могут быть данные?
– А как они вычислили меня? – вопросом отвечает Сережа на вопрос Таку. Она таким ответом удовлетворена, согласно кивает.
– Да, я тут еще поискала данные на этого Басаргина. Он путем анализа творит чудеса... Мне просто завидно, и я ревную... Хотела бы у него поучиться.
– Этому можно выучиться?
– Частично. В основном это от природы – интуиция и, как следствие, умение выбрать именно тот факт, который нужен. Но остальное – сопоставление и сам анализ – этому учатся. Чаще на практике... Решая детские головоломки...
Селим возвращается, приносит чай. Он делает все вроде бы так же, как Таку, а у него вкус чая получается иной. Не лучше и не хуже – просто иной... У Лари получается третий напиток. Сам Лари говорит, что вкус чая зависит от характера человека, его заваривающего.
Чай пьют молча, с наслаждением. Это ритуал.
Джон звонит, словно чувствует, когда звонить следует – только последняя пустая чашка ставится на поднос, как в кармане младшего Ангела начинаются движения корпуса трубки, срабатывает виброзвонок. Сережа ждет звонка только от Джона и потому торопится, вытаскивая трубку.
– Записывай адрес... – Джон сразу приступает к делу. Говорит по-английски. Так ему удобнее, не надо терять время на подбор слов. – Там живет Термидор и мы, трое простых боевиков... – он диктует, а Сережа записывает на трубку. У него трубка с памятью на тридцать минут разговора. Нажимаешь сбоку кнопку, начинается запись, отпускаешь, запись прекращается. – Остальные адреса я не знаю. Мне сегодня поручено отрубить палец московскому чеченцу. Записывай его адрес... – Сережа снова нажимает кнопку. Трубка записывает. – Принимай меры... Сегодня на всех выделено по одному чеченцу... Понимаешь... Завтра будет разговор об этом... А послезавтра будет разговор о том, что чеченцы мстят таким же образом... Конфликт будет разрастаться, как снежный ком... Что с теми двумя – из салона связи?
– Нас подстрахуют.
– Кто?
– «Альфа».
– Хорошо. В страховке они аккуратно работают. Ты выходишь с «Альфой» на связь сам?
– Нет. Через Интерпол.
– Хорошо. Это даже лучше.
– Твои планы?
– Я сажусь «на хвост» Термидору... Надо узнать другие адреса... И как можно быстрее...
– Не надо. Ты заметный... Это сделаем мы...
– Отпадает... Таку и Селима вычислили в аэропорту. Плохо работали... Лари не определили. Он кого-то встретил с рейса. Потому его и пропустили... Это опытные волки... Очень опасны... Присматриваются к каждому лицу и запоминают подозрительный взгляд. Один Лари не справится... Он не оперативник...
– А тебя они знают лучше, чем Таку и Селима... Где выход? Что предлагаешь?
– Предлагаю единственный вариант – я все же работаю... Другого пути не вижу...
– Местные силы?..
– Они уберут Термидора... Он нужен нам, для них он опасен...
– Я, кажется, договорился насчет этого, объяснил...
– Тем не менее они сделают так... Долгая игра опасна для политиков... Политики заставят все сразу обрубить. Я с альфовцами общался при выводе. Там, в Чечне... Знаю ситуацию... Начальство старается не допустить никакой игры...
– Рискуем?
– Рискуем. Мы всегда рискуем... Кто не рискует, тот не выигрывает... Прямо сегодня. Будьте готовы по моему звонку приступить к ликвидации.
– Хорошо, Джон. Я надеюсь, все пойдет как надо... Мы ждем звонка... Будем готовы...
Сохно поднимается в гору. Лицо виноватое... И даже не пытается скрыть свои шаги, хотя обычно передвигается тише кошки. Полковник Согрин оборачивается на звук. Видит лицо майора.
– Что? – вопрос даже не словами произнесен, а обозначен поднятием подбородка.
– Он умер... Мы только говорить начали... Я первый вопрос задал, он упал и умер. Словно по собственной воле...
– Яд?
– Я воротник проверял... Там чисто... И изо рта не пахнет[39]... Умер, просто приказав себе умереть... Видел бы ты его взгляд. Он знал, что умирает, на небо посмотрел, под ноги посмотрел, вздохнул и умер. Остановил сердце, и все... Это всякие восточные хитрости... С перепугу... Я сразу заметил, как он на нож смотрел, когда я точил. Его тогда уже зафилармонило...
– Что его?..
– Зафилармонило... Испугался, значит, потрясываться стал... Не любит, наверное, падла, когда его на кусочки режут... Это все не любят, кто сам так делает. И потому от других ждут. Перестарался я, перепугал... Он и того... Показал свое умение...
– Я слышал про такое. Надо иметь очень сильную волю и уметь концентрироваться. Этот выход, кстати, предусматривается во многих восточных единоборствах... Документов при нем, конечно, нет?
– Нет. Я сразу посмотрел. И на дороге никого с документами не было. Документы должны быть у Анзора. Хоть маленькая, но гарантия, что не сбегут от него. Сейчас многие командиры так делают... Слишком часто в последнее время бежали...
Поднимается от рации Кордебалет. Тоже шаги не скрывает, хотя ходить скрытно умеет не хуже Сохно.
– Я достучался до штаба группировки. Спецназ ВДВ вчера сняли из соседнего района. Сейчас неподалеку только ОМОГ подполковника Разина. Но с ними уже прошел сеанс связи. Следующий завтра. Однако они двигались в нашем направлении. Предлагают поискать Разина через «подснежник». Но не знают диапазона. Просто пощелкать регулятором – всего тридцать шесть щелчков... Вдруг да захватим...
– У Разина позывной?..
– Волга...
– Поищи... Отсюда, сверху. «Подснежник» штука странная... Вершины любит...
Кордебалет вытаскивает из кармана коротковолновую рацию размером с портсигар. Вместе с наушником и микрофоном это и есть то, что называется «подснежником». Поправляет наушник в ухе и микрофон около рта. Говорит громко и монотонно:
– Я Прыгун. Вызываю Волгу... Вызываю Волгу...
В наушнике тишина. Даже не слышно, как дышит Сохно, потому что «подснежник» Сохно настроен на другой диапазон волн. Кордебалет ждет несколько секунд, потом переключает указатель на одно деление по часовой стрелке.
– Я Прыгун. Вызываю Волгу... Вызываю Волгу...
Еще одно переключение.
– Я Прыгун. Вызываю Волгу... Вызываю Волгу...
– Кто-кто там меня ищет? – вдруг отзывается в наушнике знакомый голос. – Я Волга... Не понял корреспондента...
– Волга, я Прыгун, здесь Рапсодия и Бандит. Срочно нужна помощь...
– Привет, Шурик... Дай мне Рапсодию...
Согрин и сам уже услышал разговор Кордебалета и подходит. Смотрит на рацию майора и переключает свою на тот же фиксированный диапазон. Сохно повторяет переключение.
– Здравствуй, Волга. Я Рапсодия. Как слышишь?
– Как будто ты мне в ухо, товарищ полковник, кричишь... Что за ситуация?
Согрин разговаривает и одновременно раскрывает планшет, чтобы заглянуть в карту.
– Нахожусь в квадрате «сто девятнадцать». Ты далеко?
– Сейчас сориентируюсь... – должно быть, и Разин раскрывает свой планшет. – Нашел... Мы на подходе. В каком ты месте?
– Главенствующая высота.
– Понял. Через десять минут, если постараемся, будем у тебя.
– Гони быстрее... У нас уже была стрельба... Пока без последствий. Но здесь в селе засела сильная группа. Больше тридцати человек.
– Откуда столько? Таких групп давно не было...
– Не знаю... Что-то необычное готовят.
– Врубаемся в бросок. Жди через пять-семь минут...
Согрин убирает ото рта микрофон и считает вслух:
– Нас трое. У Разина, если правильно помню, девять человек. Двенадцать против тридцати... Расклад нормальный... Справимся... Для спецназа ГРУ это считается обычным раскладом. Почти равенство сил. Разве что небольшое преимущество... Не в количестве, а в качестве подготовки.
* * *
– Идут со стороны перекрестка, – говорит Кордебалет.
– Так далеко слышишь? – удивляется Сохно.
– Нет. Вычисляю. С любой другой стороны им потребовалось бы не меньше часа... Где невозможно пройти, требуется потратить время, чтобы пройти, – изрекает Кордебалет цитату из собственного лексикона. Но цитата эта, как все понимают, может касаться только спецназа ГРУ, потому что другие благоразумно обходят места, через которые невозможно пройти.
