перегнать к зимовью и затопить до времени у берега. Это сделали в Ленске, где имелся речной порт, Бес с Семеном выехали туда и купили у одного из местных «казанку» с мотором, к ней несколько канистр с горючим, а затем поднялись по реке к зимовью, где лодку затопили у берега, а мотор с канистрами припрятали в лесу.
Когда вернулись, все вместе навестили распадок на трассе, определив место каждого и порядок действий, а заодно натаскали на вершину скалы над дорогой валунов, подперев их вагой [27], чтобы устроить искусственный камнепад. Потом Колян, взявший неделю отпуска за свой счет, вышел на работу, обещав сообщить о времени перевозки груза, остальные на хате у Беса стали ждать звонка.
Дни коротали за картами (проигравший бегал за водкой в ближайший магазин), а вечерами смотрели по ящику боевики или занимались травлей. В один из таких вечеров Семен рассказал давнюю историю, случившуюся в этих краях, которую они с братом слышали от отца.
— Значится, дело было так, — поудобней устроился на койке. — Есть такой рудник, «Удачный» называется, работает и сейчас. В конце 60-х на нем пахали два шофера «МАЗов», близкие кореша. Один возил кимберлитовую [28] руду на обогатительную фабрику километрах в двадцати от него, а второй туда же щебенку на стройку. Оба были не пальцем деланные и придумали вот такую штуку.
Дорога к фабрике шла меж сопок и болот, ходили по ней лишь рудничные самосвалы, причем в три смены. На середине же пути имелось ответвление старой гати километров в пять, упиравшейся в заброшенный рудник с бараком. Вот и решили шофера на том ответвлении подменять самосвалы. Тот, что со щебнем, отгружать в приемные бункера фабрики, а который с рудой — доставлять на рудник и сваливать за бараком. А поскольку приемщики знали «кимберлитовых» водил в лицо и отмечали их ходки в журнале, водилы на развилке пересаживались.
— Хорошо, придумали, умные, однако, — почесал пятку Бес.
— Ну, так вот, — продолжил Семен. — Поскольку провернуть все вдвоем было сложно (украденную руду надо было промывать), привлекли к делу трех знакомых бичей, пообещав долю.
Те сварганили в бараке кустарное устройство, рядом имелись болото с ручьем, и началась работа. Раз в неделю, ночью, самосвал доставлял туда кимберлит, а бичи дробили его, промывали и извлекали алмазы.
— Сколько с одного? — сглотнул слюну Хрипатый.
— В «МАЗе» десять тонн, с них до сотни камушков.
— Не хило.
И так продолжалось четыре месяца, до начала лета. А потом бичи заскучали и решили бухнуть. Одной ночью сходили к знакомому якуту в стойбище — было такое неподалеку — и выменяли за алмаз самогона. Вернувшись назад, крепко выпили, подрались, опрокинув горящую буржуйку, сухой барак заполыхал. Кто-то из проезжавших по трассе шоферов увидел и сообщил начальству. Туда выехал комендант с охраной, бичей повязали, все вскрылось.
Ну а потом всем воткнули по пятнашке. Такая вот история.
— Мало-мал не повезло ребятам, — вздохнул Бес.
В комнате возникла тишина, слышно было, как в подполье скребется мышь, а потом Хрипатый взглянул на Семена.
— Детально излагаешь.
— Один их тех водил был нашим папашей, — зевнул тот. — Три года как помер.
На восьмые сутки ожидания, в субботу, на столе зажужжала «Нокиа».
— Але? — взяв в руку, нажал Семен кнопку.
— Это я, — донесся далекий голос. — Выезжаю в шесть утра пятницы на «буханке». Со мною трое, встречайте, — и отключился.
— Ну, что там? — оживились подельники.
— Выезжают утром в пятницу. С Коляном трое.
— По одному на рыло, справимся, — прикинул Хрипатый.
На место, захватив оружие с харчами, прибыли за сутки, осмотрелись. Все было нормально. Переночевали на лапнике в расщелине, утром подварили чифиря и заняли выбранные места: Бес с полевым биноклем за камнями на вершине скалы, Хрипатый рядом, у ваги, Семен в ельнике, с другой стороны дороги. Потянулась резина ожидания.
За все утро со стороны Мирного прошел только один грузовик, серая, из щебня трасса была пустынной. Спустя два часа в воздухе закружился снег, Бес, наблюдавший за дорогой, сказал: «Едут» и передал бинокль Хрипатому. Тот тоже взглянул, вернул, оба, кряхтя, приподняли вагу. Вниз, убыстряясь, запрыгали валуны с камнями и мелкие обломки. Щелкнув затворами, затаились.
Издалека послышалось жужжание мотора, стало нарастать, появилась зеленая «буханка». В десятке метров от осыпи, скрипнув тормозами, встала, хлопнули передние дверцы, наружу выпрыгнули длинный мужик в камуфляже, с автоматом в руке, и Колян. Осмотрели хаос из камней на дороге, потом мужик, обернувшись, заорал:
— Какого хрена сидите, выходите помогать!
Из салона вылез еще один, тоже с оружием, и показалась голова женщины: «Мне не положено!» (Исчезла.) Как только охранники с Коляном прошли вперед и, матерясь, принялись ворочать камни, с вершины сопки хлестко ударили выстрелы. Длинный, свалившись на колени, сунулся лицом в щебень, второй, сорвав с плеча «коротыш», передернул затвор и получил из ельника заряд картечи в спину. Колян вырвал у него автомат, побежал назад и исчез в салоне. Там коротко стрекотнуло.
Когда, тяжело дыша, остальные подбежали к автомобилю, он стоял рядом с автоматом и металлическим контейнером в руке.
— Он? — покосился на груз Хрипатый.
— Ага.
— В таком случае ходу!
Прихватив второй автомат, валявшийся рядом с убитым, бандиты исчезли в густом ельнике. Впереди Бес, за ним остальные. Миновав заросли, выбежали к неширокой речке и, пройдя по мелкой воде сотню метров вниз, скрылись в тайге.
На первом же привале, сковырнув печать, открыли на контейнере крышку, Хрипатый черпанул оттуда горсть блестящих камешков и высыпал обратно.
— Сколько здесь? — взглянул на Коляна.
— Шесть кило, — утер тот потный лоб. — На три-четыре миллиона.
— Доллариев? — расширил узкие глаза Бес.
— Ну не деревянных же, — подмигнул ему Семен.
— Однако…
Подкрепившись тушенкой с сухарями и запив водой из фляг, тронулись дальше…
— Ну что, последний рывок? — сунул окурок в мох Хрипатый.
— К вечеру будем на месте, — встал первым Бес и снова занял место проводника.
Обходя завалы плавника и хрустя по тонкому насту, на закате вышли к зимовью. Оно стояло на косе, просев в землю, единственное окошко смотрело на реку, где на высоком берегу темнела скала с раскидистым кедром на вершине.
Внутри имелись ржавая буржуйка, дощатый, из горбыля, стол, по бокам нары. Нарубив на берегу сухого плавника, затопили печку, стали обустраиваться на ночь. Поужинали консервами с сухарями, выпили котелок чаю, завалились спать.
Утром встали на заре, выволокли на берег казанку из реки, слив воду. Семен с Бесом притащили из зарослей тальника мотор «Вихрь» с канистрами и два весла. Вооружив лодку, столкнули ее на мелководье, запустили и проверили двигатель.
