Ознакомительная версия.
– А ей больше и прятаться-то негде. Тем более, она прекрасно знает про этот домик.
– Может, ты и прав. Я вообще не понимаю, что это за здание там посреди болот. Откуда оно взялось?
– Ученые, – лаконично отозвался Мазур. – Исследователи гиппопотамов.
– Ах, вот оно что. То-то я думаю, кому придет в голову строиться в этой топи? Тем более что Джулиус территорию вокруг зачистил основательно. Хорошо, разберемся. В любом случае завтра с утра начнем поиски именно оттуда.
– Добро, – кивнул легионер, устраиваясь на ночлег. – А теперь недурно бы выставить часовых. Вокруг тихо, но, сам понимаешь, осторожность не помешает.
– Конечно, конечно! – согласился Краевский. – Эй, Джуниор, Чарльз! Сегодня на ночь вы в дозоре. В три часа вас сменят Гэбриэль и Нгата. А теперь всем спать. Завтра трудный день. Кстати, где пилот?
– Он в кабине, сторожит гидроплан, – отозвался кто-то из темноты.
– Хорошо. А я пока свяжусь с шефом.
– Железный контроль? – усмехнулся Мазур.
– А что ж ты хотел? Ситуация нешуточная. Надо держать руководство в курсе, как и было условлено, – сказал Краевский, отходя в сторону для конфиденциального разговора с Сытиным.
– Смотри, осторожнее, – предупредил офицер. – Это не подмосковный лес. Случиться может всякое.
– Типун тебе на язык! – раздраженно проворчал Краевский. – Каркают тут…
* * *
– Чш-ш-ш, тихо! Отрежу ноги нахрен, кто будет шуметь! – угроза коренастого африканца относилась к группе повстанцев с длинными ножами.
Онигминде оказался не так прост, как на это надеялся Краевский. После того как гидроплан улетел, он еще долго обмозговывал ситуацию. Поимкой дочери Сытина он решил закрыть все спорные вопросы. В случае удачи у него в кармане будет и оружие от господина Сытина, и, конечно же, алмаз. А куда денется папочка? Выбора у него не будет. Ради жизни любимой доченьки он и не на такое пойдет. И вскоре боевая группа, составленная из самых отъявленных головорезов, двинулась вперед.
В ночной темноте черные фигуры и лица повстанцев сливались в одно с джунглями. Огонек, у которого сидел часовой, был виден издалека и являлся наилучшим маяком. Тихие шаги приближались к бивуаку воздушной экспедиции.
Группа остановилась. Коренастый несколькими жестами разделил и направил своих парней. Почти неслышный шорох у костра, метнулась чья-то тень… Удар! Предсмертный хрип был еле слышен, но второй часовой насторожился. В следующую секунду его располосованное от уха до уха горло уже не могло издать ни звука. Силуэты спящих были совсем близко. Короткий вскрик! Кто-то вскочил, но сразу же напоролся на нож. Краевский, разбуженный возней рядом, открыл глаза. Проснувшись, он мгновенно понял все, но сделать что-то уже не смог. Последнее, что успел совершить в своей жизни Никита Краевский, – это нащупать рукоятку пистолета. В следующее мгновение штык с размаху вошел в его тело под левую лопатку.
– Получи, скотина! – прохрипел один из ночных гостей.
В считаные минуты все было кончено.
– Ну что? Все? – донесся голос коренастого.
– Да, только нет легионера!
– Сволочь! – выругался коренастый. – Куда делся этот сукин сын? Ищите его!
Ему так хотелось разобраться с этим проклятым белым. После дневного «поединка» надо было восстанавливать непререкаемый авторитет. А сделать это можно было только одним способом – вырезать у белого сердце.
– Его нигде нет! – раздавались встревоженные крики.
– В самолете смотрели?
– Сейчас…
– Вот гад… – растерянно озирался коренастый. – Куда он делся? Прочешите прибрежную зону. Чувствую, этот ублюдок где-то здесь, он не мог далеко уйти.
Тени метались по побережью. Темноту прорезали лучи фонарей.
Предводитель группы нервно кусал губы, ожидая утешительных известий. Прокалываться никак не хотелось.
Со стороны гидроплана, куда только что направились двое повстанцев, послышался сдавленный крик.
– Фонари на самолет! – заорал главарь.
Мощные снопы света, вспыхнув, осветили гидроплан, который относило течением реки.
– В чем дело?
– Трос перерезан!
И действительно, чья-то рука перерезала удерживающий гидроплан трос.
– Держите его! – разорялся главарь. – Держите! Быстрее!
С уплывающим самолетом уплывала его мечта о награде, и не только. Подумав о предстоящей встрече с Джулиусом, коренастый похолодел, несмотря на душную ночь.
– Да как же его удержишь?
– Тогда стреляйте! Надо что-то делать! Онигминде нас повесит!
* * *
Мазур открыл дверь гидроплана и вытолкнул мертвое тело повстанца, с глухим всплеском упавшее в воду. Туда, где уже плавал первый из тех, кто пожелал осмотреть самолет.
– Поплавайте, ребята, – ухмыльнулся Мазур, утирая пот со лба. – При жизни, я вижу, мыться вы не очень-то любили, так что хотя бы теперь у вас есть такая возможность. «Надо, надо умываться по утрам и вечерам!»
Африканские ребята оказались очень любопытными. Любопытство их и подвело. Тем временем на берегу тихая фаза операции лесных гостей закончилась. Встревоженные крики разлетались по реке. Видимо, у тех, кто пожаловал на огонек, вышла какая-то заминка.
«Кого же вы ищете? – Мишель покачал головой, нагибаясь к воде и нащупывая туго натянутый трос. – Уж не меня ли? Ну, здесь я вас огорчу, господин Онигминде. Полюбоваться на мою голову вам в ближайшее время никак не светит».
Головорезы на берегу включили слепящие прожекторы и навели их на кабину пилота. Коренастый, достав пистолет, начал стрелять по хвосту, целясь в бак. Дело принимало совсем плохие обороты.
– Заводи! – закричал пилоту офицер. – Быстрее!
– Не могу, слепит, тварь! – пилот морщился, закрывая глаза рукавом.
И вправду, свет прожекторов не давал возможности покинуть это гостеприимное место.
– Слепит, говоришь? – отозвался Мазур, клацнув затвором. – Минуточку…
Выстрелы с берега превратились в дуэль. Несколько автоматических очередей с гидроплана немного подкорректировали планы Онигминде. Мазур стрелял, плотно сжав губы. Звон бьющегося стекла, и берег погрузился в темноту. Истошный крик раненого аккомпанировал выстрелам с обеих сторон. Только костер продолжал немного светить, но помочь повстанцам это уже никак не могло.
– Ну что, парень, я свое дело сделал, – толкнул Мишель в плечо очумевшего от такой веселой ночки пилота. – Не теряй времени. Поднимайся и давай на северо-запад, к дельте. Там ты меня высадишь и будешь ждать, где покажу, ясно?
Пилот никак не мог прийти в себя, поэтому толком ничего не ответил и только кивал головой. Мазур успокоил его:
– Ладно тебе, не дрейфь. Скажи спасибо, что вообще живы остались. Видишь, как иногда полезно спать на рабочем месте.
Наконец пилот выдавил, заводя мотор:
– А может, связаться с Сытиным?
– Нет. Тебе что – неясно? Это дело рук Онигминде. Только выйдем на связь – сразу запеленгует, и все, весь план – коту под хвост. Нет уж, лучше сделаем все, а потом ему маякнем. Все понял? Да не трясись ты!
– Понял, – шмыгнул носом пилот. – Только дверь закройте, мистер. Дует…
Гидроплан огромной птицей скользил по поверхности воды, отправляясь в ночной полет. Вопли повстанцев остались далеко позади.
– Идиот! Скотина!
– Хозяин, но я не виноват! Это все он, этот проклятый легионер. Это просто дьявол!
Онигминде был крайне раздражен всем произошедшим. Казалось бы, такой нехитрый план по захвату самолета сорвался из-за нерасторопности дураков подчиненных. Правда, не все было так уж плохо – часть плана все-таки удалось реализовать. Краевский мертв, его спутники тоже, а самолет угнан. Есть шанс…
– Радист, выйди на связь с Сытиным!
– Одну секунду, месье…
Онигминде умел очень хорошо притворяться. Кто знает, если бы он не пошел в военное дело, то, быть может, из него получился бы неплохой актер.
Изобразив в голосе смятение и удивление, он вкратце описал Сытину всю картину, естественно, без лишних подробностей. Дело он представил следующим образом.
По словам Онигминде, он услышал неподалеку какой-то шум, крики, беготню, возню. Решил пойти да проверить, что же такое там происходит. Пошел, естественно, не один. Вдруг на полпути услышал, как заводится мотор. Джулиус сразу же сообразил, что кто-то угоняет гидроплан. Когда они выбежали на берег, то увидели Краевского и его сопровождающих, у всех были перерезаны глотки. Мазура на месте не было. Самолета тоже.
Отсюда следовал его вывод, высказанный вслух, о том, что легионер, дождавшись, пока все лягут спать, перебил Краевского и его свиту и угнал самолет. В доказательство Онигминде предложил собеседнику связаться с самолетом. Недоверчивый Сытин так и сделал. Как и следовало ожидать, все его вызовы остались без ответа. Борт не отвечал. Джулиус рассчитал все правильно – Сытину ничего не оставалось, как поверить ему. В разговоре прозвучало подтверждение насчет алмаза. Онигминде с наслаждением еще раз услышал о своей будущей премии в случае возвращения дочери.
Ознакомительная версия.
