– Что будем с нашим голландцем делать? – со вздохом спросил полковник.
– Пока в камеру. Распечатку допроса пришлите мне в управление сразу, как приготовят. В регистрации не проводить.
– А те документы, что для него приготовили? На служащего вооруженных сил из Таджикистана...
– Пусть пока лежат. Дальше будет видно. Может, еще и сгодятся. Я к себе поехал.
Машина умудрилась проскочить самые оживленные участки дороги в тот промежуток времени, когда еще нет затяжных пробок. Но полковник постоянно подгонял водителя. Казалось, что сейчас очень много зависит от скорости, с которой он будет действовать. И чем быстрее они ехали, тем быстрее хотелось действовать. В управлении Мочилов сразу, даже не заходя в свой кабинет, направился к заместителю начальника отдела, санкционировавшему операцию. Доложил.
– Я слышал, что у Спиридонова есть люди в аэропорту Жуковский. Наши как-то раз пользовались их услугами. Может быть, рискнем?
– Рискнуть можно... – Генерал вертел в пальцах авторучку с золотым пером и не замечал, что чернила капают на стол.
– Чернила капают, товарищ генерал.
– Что? А... Черт! Как сам думаешь? Что тебе интуиция подсказывает?
– Мне кажется, со Спиридоновым следует связаться. И этот голландец... Мы не в состоянии самостоятельно его разрабатывать. Нет средств. Это дело отдела Спиридонова. Пора ставить на кон!
– Иди! – Генерал решился. – Я сейчас позвоню, попрошу, чтобы принял без очереди.
Из коридора полковник позвонил с «сотовика» и распорядился о немедленном снятии постов, но «прослушку» попросил оставить еще на пару часов. Хотелось проверить, что генерал-лейтенант никуда не станет звонить после его визита. В оперативности спецназа он был уверен – это не простая армия, знал, что здесь команда «немедленно» означает именно то, что она всегда и означает в русском языке. И когда он поднялся на два этажа, встретил на лестнице офицеров, ведущих слежение. Они пост уже сняли. С «прослушкой», очевидно, произойдет то же самое через два часа. Следует только проконтролировать снятие «жучков» вечером. Тогда никто не подкопается к рискованной акции. Два «жучка» в кабинете утром установил майор-секретчик, когда принес генералу Спиридонову специально для такого случая отписанный документ. Впрочем, материал срочности никакой не имел, может быть, даже отношения к отделу Спиридонова не имел, и визит майора вызвал у генерала раздражение. Это могло по инерции перенестись и на Мочилова. Однако адъютант немедленно по появлении полковника доложил о его приходе.
– Спецназовцы ваши нашлись? – сразу спросил Спиридонов, возвращаясь к утреннему разговору.
– Нашлись, товарищ генерал. Извините за откровенность, утром без санкции своего руководства я не имел права доложить вам...
– Понимаю. Докладывай сейчас.
– Капитана Ангелова и капитана Пулатова захватили и вывезли в неизвестном направлении.
Спиридонов в первую секунду просто оторопел от сообщения. А потом обозлился.
– Хороши у нас спецназовцы, которые позволяют себя захватить и вывезти! – стукнул он кулаком по столу. – Но меня больше интересует другой вопрос. Ими интересуется иностранная резидентура. Почему? Чем эти два офицера отличаются от других? Какие такие великие секреты они знают, что ради них кто-то не стесняется внутри нашей страны проводить откровенную силовую акцию?
– Оба капитана отправлены на пенсию по инвалидности, но им присвоена шестая пенсионная категория. То есть по осведомленности они приравнены к начальникам отделов разведуправления и разведчикам-нелегальщикам, вернувшимся из-за рубежа, товарищ генерал.
– Шестая категория у капитанов? – Генерал-лейтенант даже вставную челюсть вперед выставил, того и гляди уронит.
– Так точно.
– На основании чего?
– Мы подозреваем, что покойный профессор Радян производил с ними опыты по внедрению в организм или активизации в организме какого-то генетического кода. Он пытался сделать из двух капитанов суперсолдат. Но все документы, касающиеся этого, уничтожены. Свидетелей, способных прояснить ситуацию, в живых не осталось.
– И что же? За границей своих суперсолдат не хватает? К тому же что это за суперсолдаты, которых захватывают на своей территории...
– Извините, товарищ генерал, я еще не все доложил. – Мочилов понизил голос и говорить стал тише: – Их захватили с нашего ведома. Более того, Ангелов и Пулатов по нашей просьбе позволили себя захватить. Правда, при этом Пулатов уничтожил шестерых противников и еще троих взял в плен накануне. Ангелов успел уничтожить только одного. Что касается качеств суперсолдата, то Ангелов иногда демонстрирует их, но не всегда. С Пулатовым опытные испытания не проводились. Но даже не это главное. Профессор Радян, перед тем как сбежать за границу, куда-то спрятал все свои наработки. Есть основания думать, что он во время сеанса восстановительного гипноза заложил основные данные в головы Ангелова и Пулатова. И именно поэтому им была присвоена шестая пенсионная категория. Этими данными интересуется, насколько я знаю, ФСБ – отдел, возглавляемый генералом Легкоступовым. Они провели большую и дорогостоящую операцию, чтобы заполучить Ангелова в свои руки. И успешно с ней не справились. В самый критический момент генералу Легкоступову приказали прекратить операцию. Следующий виток внимания к нашим офицерам: некая серьезная организация, называющая себя Структурой, решила их попросту похитить. С тем же, замечу, интересом...
– Что за Структура?
– Этого мы не знаем, этого не знает и ФСБ. Генерал Легкоступов рассказал мне, что в Структуру входят многие высокопоставленные офицеры ФСБ и, возможно, ГРУ. Здесь, в Москве, работой Структуры руководит некий Решетов. Сейчас Решетов едет на аэродром в Жуковский. Наши люди и там его встречают, и сопровождают издали на дороге. С кем он связан напрямую и кто руководит им, нам пока неизвестно. Когда вы показали мне фотографии Ангелова и Пулатова, я подумал, честно говоря, что вы, товарищ генерал, тоже входите в Структуру. Я и сейчас допускаю это процентов на пятьдесят. Но мне ничего не остается, как к вам обратиться, потому что средства нашего отдела слишком скудны.
– Спасибо за доверие, – сердито проворчал Спиридонов.
– Генерал Легкоступов обратился ко мне. На него оказали очень сильное давление изнутри ФСБ и заставили работать на Структуру. Он сейчас вылетел куда-то. Очевидно, туда же вывезли Ангелова и Пулатова. Вообще, Структура – очень могущественная негласная организация, и мы сейчас занимаемся ее разработкой совместно с генералом Легкоступовым. Он видит интерес Структуры к Ангелову и Пулатову в том же, в чем видел собственный интерес. Иначе его не стали бы привлекать так активно и даже агрессивно. Утерянные разработки Радяна волнуют многих. Думаю, это может волновать и тех людей, которых вы разыскиваете.
– Может быть... – задумчиво протянул Спиридонов. – Подготовьте мне все документы, что у вас есть по Структуре. У вас все?
– Никак нет, товарищ генерал. Последовало и продолжение, которое вынудило меня обратиться напрямую к вам, чтобы наш разговор не распространился во все стороны. Нам в ходе этой операции, при которой мы позволили захват наших двух офицеров, попал в руки простой водитель из гаража Государственной думы. Водитель, который обслуживал именно Решетова. В ходе допросов с применением спецсредств наш специалист-переводчик однозначно определил, что этот водитель по национальности голландец, высокообразованный человек, маскирующийся под малограмотного водителя, по национальности – смеси эстонца, испанца и русского. Привязка, конечно, к разыскиваемым вами людям пока чисто гипотетическая. Но все же...
– Где этот голландец? – Генерал даже встал, грозно уперев кулаки в столешницу.
– В разведцентре. Можете его забрать. Он сейчас спит в камере после укола скополамина. Владеет технологией устойчивости, и препарат не помог нам выудить достаточно полезные сведения. Мы бы применили другие средства – из арсенала военных действий, но он может вам живым понадобиться больше.
– Я сейчас же его забираю, – решил генерал. – Что касается аэродрома, во втором кабинете вам дадут связь. Я распоряжусь. Обратитесь. Капитан Яблочкин. Все?
– Так точно, товарищ генерал. – В заговорщики меня записали... Ишь ты... Идите. Что новое будет, докладывайте.
Вид у Спиридонова был грозный, но совсем не злобный. Он, похоже, понял ситуацию и не обиделся. Это давало шанс на сотрудничество.
Но выйти из кабинета генерала полковник не успел. В кармане заверещал «сотовик». Зная, что на сотовый ему могут передать срочное сообщение, Мочилов посмотрел на Спиридонова.
– Разрешите, товарищ генерал?
– Разговаривайте.
Полковник достал трубку:
– Да. Я. Так. Так. Так. Понял. Предпримите поиск. Срочно. Всеми возможными силами.
Он посмотрел на генерала несколько растерянно.
