— И как долго вы намерены с этим возиться?
Механик на секунду замялся, поглядывая в затянутые тучами небеса и мысленно формулируя ответ:
— Полагаю, на устранение поломок уйдет около часа, господин капитан. Плюс еще двадцать минут на загрузку боекомплекта из торпедного отсека.
Огава хмуро кивнул:
— Хорошо, действуйте. И поторопитесь!
Как водится, обещанный час растянулся вдвое, а оба бомбардировщика все еще не были готовы к старту. Огава с раздражением отметил, что небо на востоке едва заметно посерело, как бы предупреждая о приближении рассвета. Моросящий дождь прекратился, уступив место легкому предутреннему туману, окутавшему субмарину и сократившему видимость до трети мили. «Сидим точно утка на воде, — подумалось на миг капитану. — Хорошо хоть саму утку тоже не разглядишь».
Неожиданно рассветную тишь разорвал встревоженный крик акустика:
— Капитан! Слышу звук дизеля!
* * *
— Уж в этот-то раз я тебе утру нос, Большой братец! — счастливо скалясь, возбужденно завопил в микрофон радиопередатчика Стив Шойер, решительно переводя на максимум рычажки дросселя. Находившиеся рядом с ним в провонявшей дохлой рыбой тесной рубке рыбачьего траулера двое юнцов вымученно переглянулись и закатили глаза. Игнорируя их молчаливое неодобрение, Шойер вцепился в деревянный штурвал своей старушки, аккуратно маневрируя и насвистывая сквозь зубы старинную застольную песенку.
Даже перевалив сорокалетний рубеж, братья Стивен и Даглас Шойеры сохранили в крови достаточно юношеского азарта, чтобы и по сей день самолично ловить рыбу в проливе Пьюджет-Саунд и прилегающих к нему водах. Благодаря умению, опыту, неустанному труду и расчетливому вложению своих сбережений они со временем обзавелись парой одинаковых пятидесятифутовых траулеров с деревянным корпусом. Работая в тандеме и обладая поистине сверхъестественным чутьем на крупные косяки палтуса, братья с неизменным успехом вели лов на шельфе западного побережья близ Ванкувера. Вот и в этот раз, после трехдневного захода, набив трюмы и прикончив запасы пива в холодильниках, старший и младший Шойеры, словно детишки на роликовых коньках, наперегонки неслись домой.
— Хвастать будешь, когда первым обдерешь краску о причал в доке, — послышался сквозь треск помех голос Дагласа. В сорок первом, после особенно удачного сезона, братья раскошелились и оборудовали свои суда двусторонней радиосвязью. Хотя радиопередатчики изначально предназначались для координации совместных действий, Стив и Даг большую часть времени засоряли эфир, подкалывая и подначивая друг друга.
Траулер Шойера скакал по волнам на предельной скорости в двенадцать узлов. Чернильный мрак небес над головой постепенно сменился предутренней серостью, и сиявший в ночи луч носового прожектора заметно потускнел. Тем не менее зоркий глаз Стивена сразу выхватил прямо по ходу какой-то массивный темный объект, окруженный туманной дымкой и неестественно низко сидящий в воде. Мгновение спустя в центре объекта сверкнула яркая оранжевая вспышка.
— Кит, что ли? — растерянно пробормотал Шойер, но не успели эти слова слететь с его губ, как что-то с надрывным воем пронеслось над рубкой, а вслед за этим по левому борту раздался оглушительный взрыв, окативший палубу траулера фонтаном морской воды.
Потрясенный рыбак застыл каменной статуей; мозг его отказывался поверить тому, о чем наглядно свидетельствовали глаза и уши. Лишь повторная вспышка вывела Шойера из оцепенения и подвигла к действию.
— Ложись! — рявкнул он на двух мужчин в рубке и торопливо завертел штурвал вправо. Перегруженный траулер плохо слушался руля, но и этого хватило, чтобы уклониться от второго снаряда, выпущенного из установленного на палубе И-403 орудия калибра пять с половиной дюймов. Он тоже разорвался в воде, но так близко за кормой, что судно на мгновение вырвало из привычной среды и подбросило в воздух. Лишившийся начисто срезанного рулевого пера, траулер тяжело плюхнулся обратно.
Смахнув заливающую глаза кровь из рассеченной брови, Стив схватил микрофон.
— Даг, мы нарвались на японскую субмарину! — заорал он во всю глотку. — Они стреляют и вот-вот вышибут из нас дух. Я не шучу! Держись подальше к северу и попытайся вызвать помощь.
Шойер все еще продолжал что-то кричать, когда третий снаряд угодил точно в цель. Он с легкостью пронизал деревянную обшивку и разорвался в носовом трюме, битком набитом рыбой. Шквал щепок, осколков стекла и клочьев мякоти палтуса ворвался в рубку, отшвырнув троих ее обитателей к противоположной переборке. С трудом вскарабкавшись на ноги, Стив узрел перед собой зияющую в носовой части огромную пробоину. Машинально ухватившись за штурвал, как за соломинку, он стоял и смотрел не верящим взором, как остатки его искалеченного судна стремительно уходят в воду прямо из-под ног.
* * *
Не отрывая от глаз окуляров бинокля, Огава с мрачным удовлетворением наблюдал за тонущим суденышком. Вплоть до того момента, когда оно окончательно скрылось под волнами, оставив на поверхности россыпь деревянных обломков и прочего мусора. О спасении уцелевших не могло быть и речи, поэтому он не стал тратить времени, высматривая в воде тела рыбаков.
— Мотосита, других сигналов не зарегистрировано? — окликнул капитан своего старшего офицера.
— Никак нет, командир. Старший акустик доложил еще до начала обстрела о появлении в пределах слышимости второго судна, но сигнал вскоре пропал и больше не появлялся. То ли помехи, то ли какая-нибудь мелкая посудина.
— Пусть продолжает наблюдение. В этом тумане легче услышать, чем увидеть приближающегося противника. И пригласи на мостик старшего механика. Пора бы уже запустить эти проклятые самолеты!
Мотосита поспешно нырнул в люк, а Огава уставился невидящим взглядом в направлении береговой линии штата Вашингтон. Возможно, удача все-таки продолжает ему сопутствовать? Потопленный траулер скорее всего был одиночкой и вряд ли имел на борту радиопередатчик. На берегу могли услышать пушечные выстрелы, но с такого расстояния любая канонада покажется безобидной трескотней. Да и жителей на этом участке побережья совсем немного, так что шансы завершить миссию и убраться отсюда незамеченными по-прежнему высоки.
* * *
Волосы на затылке радиста первого класса Джина Хэмптона встопорщились, словно иглы на сосновой ветке. Звенящий в наушниках голос звучал настолько взволнованно и убедительно, что не поверить ему было попросту невозможно. Дважды повторив и уточнив полученное сообщение, Хэмптон пробкой вылетел из своего кресла и ринулся на капитанский мостик.
— Сэр, только что поступил сигнал бедствия от гражданского судна, — выпалил радист. — Какой-то рыбак заявляет, что японская субмарина обстреливает траулер его брата.
— А язык у рыбачка случайно не заплетается? — недоверчиво хмыкнул коренастый и бородатый командир корабля ВМФ США «Теодор Найт».
— Никак нет, сэр. Сам он ее в тумане не разглядел, но разговаривал с братом по радио и слышал несколько пушечных выстрелов. После этого связь прервалась. Кстати, факт артиллерийской стрельбы подтверждается сообщением с борта еще одного рыбачьего судна.
— Координаты установлены?
— Так точно, сэр. В девяти милях к юго-западу от мыса Флэттери.
— Очень хорошо. Свяжись с «Мэдисоном» и уведоми шкипера, что мы покидаем их в связи с предполагаемым появлением у побережья кораблей противника. Координаты передай штурману. А нам с вами в боевую рубку, мистер Бейкер, — повернулся капитан к стоящему рядом долговязому лейтенанту.
Раскатившись по всем отсекам, сигнал боевой тревоги заставил экипаж эсминца бросить все прочие дела и рассредоточиться по боевым постам согласно штатному расписанию. Матросы и офицеры занимали свои места, на бегу нахлобучивая на головы стальные каски и напяливая на себя пробковые спасательные жилеты.
Команде «Теодора Найта» не впервой было принимать участие в боевых действиях. Эскадренный миноносец класса «Фаррагут» сошел со стапелей судоверфи «Бат Айрон Воркс» в Мэйне в 1931 году и в первые годы войны неоднократно пересекал Северную Атлантику, сопровождая союзнические конвои в Россию. Не раз торпедированный германскими подводными лодками, он счастливо избежал участи многих других кораблей и транспортов, после чего был переброшен в Тихий океан на патрулирование западного побережья от Аляски до Сан-Диего.
В трех милях за кормой эсминца остался все еще болтающийся в проливе Хуана де Фука «Мэдисон», десятитысячник класса «Либерти», груженный лесом и консервированным лососем. «Теодору Найту» было предписано эскортировать транспорт до Сан-Франциско, но непредвиденные обстоятельства вынудили командующего эсминцем коммандера Роя Бакстера временно отложить выполнение задания. Выйдя на оперативный простор, Бакстер приказал до предела увеличить обороты. Оглушительно взревев двойными турбинными дизелями, корабль помчался вперед со скоростью гончей, преследующей убегающего кролика. Заманчивая перспектива снова встретиться с врагом лицом к лицу привела уставшую от рутинного патрулирования команду в состояние радостного возбуждения и повышенной боевой готовности.
