Ознакомительная версия.
— Ну, надо бы посоветоваться с «Эсмеральдой», — вставил Петруха, лицо которого не сразу, но все же приняло обычный цвет. — Связь у нас есть.
— Связь есть. А чем они нам помогут? Роту спецназа пришлют? Мы и так нашумели тут не слабо, — возразила Людмила.
— Кажется, я знаю, что нужно делать, — Иванисов перевел взгляд на Петруху. — Только мне понадобится помощь квалифицированного оператора. Без него никак не справиться.
— Ладно тебе, командир, — виновато отозвался старший лейтенат. — Хватит уже подъелдыкивать. Говори, что придумал…
После того как телеканал «Аль-Джазира» выпустил в эфир полученную по почте видеозапись обращения одного из российских заложников к управляющему казанского банка «Рафанефть», ее несколько раз прокрутили на «Евроньюс», и она попала в русскоязычный Интернет.
На пленке владелец банка Рафаэль Валиахметов отдавал указание управляющему немедленно вручить полмиллиона долларов наличными сыну руководителя группы паломников Ринату Вагипову для передачи выкупа. Передача денег должна была осуществляться в Сирии.
Управляющий, как только к нему попало обращение хозяина банка, предпринял меры для обналичивания требуемой суммы, заказав ее в местном отделении Национального банка Российской Федерации. Однако он никак не мог разыскать Рината Вагипова. В базе данных мобильных телефонов всех российских операторов было обнаружено несколько номеров, записанных на это имя, но, как выяснила служба безопасности «Рафанефти», никто из владельцев этих номеров не приходился сыном Галиакбару Вагипову.
Начальник службы безопасности банка, отставной полковник милиции, попытался найти сына Галиакбара-хаджи, используя старые связи, но и это не помогло. Бывшие коллеги полковника смогли сообщить лишь домашний адрес Вагипова-старшего. По итогам наружного наблюдения, установленного банковскими секьюрити за квартирой старика, можно было сделать однозначный вывод: в квартире больше никто не живет, и за время отсутствия Галиакбара-хаджи ее никто не посещал. В то же время опрос соседей показал, что сын у старика был, но приезжал к нему крайне редко и ненадолго.
Проходили часы и сутки, а управляющий все еще никак не мог выполнить приказ своего босса, проигнорировать который было никак нельзя. Если бы Рафаэль Валиахметов погиб или даже просто исчез на длительный срок, финансовое благополучие самого управляющего оказалось бы под серьезной угрозой. Более того, он вполне мог оказаться и за тюремной решеткой, потому что нити многих рискованных, проходивших на грани фола банковских операций находились в руках хозяина.
В этой ситуации управляющий не видел иного выхода, как обратиться за помощью в Управление Федеральной службы безопасности России по Республике Татарстан. Без согласия ФСБ в любом случае не удалось бы получить разрешение на вывоз за пределы страны такой суммы наличных долларов.
По существующим таможенным правилам нельзя вывозить более десяти тысяч долларов наличными. А террористы, захватившие паломников из Казани, требовали именно наличные. Вывоз большей суммы физическим лицом возможен только в том случае, если это лицо ранее ввозило такую сумму валюты и имеется таможенная декларация на ввоз, или если валюта была переведена из-за границы, на что необходимо иметь подтверждающий документ из банка.
Деньги на выкуп заложников, которые Вагипов-младший должен был повезти в Сирию, под разрешающие пункты таможенных правил не подпадали.
Таким образом, выполнению распоряжения хозяина банка «Рафанефти» мешали как минимум два обстоятельства: отсутствовало разрешение на вывоз полумиллиона долларов и не было самого курьера.
Начальник службы безопасности, у которого были кое-какие знакомцы и в ФСБ, раздобыл номер телефона одного из руководителей Управления. Банкир позвонил этому человеку и в самых общих чертах обрисовал проблему, с которой столкнулся.
— Мы в курсе, — ответили ему на том конце провода. — Значит, деньги на выкуп вы изыскали?
— Это личные средства хозяина, Рафаэля Валиахметова, — осторожно пояснил управляющий банком.
— То есть у вас уже есть полмиллиона долларов США наличными? Хорошо. Мы приедем к вам сегодня во второй половине дня и все обсудим.
Ближе к вечеру в кабинет управляющего банком вошли трое людей стандартной внешности и в строгих костюмах одинакового покроя. Правда, у того, кто выглядел постарше, костюм был темно-серый, в отличие от его более молодых спутников, одетых в черное.
— Подполковник ФСБ Хабибуллин, — назвал себя старший, не сочтя нужным представлять своих сопровождающих, и продемонстрировал свое служебное удостоверение.
— Очень приятно, — подскочил из своего кресла управляющий банком. — Присаживайтесь. Пожалуйста.
Хабибуллин подсел к столу, а двое молодых людей, один из них был с объемным атташе-кейсом, который в народе именуют «дипломатом», сели на стульях, стоявших вдоль стены кабинета управляющего банком.
— Мы, коллеги Рафаэля Теймуровича, очень озабочены его судьбой…
— Я и мои коллеги, — пресек речь банкира подполковник ФСБ, — озабочены судьбой всех российских паломников, оказавшихся в руках террористов, и делаем все возможное для их освобождения.
— Тогда, может быть, мы напрасно торопились, заказав наличность для выкупа? — с надеждой поинтересовался управляющий «Рафанефти» и робко улыбнулся.
— Практика показывает, что выкуп далеко не всегда является действенным средством для освобождения заложников, — сурово заметил Хабибуллин. — Как правило, он лишь поощряет на новые преступления. Правительства многих стран принципиально отвергают всякие переговоры с террористами.
— И наше тоже?! Но ведь они обещали убить Рафаэля Теймуровича! — почти возмутился банкир. — И, кстати, всех остальных тоже обещали убить. Нам что, в такой ситуации сидеть сложа руки прикажете? Моя совесть приказывает мне совсем другое.
Банкир замолчал, произнеся столь пафосную фразу и ожидая ответа. Но подполковник молчал, и управляющий заерзал в кресле:
— Я что-то не так сказал?
— С вашей совестью вы разберетесь сами, — отозвался наконец Хабибуллин. — Но коль вы твердо решили выполнить распоряжение Валиахметова, то препятствовать вам не будем.
— Однако нам нужно разыскать сына руководителя группы Галиакбара Вагипова, — напомнил банкир. — Именно он должен передать выкуп. Таково требование террористов. Вы же знаете…
— Не только не будем препятствовать, но и поможем, — продолжил подполковник. — Местонахождения младшего Вагипова нам известно, однако деньги Валиахметова передадим мы ему сами. Давайте оформим необходимые документы на передачу полумиллиона долларов, остальное пусть вас не волнует.
— Я могу сообщить об этом в средства массовой информации?
— Не только можете, но и должны. Но ваше сообщение должно быть весьма лаконичным. Деньги собраны, переданы сыну Вагипова, и в ближайшее время он прибудет в Сирию с выкупом. Вы все поняли? Ничего лишнего. И никаких ссылок на ФСБ. Это чревато.
— Да, я хорошо вас понял, — согласно кивнул банкир с поспешной угодливостью. — Я все сделаю, как вы сказали.
Управляющий снял трубку внутреннего телефона и распорядился подготовить передачу полумиллиона долларов наличными.
На сухогрузе «Эсмеральда», который уже почти целую неделю курсировал в нейтральных водах у побережья Сирии, за это время обновили свежей краской все видимые и невидимые поверхности, но экипаж по-прежнему продолжал красить, чтобы хоть как-то мотивировать свое подозрительное для израильских «фантомов» бесцельное пребывание в этом районе.
Интерес воздушных разведчиков был отнюдь не праздным, ведь корабль под флагом Белиза без внятного повода уже достаточно долгий срок находился вблизи региона, в котором по-прежнему тлел огонь войны, способный ярко вспыхнуть в любую минуту. Однако ничего подозрительного израильские летчики во время ежедневных облетов судна так и не обнаружили.
Главный конструктор «Громобоя», не привыкший и не умевший отдыхать долго, томился от безделья в кают-компании корабля, нажимая кнопки на пульте дистанционного управления телевизора, подключенного к спутниковой антенне. В помещении кают-компании было прохладно, работал кондиционер, но, как и везде на корабле, ощущался стойкий запах краски, растворенной на ацетоне.
Генерал Острохижа, войдя в кают-компанию, аккуратно прикрыл дверь за собой.
— Развлекаешься в одиночестве? — спросил он. — Надоело небось?
— Не то слово, — угрюмо подтвердил Вагипов. — Сколько мы еще будем ждать у моря погоды? Даже «Аль-Джазира» перестала сообщать о ситуации с паломниками. Новость утратила свежесть и остроту. А люди по-прежнему находятся между жизнью и смертью. И мой старый отец — тоже.
Ознакомительная версия.
