Пока Бастагин находился в раздумьях, в кабинет без стука ворвался офицер центра связи. Козырнув, розовощекий молодой лейтенант с сияющей улыбкой на лице, рявкнул:
– Товарищ адмирал, радио от Зятя! «Волк вышел на тропу, плотно сели ему на хвост».
На интеллигентном лице Бастагина не дрогнул ни один мускул, он только слегка кивнул и нейтральным голосом произнес:
– Спасибо, лейтенант, вы свободны.
Когда за связистом закрылась дверь, адмирал улыбнулся и произнес:
– Вот теперь, господа офицеры, начинается боевая работа. По данным нашей агентуры, чеченцы готовят операцию по захвату Нарчика. Задача бригады – локализовать эту акцию и уничтожить незаконные бандформирования. Поэтому приказываю: все разведгруппы, кроме старшего лейтенанта Звягина, отзываются. Рота антитеррора ночью выдвигается к аэропорту, бойцы скрытно занимают окопы по периметру взлетно-посадочной полосы. Бронетехника размещается у них в тылу, в роще, – рука Бастагина указала на темное пятно на карте. – Десантно-штурмовым батальонам быть готовым к выдвижению и блокированию города.
– Не возникнут ли трения с другими службами? – задал волновавший его вопрос начальник штаба.
– Этот вопрос я беру на себя, – коротко ответил адмирал.
Тем временем контролирующий адмирала при помощи «жука» Георгий Пантелеев поспешно набирал номер телефона полковника Крутова.
* * *
Теперь началась настоящая боевая работа. Едва сверхчуткая аппаратура засекла движение среди гор, в лагере морпехов мгновенно началось движение.
Суета была едва заметной, каждый свободный от несения службы боец занимался своим делом. Сворачивались спальники, подготавливалась экипировка, проверялось оружие.
В этот раз крупное соединение сепаратистов шло по-тихому. Пограничные заставы никто не штурмовал, не обстреливал. Наоборот, в полной тишине они просачивались через границу, где, как капли ртути, собирались в одно большое целое.
После чего это целое, как вулканическая лава, заструилось среди гор в направлении равнины.
Наблюдая через мощную оптику за этим потоком, Звягин то и дело выхватывал среди до зубов вооруженных боевиков груженых мулов. Которые на своих крепких хребтах тащили разобранные минометы, безоткатные орудия, авиационные кассеты, переделанные для стрельбы с земли неуправляемыми ракетами.
– Серьезный подход у ребят, – не отрываясь от бинокля, констатировал старший лейтенант.
– Рыл триста-четыреста наберется, – добавил прапорщик Фомин, выполнявший сейчас функции второго наблюдателя. – Все, что смогли наскрести, херовые видно дела. Это тебе не начало двухтысячного, когда они по горам, как сайгаки, многотысячными стадами скакали.
– Ну, что-то у них осталось и с нашей стороны, подполье, мать его, джаамат, – недовольно проговорил Звягин. Опустив бинокль, скомандовал: – Радист, срочную депешу в штаб…
Разведчики напоминали стаю львов, незаметно подбирающуюся к большому стаду антилоп. Только гривастые хищники выбирали себе в пищу слабых и больших животных, морским же пехотинцам нужно было все стадо. Все оптом, рога и копыта, туши, сердца и мозги, отравленные ядом террора.
Постепенно огромный ртутный шар стал делиться на более мелкие части. Каждый раз, когда от основной массы отделялся очередной отряд, разведчики тут же передавали координаты возможного направления боевиков в штаб бригады, те, в свою очередь, передавали информацию в штаб объединенной группировки Северного Кавказа. Но потуги разведчиков уже не имели значения, после того как Жорик Пантелеев сообщил Крутову о радиограмме адмиралу, рацию группы пасли самые мощные станции ГРУ вплоть до космических.
Силы в этой операции действительно были задействованы громадные как в количественном, так и в техническом смысле. Подобно агрессивной среде, эти силы выдвигались на встречу с отрядом сепаратистов с одной лишь целью – в нужный момент нейтрализовать действия бандформирований.
Отряд чеченцев упорно продвигался на северо-восток, разведчики морской пехоты следовали параллельным курсом в двух километрах. Только следопыт Шляхтич с Федькой Бешеным почти вплотную крались за боевиками, что называется, на расстоянии вытянутой руки.
Ближе к вечеру вайнахи остановились на привал. Место было выбрано удачно, небольшое плато, со всех сторон окруженное лесным массивом. В центре одиноко стояло приземистое строение, выстроенное из плоских камней. Обычно такие «избушки» возводили пастухи, когда гнали отары овец на пастбища. Но обнаруженное строение больше походило на долговременную огневую точку. Не обычные окна по периметру здания, а небольшие квадратные проемы, смахивающие на амбразуры. Но также не могло укрыться от внимательного взгляда разведчиков, что этот горный бункер выстроен давненько. Крыша, покрытая просмоленным горбылем, как и стены, обильно поросла мхом, а кое-где даже виднелись тонкие побеги деревьев, семена которых на крышу занес ветер.
Боевики располагались на ночлег обстоятельно. По периметру были выставлены парные караулы, в «избушке» разместились эмиры.
Звягин уже давно опознал Махмуда Армашева, Аслана Баулина, Мусу Калаева и «английского беженца» Джабраила Мамаева. Недаром адмирал Бастагин заставлял его долгими часами запоминать фотографии главарей сепаратистов.
Рядовые бойцы поспешно разбили вокруг строения свои палатки и, не дожидаясь горячей еды, заваливались спать.
– Что скажете? – спросил старший лейтенант у вернувшегося следопыта. – Думаешь, это финальная точка их горного турне?
Войцеховский неопределенно пожал плечами.
– Все может быть, только лагерь они разбили по-походному. Так что не исключено, что завтра поутру снимутся и потопают дальше.
– Может, «языка» возьмем и подробно расспросим? – предложил Бешеный, при этом красноречиво похлопав себя по животу, где висел стреляющий нож разведчика.
– Не стоит, – протестующе заявил прапорщик Фомин. – Вряд ли рядовому боевику известно что-либо ценное, а вот остальных точно поставим на уши. Тогда они начнут финтить и заодно попытаются нас накрыть. А это все, конец разведке, это уже боестолкновение. Придется вызывать подмогу и давить «духов» по полной программе. Вряд ли после этого мы узнаем, где тайник с золотом.
Звягин согласно кивнул: все, что сейчас сказал прапорщик, было на сто процентов верно. Скорее всего, даже лидеры сепаратистов не знали точных координат тайника. Возможно, каждый из них имел часть головоломки, но не хватало главного ингредиента. Поэтому, несмотря на риск быть уничтоженными, они дружно поперлись в чеченские горы.
– Двадцать тонн на себе на утащишь, нужен транспорт, – неожиданно произнес Птица Говорун.
– Дорога здесь как раз есть, двести метров на нижнем уровне, – сказал Шляхтич, этот район он хорошо знал, неоднократно приходилось ходить здешними тропами.
– На одном грузовике все не вывезешь, – покачал головой Звягин. – Значит, их будет несколько, колонна. И растягивать на несколько ходок не будут, не доверяют друг другу, соответственно вывозить будут одним махом. Колонна ночью отпадает, моментом привлечет к себе внимание, а вот днем на дорогах, запруженных транспортом, все равно что прикинуться деревом в лесу. Никто не обратит внимания.
– Что теперь будем делать? – нетерпеливо спросил Фома Неверующий.
– Обложим лагерь и будем ждать. Как говорится, утро вечера мудренее, – принял решение командир группы. Пока он цедил слова, в его голове сложилась боевая задача. – Шляхтич, на тебе стоянка «духов», Уката с Болгарином на нижний уровень, пусть контролируют дорогу. Остальным отдыхать.
Совещание было закончено, люди-тени молча разошлись выполнять поставленные старшим боевые задачи.
Если правильно заброшена удочка, то рано или поздно на нее обязательно клюнет рыба. Правда, какая это будет рыба, зависит от фортуны.
Сообщение службы радиоперехвата, которая уже несколько недель «пасла» мобильный телефон Заурбека Негаева, буквально ошарашило Юрия Корпана.
– Товарищ полковник, есть контакт, – доложил первому заму начальника краевого УФСБ старший «слухач».
– Что за контакт? – подобрался Юрий Дмитриевич, внимательно изучая сводку за сегодняшний день. Сутки выдались по-настоящему сумасшедшими, семь диверсий, в том числе убийство начальника Пригородного РОВД. Весь личный состав работал не покладая рук, и многие подозревали, что это только начало. Так же думал и первый зам, ассоциируя сложившуюся ситуацию с гнойной раной: раз началось пульсирование, значит, скоро прорвет, и гной хлынет наружу. А чтобы облегчить страдания больного организма, нужно рану вскрыть, вычистить и прижечь очаг нагноения. Вот только где этот участок?
– Только что Заурбеку Негаеву звонил его племянник Малик Негаев, – четко доложил старший «слухач».
