Ознакомительная версия.
Леня открыл было дверцу, чтобы выбраться из машины и подойти к Борщевскому, но тут до него дошло, что Иннокентий не в стекла смотрится, прихорашиваясь, а осматривает площадь, он наблюдает. А где Димка с Николаем? Должны быть рядом, но…
Это отчего-то Леню расстроило. Борщевский — человек сложный для понимания, наверное, потому он и был там у них командиром среднего звена. А вот с Димкой Ливановым и даже с Колей Мовчуном все намного проще. Нормальные парни, без начальственных заходов, искренние. Лене почему-то подумалось, что оба они не умеют и не любят врать. Потом он вспомнил, что Ливанов пришел в группу из Службы внешней разведки, и прикусил себе язык. Оперативник-закордонник, который не умеет врать? А Борщевский все же выполнил все условия. А ведь контейнер у него, и смысла встречаться с Леней не было. Но он пришел! Ради него пришел!
Леня решительно поставил ногу на асфальт и выбрался, наконец, из машины. Он двинулся по тротуару, сливаясь с немногочисленными людьми, шатающимися вдоль павильонов в ожидании автобуса. Стараясь в целях конспирации не смотреть на Борщевского, Леня таращился по сторонам, а заодно прикидывал, а нет ли и тут врага, не сидят ли в машинах, не стоят ли за углами те, кто тоже работает на тех бандитов? Ведь организация серьезная взялась за кражу препарата. И связи у них приличные, и возможности…
Он бросил быстрый взгляд на Борщевского и вдруг понял, что он не один. Сначала с ним перебросился парой фраз какой-то крепкий парень, светловолосый, с веснушками на бледном лице. Перебросился и сразу отошел в сторону, облокотившись на прилавок киоска. Второй стоял рядом с Борщевским и старательно осматривал площадь. Этот не так высок, хотя и широк в плечах, зато у него весьма приметные густые брови, которыми он многозначительно шевелил и из-под которых недобро поглядывал на окружающих.
Леня сбавил шаг. Ему что-то не понравилось, но не в этих людях, которые крутились возле Борщевского, а что-то иное. Хотя люди тоже смущали. Кто такие, откуда взялись, если Леня с группой попали сюда случайно? И ведь явно знакомые, и… А может, все просто, как апельсин? Запудрили мозги, забрали препарат, а теперь его самого ждут, чтобы убрать как свидетеля. Ведь никто не должен знать про Борщевского, про тех двоих. А не на бандитов ли работают этот хитроумный Борщевский и его помощники? И рюкзака уже нет, и тех помощников уже нет, и…
Мужчина с густыми бровями вдруг встретился с Леней глазами и тут же толкнул Борщевского локтем. Его палец без стеснения указал прямо на Леню. Это было… бесцеремонно, уверенно! Он тоже знал Леню в лицо! Леня понял, что у него просто не выдержали нервы. Не от страха, а оттого, что он был один. Не было у него закалки и опыта действия в одиночку, а столько пришлось в эти дни таким образом воевать! Не учили его этому в десантных войсках. Там учили чувству локтя, взаимовыручке, коллективным действиям. А тут!
Леня понял, почему он удирал! Он удирал потому, что был не подготовлен к ситуации, не знал многих составляющих. Ему вообще не следовало появляться на площади и уж тем более выходить из машины. Удрать, залечь, все обдумать, а потом начать действовать! Вот и все, что он сейчас может. И Леня завел мотор, который, к счастью, завелся мгновенно, и рванул с места, успев бросить взгляд влево.
Да, этого следовало ожидать! Борщевский вместе с двумя незнакомцами уже подбегал и дергал за ручку дверь зеленого «уазика». Не успеть, не уйти! Леня стиснул зубы и тут же заметил другое, более важное, более опасное. Справа, по ходу движения его «Опеля», в другую машину — черный внедорожник — поспешно садились трое в костюмах. Какие-то все одинаковые, что в одежде, что по комплекции. Леня не сразу сообразил и лишь потом вспомнил, что его поразило во внешности этих троих — коммуникаторы, маленькие приборчики возле уха и черные ленты на запястьях — микрофоны.
Он вдавил педаль газа до упора и удачно разминулся со старой «Нивой», которая въезжала на площадь из-за деревянного покосившегося лабаза. Только скорость! От «уазика» уйти можно, потому что водитель зачастую теряет управление на кочках, когда машина скачет на сильных рессорах и сцепление с дорогой ухудшается. Особенно страшно это на спусках. Хуже то, что клиренс у «Опеля» хреновый. А там еще внедорожник на хвосте! Только бы скрыться где-то, бросить машину, замести следы и скрыться на время. Иного выхода нет. Не на чем гонки тут устраивать.
И тут посреди улицы стал разворачиваться полицейский «Форд». Леня в самый последний момент понял, что не успеет затормозить… И не надо! Как раз и черт с ним! Он злорадно вдавил педаль в пол и съежился в предвкушении удара. Машину кинуло в сторону, почти на стену большого двухэтажного каменного дома. Страшный скрежет, что-то поволоклось по земле, поднимая пыль, потом оторвалось и полетело назад. Леня выправил машину, прислушиваясь к подвеске, а потом глянул в зеркало заднего вида. «Форд» с развороченным передним крылом и оторванным бампером раскорячился посреди узкой улицы, а на него несся черный внедорожник… Несется… неужели? Затормозил! А «уазика» не видно!
Леня свернул направо, потом сразу налево и помчался по узкому переулку вниз, между сараями, мимо какого-то озерка с мостками и страшно орущими гусями. Потом ивняк, густой кустарник, который был выше крыши, и снова направо, теперь уже по накатанной грунтовке с глубокими колеями. Леня успел выскочить из них и вел машину чуть правее, одним колесом по траве.
Он радовался, что не видит преследователей, что вокруг черт ногу сломит от деревенской архитектуры и планировки жилого сектора. Окраина! Буйная растительность, низинка с влажной почвой и почти полным отсутствием пыли. Еще дальше, и смотреть, смотреть по сторонам! Нужно место, где можно спрятать машину, хоть в озере утопить, главное, чтобы ее подольше не нашли. И потом самому каким-нибудь способом отсюда убраться подальше. Лучше всего прыгнуть на подножку товарного состава, но железная дорога отсюда очень далеко. А жаль! Тогда остается автопоезд, под днищем было бы за что уцепиться. Чушь, конечно…
Леня сразу увидел здоровенный двадцатитонник с песком. «КамАЗ» с длинным стальным мощным кузовом переваливался, как беременная утка, и катил вдоль… Вдоль чего он катил? Какие-то заброшенные склады, цеха? Нет, птичники! Да какая разница! Главное, что остались от этих строений лишь стены да обвалившиеся крыши со следами шифера.
Резко бросив машину вправо параллельно проселку, Леня выскочил на кочки, оставшиеся после выпаса в этом месте скота. И навоза тоже осталось прилично. Ага, «КамАЗ» он обошел, а впереди еще и поворот. Леня с разгону влетел между двух полуобвалившихся стен, испугался балки, которая провисла почти до земли, но успел взять чуть левее. Балка чиркнула по крыше, сразу рывок руля вправо и… Черт! Он резко ударил по педали тормоза и зажмурился, упираясь, что есть силы, в рулевое колесо. Удара не последовало, потому что это был лишь пыльный раскисший рубероид, упавший прямо на стекло.
Леня открыл глаза и осмотрелся. Стекло обвисло перед ним, как тряпка. Капота он не видел, зато рядом бочка из-под солярки подперла его дверцу. Вздохнув, он полез с ногами на сиденье, а потом высадил ногами остатки лобового стекла и вылез сам. «КамАЗ» гудел уже почти рядом. Леня прыгнул прямо с капота машины на стену, подтянулся и перебросил ногу на верх кирпичной кладки. Несколько шагов по стене, прыжок… и он упал прямо на брезент в огромный кузов машины. Песок оказался не таким уж и мягким, если на него прыгать с расстояния два метра и с высоты метров трех. Главное, что кузов нависал над кабиной огромным козырьком, и водитель не мог его увидеть.
Подобравшись к краю борта, Леня отогнул брезент и влез под него. Тут было пыльно, воняло грязью, моторным маслом и пылью. Он потер нос, чтобы не чихнуть, и притих. Звуков моторов других машин, кажется, не слышно. Осталось понять, в каком направлении пойдет «КамАЗ» и что за объект является целью его поездки. Хорошо бы подальше отсюда и хорошо бы без больших дорог и постов ГИБДД. И пожрать бы… Надо было на автостанции не глазами лупать, а купить пару пирожков. При мысли о пирожках в животе сразу заурчало. «Как бы снаружи не услышали», — подумал Леня, немного расслабляясь. Пока он шел на шаг впереди своих противников…
Итак, что мы имеем?
Борщевский — то ли бандит, то ли не бандит. Пока не прояснилось, он опасен. Ясно, что трое в костюмчиках тоже кого-то представляют, но вот имеют ли отношение к Борщевскому? Вопрос! Полиции верить нельзя, потому что она, может, местами и не продалась бандитам, но все равно каким-то образом действует по их указке. Это негатив! А позитив? Он сбросил их с хвоста, оторвался, его потеряли. Сейчас оставалось только лежать, отдыхать, посматривать по сторонам и думать. Первая умная мысль заключалась в том, что верить сейчас он никому не должен. Просто и практично: никому!
Ознакомительная версия.
