Не успела самодвижущая повозка остановиться, как негр соскочил с сиденья и оказался за дверью. Клим осторожно сошел с этого странного транспортного средства, стараясь поменьше шевелить плечами.
Из двери выскочил негр и призывно махнул рукой:
– Врач ждет тебя!
Клим не стал задавать лишних вопросов, а, подхватив с сиденья сумку, направился к двери в медпункт. Длинный высокий коридор с закрытыми по обе стороны дверями привел его в комнату с большими окнами, метра два с половиной высотой. За столом сидела темноволосая девушка в белом халате и, низко наклонив голову, что-то писала в большой книге с красным коленкоровым переплетом.
Клим кашлянул, показывая, что в комнате, кроме медработника, находится еще и пациент.
Девушка подняла голову, и Клим чуть не сел на пол кабинета: перед ним сидела… Ирен! Сказать, что она была удивлена, – значит не сказать ничего. Ее глаза широко раскрылись. Минуту ни Клим, ни врач не могли вымолвить ни слова.
Первой опомнилась Ирен.
– Снимите рубашку, господин, – хриплым от волнения голосом сказала она и быстро подвинула к себе белый рецептурный бланк.
– Слушаюсь, мэм! – растягивая слова на манер австралийцев, протянул Клим и стянул через голову рубашку.
Подняв голову, Ирен делано раздраженно сказала, приложив указательный палец к губам:
– Господин, у меня очень много пациентов, а времени совсем мало. – И врач подвинула листок бумаги к Климу, левой рукой показав на уши.
«У тебя проблемы. Кабинет прослушивается. Красавчик поехал за полицией, будет через тридцать минут. За углом стоит мой мокик. Я жду тебя через два часа в кафе «У Мигеля». Ты обманщик, но все равно я не против помочь тебе. Прошло столько времени, а воспоминания о нашей встрече до сих пор свежи в памяти, как будто это было вчера…»
Взяв бумажку, на которой писала Ирен, Клим начертал только одно предложение: «Как можно незамеченным убраться с территории порта?»
Он был на сто процентов уверен, что, несмотря на всякие ухищрения администрации и охраны порта, простые люди очень не любили нарезать лишние круги по его огромной территории. Значит, обязательно наделали дырок в заборе, чтобы сократить себе путь к родному очагу.
Едва прочитав вопрос, Ирен взяла из рук Клима ручку и приписала ниже: «Поедешь прямо по дорожке, через триста метров будет деревянная шхуна на подставках. Объедешь ее справа и по узкой тропинке выедешь прямо к забору. В пяти метрах слева пролом, в который ты пролезешь вместе с мокиком».
Все время, пока Ирен писала инструкцию для побега, она не прекращала говорить:
– Вам, больной, надо сделать противостолбнячный укол и через пару дней его повторить…
Встав, Ирен подошла к стеклянному шкафу, достала прозрачную стеклянную банку с антрацитово-черной мазью и поставила ее на стол. Обработка царапин на плечах заняла целых десять минут. За это время Клим не раз сквозь зубы шипел от боли. И только в конце этой малоприятной процедуры сказал:
– Благодарю вас, доктор!
Он ловко сунул в нагрудный карман врача бумажку в сто долларов, ухитрившись попутно вытащить ее сотовый телефон. Ирен смазала обработанные ранки пахучим маслом, глазами указав на белый шкаф. Клим не стал противиться, открыл шкаф и обнаружил в нем черную футболку с короткими рукавами.
– Я беру эту тряпку за двадцать долларов, – сообщил Клим, снимая футболку с крючка; положив на стол первую попавшуюся банкноту, подхватил сумку и стремительно вышел из медпункта.
Действительно, за углом здания оказался прислоненный к стене синий японский двухколесный мокик, в замке которого торчал ключ зажигания.
«Счастливые люди! Не боятся угонов личного транспорта!» – завистливо вздохнул Клим, пристраивая сумку на багажник. Для этого пришлось отстегнуть резиновый крепеж, совсем такой же, какими крепят сумки к тележкам на колесиках бодрые старушки на московских рынках.
Поворот ключа на девяносто градусов – и мотор мокика ровно заработал. Проехав по тропинке метров пятьдесят, Клим, как и было предсказано Ирен, уперся в высокий бетонный забор и остановился. Посмотрев направо, он увидел ровную заасфальтированную площадку и сразу понял, что, как и все порядочные люди, должен свернуть налево, тем более что в пяти метрах от того места, где остановился мокик, росло раскидистое дерево. Рядом зиял пролом в стене, куда и вела протоптанная тропинка.
Просочившись в узкую щель в заборе, Клим откатил мокик в кусты и остановился, внимательно прислушавшись. Справа шумел морской порт. Гудели большегрузные автомобили, перевозя грузы из трюмов кораблей на склады, тренькали козловые краны и пару раз слышался басовитый гудок парохода, подходившего к причалу.
Клим снова прислушался, чуть поводя головой в разные стороны. Слева, за посадками, был чуть слышен гул автомобильных моторов. «Вот туда мы и направимся», – решил каперанг, снова усаживаясь на своего железного коня. Ехать на двухколесном мокике по этой рощице было одно удовольствие. Ни тебе поваленных деревьев, ни бурелома, даже сучья на земле не валялись.
Метров через четыреста, когда гул автомобильной дороги стал явственно слышен, Клим остановился, тем более что по пути попались заросли густого кустарника высотой больше двух метров. То ли так было задумано ландшафтным дизайнером, то ли лесник недосмотрел, но укрытие было неплохим.
Клим решил осмотреться, сделать пару звонков и четко определиться, как поступить дальше. Мазь, которую использовала Ирен для лечения царапин, оставленных ногтями Изабель, оказалась прямо чудодейственной – плечи уже практически не болели. Открыв сумку, Клим первым делом надел полотняные брюки, рубашку и такой же пиджак, сразу превратившись в элегантного мужчину. Вот только трехдневная щетина да отсутствие обуви несколько портили благопристойный облик.
Вытащив пачку долларов, Ворох рассовал их по карманам, старательно рассортировав деньги по номиналу. Никто так не привлекает внимание, как человек, сорящий деньгами налево и направо. Сейчас же надо было быть как можно незаметнее, не вызывая к своей персоне излишнего любопытства. Поэтому Клим положил стольники во внутренний карман, двадцатки и десятки – в боковой, а вот мелочь, начиная с пятерок, перегнул пополам и засунул в задний карман брюк.
Первый звонок из списка, накрепко впечатавшегося в память Клима, ничего не дал. Холодный женский голос на безукоризненном английском языке сообщил:
– Абонент временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее.
Клим не стал слушать то же самое объяснение на французском языке и сразу набрал второй номер. Длинные гудки показали ему, что и второй абонент общаться с ним не желает.
«Надо сменить дислокацию. Если меня ловит серьезная контора, то два звонка подряд – это след», – решил Клим, выкатывая свое двухколесное средство передвижения.
Проехав параллельно дороге пару километров, он наконец увидал табличку с надписью: «Грут-Сити – 3 км». «Городок небольшой, всего шестьдесят семь тысяч населения. Население преимущественно полинезийцы, плюс европейцы, японцы, китайцы и индусы. Вот только почему остров поделен на две части? Нам ничего про это не говорили», – размышлял каперанг, выводя мопед на шоссе.
Немного приноровившись к движению, он только успел разогнаться, как увидел впереди табличку: «Грут-Сити – 500 м. Супермаркет Фейрбера – 100 м. У нас самые низкие цены!» Стрелка внизу показывала, что надо свернуть в лес и проехать по широкой дороге, которая ответвлялась от шоссе.
Не прошло и трех минут, как Клим въехал на большую автомобильную стоянку перед трехэтажным зданием из стекла и бетона. Миновав широкие ворота с поднятым шлагбаумом, он не торопясь пересек расчерченную на прямоугольники площадь размером с два футбольных поля, на котором стояло едва ли три десятка машин. «Это плохо! Посетителей совсем мало, и босой я там буду, как белая ворона!» – оценил Клим свое положение, подъезжая к открытому летнему кафе. Прислонив мокик к металлической ограде, он аккуратно перешагнул ее и уселся за пластиковый столик.
В середине кафе стоял большой очаг, за которым толстый китаец, одетый в белую рубашку и такие же белые штаны, жарил и варил на десятке сковородок и кастрюль разнообразную еду, которая одуряюще пахла восточными специями.
– Что желает господин? – моментально возник рядом со столиком Клима мальчишка-китаец и склонился в низком поклоне.
– Мяса, специи для европейца и такие же сланцы, как у тебя! – ткнул Клим в деревянную обувку на ногах у мальчишки.
Непроницаемое лицо мальчишки сохранило то же самое выражение, что и перед этим.
«Чертовы азиаты! Сызмальства своих пацанов муштруют, как солдат императорской гвардии», – восхитился Клим выдержкой официанта.
– Что будет пить господин? – негромко спросил официант, склоняясь в глубоком поклоне.
