ситуацию с дедушкой и пригласить меня на другие проекты…
— Какие проекты? — с внезапной обидой вырвалось у него. — Чьи это компании?
Виктория пожала плечами, явно не зная, что будет дальше.
— Никто не разбирается в еде лучше меня, — неожиданно для самого себя жестко произнес он. — Именно поэтому я и построил «Густо дела Вита», что означает «Вкус Жизни».
— Ну, я в еде тоже неплохо разбираюсь, — усмехнулась Виктория. — Иначе бы ты не дал мне оценку «съедобно», а о твоей честности ходят легенды.
Да, и о кошмарном характере тоже. У него даже собственный сайт хейтеров есть.
— Тогда становись моим поваром, — снова предложил он. — Любая зарплата. Кулинарные шоу…
— Нет, Сандро, — решительно замотала головой Виктория. — Я готовлю исключительно для души, и моя душа не продается.
Чтож… Виктория, как всегда.
Прямолинейна. Непреклонна. И неподкупна.
Повисла неловкая пауза и каждый из них явно думал, что еще сказать, но не успел. Режиссер громко объявил в рупор:
— Перерыв окончен. Все по местам!
Раздосадованный Сандро направился к креслу рядом с Летицией, как вдруг на телефон пришло уведомление. Прочитав содержимое, Сандро искоса посмотрел на Викторию и незамедлительно отправил ответ.
— А вот это уже интересно…
Виктория Волкова
Нужно ли, говорить, что после того, как я внезапно стала знаменитой, жизнь стала немного сложнее, чем раньше?
Все менялось так быстро, что мне кажется без волшебства такое невозможно.
Только что я была на кухне ресторана и от души колдовала над изысками, которые давно мечтала приготовить и выложить в свой блог. Но будто всего через минуту, а не десять часов спустя, я распахнула двери кухни и отбросив поварской колпак, расстегиваю пиджак повара и, забросив его на плечо, словно дерзкая героиня кино, уже бесстрашно направляюсь к камерам.
Волосы рассыпались по плечам соблазнительной копной, белый топ идеально подчеркивает радующую глаз грудь, а черные брюки с высокой посадкой очерчивают талию и широкие бедра.
Подсветка меняет цвет за моей спиной и, словно в зеркале, каждый мой шаг на высоких каблуках отражается в плитке, натертой до ослепительного блеска, и кажется, что под моими ногами вспыхивают настоящие искры.
Известности? А может быть новой жизни?
Скоро узнаю.
— И прыжок! — крикнул в рупор режиссер.
Словно цирковая собачка, я подмигнула в камеру и подпрыгнула на месте. И уже в воздухе взмолилась:
— Хоть бы не навернуться… Хоть бы в этот раз не навернуться…
Фух. Посадка удачная.
— Ритм!
Не сбавляя скорости, я уверенно шла вперед, показывая, что усвоила все уроки дефиле от преподавателей. Освещение в ресторане сменяется сгущающейся темнотой и на уровне моего лица начинает сверкать золотой диско-шар.
Лукаво улыбнувшись, я щелкаю пальцами и толкаю его от себя.
Основной свет погас и в воздухе будто замерцали миллионы огненных светлячков. Камеры снимают игру бликов в моих глазах, а я, исполняя свою роль, смотрю в главную камеру и улыбаюсь еще притягательнее.
Не знаю, как я выгляжу со стороны, но мне кажется сама судьба посылала мне улыбки восхищения в это мгновение. Могла ли я представить это неделю назад? Разве что как сюжет кино, но для меня это стало реальностью.
Сложной, но какой-то невообразимо завораживающей тем, как…
Я не успела подобрать должные эпитеты. Внезапно в нос пришелся гулкий удар и, под заливающийся хохот, я шмякнулась прямо на задницу.
М-да…
Сдается мне, с улыбкой судьбы я несколько погорячилась.
— Черт… Диско шар… — простонала я, хватаясь за нос.
За камерами прозвучал перевод моих слов на итальянский, а хохочущий в Сандро едва не грохнулся со стула.
— Вы почему не сказали ей, что он на резинке?! — чуть ли не всхлипнул он, закрывая лицо руками.
Люцифер в целом последние два дня получал неимоверное удовольствие в нашем с Летицией обществе. Будто у нас не съемки, а к нему приехал личный стендап и повар, пока он ходит по отелю в спортивном костюме похожем на пижаму.
— Вики! — испуганно воскликнула Летиция, подбегая ко мне. — Ты цела?!
— Вроде да… — прогундосила я, зажимая нос рукой.
— Бедняжка… — посочувствовала она, протягивая мне руку.
Но не успела я и ухватиться за нее, как меня уже резко поднял на ноги Сандро. Настолько резко, что в скользких туфлях я едва не упала снова.
— Звезда упала, а я не успел загадать желание… — смеялся он, подхватив меня за талию. — Может повторишь?
— Жди следующую… — прогундосила я, зажимая нос рукой.
Освободившись из его объятий, я тут же попала в другие, по-настоящему внимательные и заботливые.
— Как нос? — участливо спросила Летиция, осматривая мое лицо.
— Цел… — слегка морщась кивнула я.
— А подушка безопасности? — подражая тону кузины, страдальчески произнес Сандро, заботливо рассматривая мою задницу.
— Как всегда спасает жизнь, — скучающим тоном парировала я. — А вот твои шутки нет.
И не давая Сандро даже секунды придумать новый ехидный комментарий, я пошла обратно к дверям ресторана.
Это два дня назад я психовала из-за того, что Лаура собиралась провести жаркие часы в объятиях Сандро. Но сегодня после обеда я уже жалела, что он до сих пор не уделил ей ни одной минутки.
Словно владыка моих адских, трудовых смен по семнадцать-девятнадцать часов, люцифер всегда был рядом.
На кухне, на берегу моря, в бассейне, на террасе, в ресторане. Не со мной, конечно, а с Летицией, но так как она была занята на съемках, он тоже всегда был в моем поле зрения и слышимости его комментариев.
Вот и сейчас он плюхнулся в кресло и, закинув ноги на соседний стул, в наглую уминал мой любимый наполеон. Не кусочек, а целый торт сразу и в одно бородатое личико.
И это после того, как целый день по очереди пробовал все, что я готовила для съемок и придирался каждому блюду. То корочка ему недостаточно поджаристая, то баранина ему не нравится, то гириоли, как он назвал хинкали, ему мало в тарелке.
— Может хоть со мной поделишься?! — возмущалась за кадром Летиция, протягивая руки к торту.
— Младшим нужно уступать… — покачал он головой.
— И делиться, — настойчиво рекомендовала она.
— Ты просишь меня… Но просишь без уважения? — сипло подражал он дону Корлеоне из «Крестного отца».
— Тебе не нужна моя дружба… — с кислой миной продолжила она цитату.
Будто отрывая от сердца, Сандро смилостивился и отрезал ей маленький кусочек. А я уже не могу досмотреть их очередную словесную перепалку до конца, потому что слышу знакомый оклик режиссера:
— Свет! Камеры! Начали!
Мои каблуки стучат по полу звонкими «тук-тук», а Сандро не отводя от меня взгляда терзает за кадром мой торт смачным «ом-ном-ном».
Дубль. Два. Три. А
