— Кто их? — спросил я, хотя и так все ясно.
Женщина только махнула рукой в сторону улицы, продолжая сидеть в той же позе.
Вместе с Димкой вышли во двор. Туда уже подтянулись Вовка и Рустам с Леной, притащив с собой наше имущество. Ранее лежавшие на земле дедок, ясно выраженный кавказец с короткой жиденькой седой бородкой, и русоволосый мужчина лет сорока, внешне очень похожий на славянина, уже поднялись на ноги. Оружие стоящего чуть в стороне Гнома направлено на них. Рустам с Виноградовым тоже поглядывают настороженно, держа автоматы наготове.
— Ну что там? — нетерпеливо взглянул на меня Сергей.
— Солдат наших расстреляли, с-суки! Чей дом? — обратился я к старику, прекрасно осознавая, кто из них двоих хозяин.
— Мой, — обреченно произнес тот.
— Как это произошло, отец? — постарался я придать голосу доброжелательность. Ничего же пока точно неизвестно, так чего ж собачиться начинать? Не та обстановка.
— Ополченцы пришли, — немного помолчав, как бы собираясь с мыслями, ответил дед, — ломиться начали. Сейчас такое время, что лучше открывать. Вот я и открыл. А они сразу в подпол полезли, как будто знали, что мы там солдатиков прячем. Раненые они были… дети еще совсем… Ну и…
— Как вас звать-то, отец? — поинтересовался я.
— Магомед. Зови просто Мага. Все так кличут.
— А ты кто будешь? — спросил Сергей мужичка.
В луче направленного мной на славянина фонаря стало отчетливо видно, как забегали его глаза. Вопрос остался без ответа.
— Сосед это мой, Семен, — пояснил Магомед, — вон там живет, — показал он на противоположную сторону улицы. — Пришел вместе с ополченцами.
— Кто ж вы по национальности-то, дада Мага? — вспомнил я, как по-чеченски называют стариков. — По-русски очень хорошо говорите. Даже акцента никакого.
— Чеченец я, сынок. А что говорю без акцента — в Смоленске очень долго жил, постоянно с русскими общался.
— Сколько ж вам лет-то? — продолжил я опрос.
— Девятый десяток пошел.
— А солдатики к вам как попали?
— Вчера утром постучались в дверь. Раненые. Пацанята еще совсем. Что с них взять? Мы с Зарой их перевязали, как смогли, спрятали в погребе. Думали, как займут ваши город, в больницу их определить. Да вот как все вышло… Нехорошо… Кто ж их таких молодых-то на убой кинул? Жить бы да жить еще ребятам. Кому эта война нужна была?
— Нет у нас сейчас времени, дада Мага, эти вещи обсуждать. Потом как-нибудь. Мы к вам в мирное время приедем. Тогда и поговорим. Примете?
— Хорошим людям всегда рады. Вот ты лично — хороший парень. Вроде, и воюешь с чеченцами, а сердце тебе радуется. И товарищам твоим тоже.
— Уходить вам, дада Мага, нужно. Не простят «духи» смерти своих. С нами пойдете?
А у самого в голове крутится: далеко ли мы с ним и женой его уйдем? Дальше, чем до Маяковского, вряд ли. И сами влетим, и стариков погубим. Дилемма, однако. Как избавление прозвучало:
— Куда ж мы пойдем-то отсюда? Только вам руки свяжем. Уходите, ребята. Пусть вам поможет Аллах. Только, если можно, ополченцев куда-нибудь уберите со двора подальше. Мне одному не справиться. А от Зары помощи мало — сама еле передвигается. Старые мы уже.
— Что-нибудь придумаем, отец. А с солдатиками как? Не хотелось бы просто так бросать на улице. Надругаются.
— С ними мы сами разберемся. Идите. Нельзя вам тут долго оставаться.
— Хорошо, дада Мага! Только когда рассветет вы уж посмотрите во дворе. Гильзы бы не помешало собрать. Кто его знает, что от боевиков ожидать можно?
— Соберу, не беспокойтесь.
— Ну а с тобой что делать, мужик? — обратился Сергей к Семену. — Не расскажешь, случайно, что ты делал здесь вместе с боевиками? Ты сам, поди, их сюда и привел? Что молчишь? Куда?! — схватил он за рукав попытавшегося сбежать мужичка. — С нами поедешь. Там и разберемся. Отец, можно открыть ворота? Мы машину пока сюда загоним.
— Загоняйте, ребятки. Сейчас открою.
Из багажника «Нивы» выбросили объемистую сумку со всякой всячиной, необходимой автолюбителю, загрузив вместо нее трупы боевиков вместе с их оружием. Три тела заняли весь объем, возвышаясь над сиденьем.
— Дада Мага, заберете инструмент? — предложил я. — Нам он точно не понадобится, а вам в хозяйстве пригодится.
— Ну что ж, оставляй, если не жалко.
— А чего его жалеть? Так же бросим потом вместе с машиной. Этого куда? — указал на Семена. — В салоне нас и так, как сельдей в бочке будет.
— Свяжи руки, да на «духов» его сверху, — ответил Серега. — Там покатается, не барин.
— Некуда уже, и так все забито.
— Тогда в салон. Не оставлять же?
Так и поступили. Стянув его же собственным ремнем конечности, Семена не очень аккуратно усадили на заднее сиденье. Тесновато, конечно, но никто комфорта и не обещал, а тому требовать что-то — себе дороже. Задний обзор, не считая боковых зеркал, отсутствует напрочь. Я вообще удивляюсь, как мы все умудрились разместиться в этой маленькой коробочке, предназначенной для перевозки максимум четырех человек с минимумом удобств. Ну да ничего! В тесноте, да не в обиде. Остались последние штрихи. Чуть было не забыл в запарке. Обойдя «Ниву», затыльником автомата вдребезги расколотил задние фонари, уделив особое внимание лампочкам. Зачем делать из себя удобную мишень? Не дай бог, придется притормаживать.
Сергей прыгнул за руль, я рядом с ним. Мое сиденье, правда, пришлось до предела сдвинуть вперед. Остальные вшестером, включая Семена, на колени которого уселись Лена и Рустам, кое-как скукожились сзади. Не рекорд, конечно. Как-то раз в такой же автомобиль дома мы умудрились поместиться вдесятером, правда, без снаряжения и оружия. Не зажигая огней, неторопливо выехали со двора и двинулись в неизвестность.
На разбитой снарядами Первомайской пустынно. Ни единого огонька, ни единого движения. Рассмотреть в темноте через сплошную боковую тонировку удается немного. Так и подмывает опустить стекло для улучшения обзора, да выставить наружу автомат. Но вместе с тем, прекрасно осознаю, что делать этого не стоит. Невидимками мы из-за тонировки не стали, но за своих «духи» принять вполне могут, не имея возможности разглядеть находящихся внутри. И действительно, кто, кроме бандитов, может рассекать на гражданской машине в такое время в осажденном городе?
Вдали погромыхивает, временами слышится стрельба. Только вот направление, где она идет, определить не удается. Да и не до того, если честно. Нам бы до моста через Нефтянку побыстрее добраться, а там до «Северного», можно сказать, рукой подать. Свернув налево, в сторону Маяковского, Гном прибавил газу, уверенно объезжая еле угадываемые в темноте воронки. Тряхнуло, правда, пару раз существенно, да так, что Димка, ударившись, судя по звуку, головой о потолок, зло матернулся:
— Ты полегче, блин, рулила! Не дрова, …твою мать, везешь, и не картошку!
— Ты уверен? — сквозь зубы отозвался Серега, напряженно вглядываясь вперед. — А я-то думал… Дорогая картошка выйдет, если по весу брать. Думаешь, очень удобно машину вести, когда ты всей своей тушей на голову давишь?
— А что я могу сделать? Тачку надо было вместительней выбирать.
— Извини, танка не было, — прокричал Гном фразу из фильма «В бой идут одни старики…», довольно похоже повторив интонации Леонида Быкова.
— Ладно, проехали!
За этими разговорами домчались до основательно раздолбанного артиллерией душманского блокпоста. Надежда, что там никого не осталось, не оправдалась. На шум приближающейся машины на дорогу выскочил человек с автоматом, повелительно подняв руку, приказывая остановиться.
— Мать твою! — только и выдавил Гном, инстинктивно сбавляя скорость.
— Ты чего? Охренел? — толкнул я его локтем. — Газу, и дальний давай!
Врубив дальний свет, Серега «надавил на гашетку». Показалось, что «Нива» даже подпрыгнула, ускоряясь. Отскочить боевик не успел. Удар оказался достаточно сильным. Тело, кувыркаясь, отлетело в сторону. Автомат, вырвавшись из рук «жертвы дорожно-транспортного происшествия», ударил в ветровое стекло, отчего образовалось матовое пятно повисших на пленке триплекса мельчайших осколков с расходящимися в стороны трещинами. Правая фара потухла.
Не снижая скорости, Гном, чуть не поставив машину на два колеса, обогнул перегородивший дорогу бетонный блок. И когда он успел тут появиться? Когда вперед шли, точно не было! Поймал себя на мысли, что поневоле захотелось перекреститься на удачу.
— Гаси свет! — прокричал я, как только вышли на прямую.
Серега послушно ударил по переключателю. «Засвеченные» глаза упорно отказываются разглядеть, что творится впереди. Остается надеяться, что ослепленные дальним светом «духи» видят не больше нашего. Раздавшиеся позади автоматные и пулеметные очереди подтвердили предположение — попаданий в машину пока не почувствовал. Да и взрыв расцвел чуть в стороне. Только так и не понял, что это там рвануло?
