Той же ночью Игоря увели дальше в горы. Еще трое суток они бродили среди чахлых рощиц, скал, утесов, пока наконец не вышли к лагерю. Это была настоящая партизанская база, оборудованная по всем правилам невидимой войны.
Боевики размещались в глубоких пещерах, здесь были и казармы, и арсенал, даже небольшой госпиталь с дорогим импортным оборудованием, полученным по линии «Красного Креста». Над небольшой поляной была натянута большая маскировочная сеть, в тени которой стояли столы для чистки оружия, навес для полевой кухни, хлев с овцами (живые консервы) и яма для пленных – зиндан, в который сразу же был брошен Ковалев.
На территории базы находились уже не желторотые юнцы с пухом на щеках, а настоящие бойцы, суровые мужчины с бородами и усами, вооруженные современным оружием. Игорь сквозь решетку видел новейшие противотанковые комплексы, которые еще даже не дошли до федеральных войск, а здесь находились далеко не в единичном количестве.
Чеченцы, выряженные в ядовитый натовский камуфляж, деловито чистили автоматы, точили ножи, снаряжали патронами магазины. Едва темнело, боевики бесследно исчезали и появлялись спустя несколько дней. Пленные на этой базе долго не задерживались, как правило, это были солдаты срочной службы, и боевики продавали их в рабство. Дело было поставлено на поток.
Лишь однажды в яму попал еще один пленник, молодой, крепкий мужчина, контрактник из десантно-штурмовой бригады.
– Дурак я дурак, – как заведенный бормотал десантник, – и дернул меня черт сунуться на эту войну. Патриот хренов, ведь не прошло и трех месяцев, как из Югославии вернулся, два года там кантовался в особой группе, а до этого был в Абхазии. Мало мне было войны на срочной в Афгане.
Не скули, – оборвал контрактника Ковалев. Последние недели у него самого было еще то настроение (хоть в петлю лезь), а тут, услышав стенания товарища по несчастью, понял, кто-то должен поддерживать моральный дух пленников.
Да обидно, брат, – глядя с тоской на люк зиндана, проговорил десантник. – Погиб бы в бою, значит, так оно и должно быть, как говорится, за Родину жизнь положил. А вот чтобы голову отсекли, как барану бессловесному, честное слово, обидно.
С чего это ты взял, что голову отрежут? Война ведь закончилась, скорей всего, нас поменяют на кого-то из абреков.
Тебя, может, и поменяют, а меня точно под нож. На днях должен приехать какой-то важный перец, то ли турок, то ли араб. Вот для него и готовят концерт по случаю.
Откуда ты узнал? – насторожился Игорь.
Разговор подслушал, – медленно ответил десантник и, видя в глазах собеседника недоверие, пояснил: – Во время срочной службы у меня кореш был чеченец, Турпал. Как братья мы с ним были, вот он меня языку и обучал. Думал, уже все забыл, а как приперло, вспомнил.
В холодном подвале зиндана повисла тягостная тишина. Только контрактник, не зная, куда деть свои руки, стучал кулаком о раскрытую ладонь, выбивая глухие звуки. Но Ковалеву сейчас было не до него, все мысли были заняты другим: сидеть в плену до скончания века он не собирался, как и не верил в то, что его выменяют на какого-нибудь боевика. С самого первого дня его пленения Игорь готовился к побегу, собирая экипировку и выбирая удобный момент для реализации своего плана.
Из экипировки он уже имел остро отточенный гвоздь. Тридцатисантиметровый штырь, выкованный деревенским кузнецом, длинное жало и шляпка на конце делали его в умелых руках смертоносным стилетом. Кроме того, запасливым морпехом был припасен метровый отрезок капронового альпинистского троса, тоже можно придумать незамысловатое оружие.
Для побега Игорю не хватало лишь одного – надежного партнера. Попадавшие до этого в плен салаги годились лишь для того, чтобы сопли распускать, и совсем другое дело контрактник, опытный солдат и человек, которому терять уже нечего.
Давай знакомиться, брателла, – подвинувшись поближе к десантнику, Ковалев протянул руку. – Игорь, друзья называют Гога.
Александр, но друзья зовут Шуриком, – пожал руку контрактник.
Итак, Александр, как вы смотрите на то, чтобы покинуть это гостеприимное общество?
Грохнем вертухая, когда тот принесет баланду? – оживившись, сразу включился в обсуждение плана побега обреченный десантник.
Ну, скажем так, это не совсем то, – возразил Игорь. Еду, как правило, приносили двое боевиков. Неизменные черствые лепешки бросали вниз, а воду спускали в кувшине на веревке. Так что захватить вертухаев неожиданно было делом невозможным. Главное, товарищ по несчастью был согласен. – Но в целом идея неплоха. Только бы до вечера ничего не изменилось.
День прошел без каких-либо новшеств, боевики занимались повседневными делами, чистили оружие, набивали патронами магазины и курили гашиш. Сладковатый запах тлеющей конопли доползал и до решетки зиндана…
Когда небо, видимое сквозь отверстия люка, стало сереть, Ковалев поднялся с земли, сделал несколько приседаний, взмахов руками, разгоняя кровь по организму и разогревая мышцы. Потом отодвинул большой камень в дальнем углу, извлек из тайника стальной штырь и кусок веревки. – Пора навестить наших «друзей».
У тебя есть ключ от замка? – принимая кусок альпинистского троса, чуть не задохнулся от восторга Александр.
Нет, – в сгущающихся сумерках грустно улыбнулся Гога, подмигнул и тихо добавил: – Но ларчик просто открывается.
Секрет выхода из зиндана оказался действительно примитивно простым. Тяжелая сварная решетка, хитрый английский замок, конечно, выглядели на первый взгляд неприступными, как банковский сейф. Но ахиллесовой пятой этих запоров оказалась рама, на которой крепилась сама решетка. Тяжелая, сваренная из стальных уголков, она просто лежала на колодце зиндана.
Двое пленников, уперевшись ладонями в ребристые прутья арматуры, что было сил надавили на нее. Металлическая конструкция весом в полтора центнера сперва не поддавалась, не желая сдвигаться с места, но все же пришлось уступить. Как ленивое животное, нехотя приподнялась и почти неслышно переместилась в сторону.
Готово, – прошептал Ковалев, прижимая жало самодельного стилета к рукаву. Он хорошо изучил контингент, находящийся на базе, и теперь давал последние указания напарнику: – Их семеро, один из «духов» славянин. Значит, для нас он самый опасный. Выбирайся наружу, ты направо, я – налево, ищем часового. Как кончим, сразу хватаем оружие, и за работу. Ну, а дальше по ситуации. Понял?
В ответ напарник лишь напряженно кивнул, из зиндана они выбрались по очереди. Не поднимаясь на ноги, ужами скользнули в ближайшие кусты.
Откуда-то из-за спины до слуха Игоря доносилось монотонное бормотание молящихся моджахедов, этот звук наполнял душу морского пехотинца ужасом и непреодолимым желанием вскочить на ноги и бежать из этого места как можно дальше, бежать без оглядки. Только ничего этого Гога, конечно же, делать не собирался, потому что оставлять в живых этих «духов» было нельзя, сами уйдут не далеко. Завтра утром, крайний срок в обед, их настигнут, а без оружия даже умереть достойно не удастся. И, что самое страшное, судьба второго шанса на побег не подарит.
Часового первым увидел Ковалев, когда тот, докуривая сигарету, стоял в тени развесистого карагача. До него оказалось полтора десятка метров, но морпех не спешил, справедливо оценивая свои физические возможности. Долгие месяцы они, как вампиры, пили его жизненную энергию, так что его прыти бесшумно и стремительно настигнуть часового вряд ли хватило бы. Медленно, как пустынный хищник варан, Игорь прокрался к карагачу, потом так же медленно выпрямился во весь рост. Действовать классически (левой рукой зажать рот, а правой ударить под лопатку) он не решился по той же причине.
Приблизившись к часовому почти вплотную, Ковалев ткнул его самодельным стилетом в шею, мысленно твердя: «Хотя бы охранник не закричал».
Острое жало почти без усилий прошло сквозь кожу и адамово яблоко. Часовой оказался из матерых, дернувшись в сторону, с выпученными от боли глазами, он пальцами левой руки попытался закрыть рану, из которой хлестала кровь, а правой хотел сдернуть автомат с плеча. Этого ему сделать Игорь не дал: шаг, и он почти вплотную приблизился к чеченцу, короткий взмах, и длинный гвоздь, когда-то сработанный умелым кузнецом, почти по шляпку вошел охраннику в грудь. Подхватив в падении уже мертвое тело, бесшумно опустил его на землю.
Лихо ты его сработал, – возле Ковалева как из-под земли появился Саша-десантник.
Теперь давай и остальных отправим вдогонку за этим, – предложил морпех.
Арсенал у охранника оказался солидным, кроме «АКМа» полдюжины магазинов, пистолет «ТТ», четыре гранаты и десантный нож германского производства.
Оружие тут же разошлось по рукам. Держа автомат на изготовку, первым двинулся в направлении навеса, где совершали намаз моджахеды, Александр. Игорь с пистолетом страховал его позади.
