Ознакомительная версия.
— Ладно-ладно, шучу. Дождемся, конечно. В конце концов, ты у нас сегодня звезда телеэкрана, — Турецкий усмехнулся и добавил: — Хоть и с помятым задом.
— Ну и шуточки у вас, Александр Борисович, — попенял я.
— А что, мне нравится. Ладно, до связи. — Турецкий отключился.
Пока ждали прибытия патруля, прошло не меньше получаса. Я тем временем позвонил домой — не объявилась ли там Юлия. К телефону никто не подходил. Вот черт! Совсем забыл сказать Турецкому, чтобы он попробовал в этом деле разобраться. Тем более что у него явно время есть, раз он шутки шутит. Звонить в третий раз не хочется — опять начнет подкалывать. Ладно, при встрече расскажу.
Приехавшие долго удивлялись, почему виноватый водитель «копейки» сам настоял на официальном оформлении. Их, конечно, это насторожило, и «расследование» несколько затянулось. В результате все, естественно, решилось в мою пользу, но еще один драгоценный час был безвозвратно утерян.
Так что, когда я доехал наконец до Турецкого, шел уже шестой час. По дороге до квартиры Бараева я рассказал ему свою историю с Юлией.
— Чего-то ты со своей новой машиной вечно влипаешь в истории. Может, ее у тебя того… сглазили? — Турецкий оглядел салон моей «БМВ», словно пытаясь проверить свою догадку.
Я пожал плечами.
— Хорошо, — продолжал Турецкий уже нормальным тоном, — посмотрю я, что там с твоей долговязой красавицей.
— Спасибо.
— Пока не за что.
Московская квартира Бараева располагалась на Кутузовском проспекте. Квартира была, надо сказать, впечатляющая, даже с черным входом, а вернее, пожалуй, выходом. Очень удобно, должно быть. Обстановочка в квартире тоже соответствовала рангу проживавшего в ней. Но хлопот от этого только прибавилось — одно дело обыскать однокомнатную клетушку с одной кроватью, а другое — искать тоненькую папочку с бумагами в этаких апартаментах. Но ничего, глаза страшатся — руки делают. К ночи в квартире не осталось ни одного неизведанного закоулка. Чернокозовских протоколов, однако, в квартире не нашлось. Как я и предполагал, впрочем. Так что я не слишком расстроился.
— Счастливчик ты, Гордеев, — заметил Турецкий, пока мы спускались по лестнице.
— Почему? — не понял я.
— Что, мыслевыводитель испортился? Придется тебе теперь ехать за Бараевым в Штаты.
— Да, — вздохнул я. — Похоже на то.
— А чего ты вздыхаешь-то?
— Да как-то не тянет меня в Америку! Мне больше Европа нравится.
— Жируешь, однако. Не тянет его в Америку! Ничего, зато обстановку сменишь. Развеешься.
— И потом, как-то надо еще Бараева убедить отдать мне документы.
— Что-то с тобой случилось, Гордеев. Сам на себя не похож. Ты не заболел, часом?
Сказать по правде, на самом-то деле меня очень беспокоила судьба Юлии. Я не хотел уезжать, не выяснив, что с ней случилось. Это, конечно, тоже не слишком было похоже на меня, — видно, все-таки действительно люди с возрастом меняются.
Турецкий все же умудрился догадаться, что меня удерживает.
— А, за «космонавтку», что ли, свою беспокоишься?
Я, конечно, все отрицал.
— Не боись, найдем мы твою Юлию Гагарину. И сохраним в лучшем виде до твоего приезда. Стар ты, однако, становишься, Гордеев, остепеняешься.
— Я не стар, я суперстар, — попытался отшутиться я.
Я довез Турецкого до дома, и мы распрощались.
— Извини, на коньяк не приглашаю, Иришка дома спит уже, наверное, — свет не горит, — на прощание сказал мне Турецкий.
— Ну вот, — обиженным тоном сказал я, — чего ж я вас тогда подвозил?
— Ты все равно за рулем, — утешил меня Александр Борисович.
Да, я забыл, какой меня дома ждет разгром. Отдохнуть придется не скоро. Хотя фиг с ним, с разгромом. Завтра, все завтра. Жаль только, что тот порядок, который едва успела навести Юлия, был не оценен бандитами. Я взглянул на часы. Начало второго, однако! Да, тревожить Елену по поводу моей предстоящей поездки в Штаты придется завтра. То-то она обрадуется поутру. Ладно, хоть поспит спокойно.
На следующий день Елена позвонила сама. Разбудив меня в девять утра, замечу! Проклиная на чем свет стоит телефон и его изобретателей, я взял трубку:
— Гордеев слушает!
— Я вас разбудила? Извините. Я вам вчера весь вечер домой звонила, а вас не было.
— А на мобильный почему не позвонили? — спросил я строго.
— А у меня нет вашего номера, — ответила она растерянно.
— Что, серьезно? Немедленно записывайте! — Я продиктовал номер своего мобильного.
— Я хотела вас спросить, как продвигается дело. Оно же не закрыто?
— К сожалению, нет. Я, кстати, тоже собирался вам звонить. У меня не очень приятная новость… — Я сделал паузу. — Дело в том, что Бараев забрал с собой доказательства, которые я нашел в Чечне. Вчера обыскивали его квартиру, но там ничего не нашли.
— Совсем ничего?
— Ну, я имею в виду из интересующих нас бумаг. Так что придется ехать за ним в США.
Как ни странно, Елена не очень расстроилась.
— Примерно этого я и ожидала, — сказала она. — Сколько вам надо денег?
— Я думаю, долларов восемьсот хватит. На дорогу и проживание там.
— Что ж, хорошо. Где и когда вы сможете со мной встретиться?
Условились опять у Грибоедова через пару часов.
Предстояло еще сделать визу. Хорошо, что США чуть ли не единственная страна, которая дает право на въезд в течение одного дня. Все, что им нужно из документов, — это действительный загранпаспорт и анкета, которая заполняется прямо в посольстве. Хотя неофициально считается, что с собой надо набрать максимальное количество бумажек, подтверждающих, что ты не намерен оставаться навсегда в их хваленой стране. А потому я заехал к себе на работу за бумажкой, подтверждающей, что я здесь работаю. Ну а заодно и действительно поработать — что-то мне в последнее время было не до приема посетителей. Все равно в посольство идти сегодня уже поздно.
На следующий день, особенно тщательно побрившись, я с самого утра отправился в американское посольство. Человек, проводивший собеседование, был неплохо настроен по отношению ко мне. Так что через пару часов после приема я уже имел на руках американскую визу. Я отогнал машину на стоянку и поехал на такси в Шереметьево-2: билет на самолет Москва — Вашингтон я заказал еще вчера вечером.
Когда я сидел в мягком кресле салона самолета, ожидая взлета, зазвонил мой мобильный.
— Ты еще не в Штатах? — спросил меня Турецкий.
— Почти, — ответил я. — Как раз вылетаю.
— Завидую, я бы тоже слетал на пару дней. Нашлась твоя Юлия, кстати, радуйся.
— Где она?
— Дома. У мамы с папой под крылышком. До самого суда. Вроде ничто ей не угрожает, убийцы действительно оказались наркоманами. Так что искать ее никто не ищет. Ну кроме нас с тобой, как обычно.
— Ладно, спасибо, Александр Борисович.
Забегая вперед, скажу, что после суда Юлия вновь уехала к себе на родину, решив, что в Москве она уже явно не приживется. Жаль, конечно.
Зато в самолете я наконец смог хорошенько выспаться. Уже на исходе восьмого часа полета я проснулся бодреньким, но с ужасной зубной болью, которая началась, как только самолет пошел на посадку. Вот черт, только этого мне не хватало! И лететь к стоматологу далековато. А местные, я слышал, берут гораздо дороже. Да, хорош же я буду — с раздувшейся щекой выпрашивающий у Бараева документы.
Едва приземлившись, я бросился искать хоть какую-нибудь аптеку. Тоже проблема — по-английски я, конечно, говорю очень неплохо, но вот разные медицинские названия я даже и в Москве-то вспомнить не могу. Ну да ладно, попросив у продавщицы все, что есть от зубной боли, я наглотался этих таблеток — и спустя полчаса боль заметно утихла.
Я знал, что в Вашингтоне довольно приличное метро, в котором не зазорно ездить нормальным белым людям, так что решил пока сэкономить на такси, а поехать общественным транспортом. Еще неизвестно, сколько здесь придется проторчать.
От аэропорта я доехал до метро на специальном автобусе, который отправляется отсюда каждые пятнадцать минут. А дальше мне предстояло решить проблему — где остановиться. В принципе я не собирался зависать в Вашингтоне надолго, но кто знает, может, я все проверну в этот же вечер, а может, и дня через три. В результате я решил не снимать пока номер в гостинице — благо вещей у меня с собой фактически не было.
Я нашел ближайший телефонный узел и принялся обзванивать по справочнику все лучшие гостиницы города, где мог остановиться Бараев. На это у меня ушло минимум час. Наконец в гостинице «Шератон» мне дали положительный ответ. И даже соединили с его номером, но там никто не подошел к телефону.
Теперь предстояло самое трудное — убедить Бараева отдать документы. У меня даже вновь начал побаливать зуб, но я мысленно на него прикрикнул, и он успокоился.
Ознакомительная версия.
