— Приступайте.
На выходе он негромко произнес:
— Этот парень — ценная штучка. Пускай узнают, где он научился так разговаривать. Лично я впервые такое вижу. Да, глаза у него и впрямь… вдумчивые.
— Именно так, сэр, — бодро отозвался эдвайзор.
— Проследи, чтобы с ним ничего не случилось ненароком.
— Слушаюсь, сэр.
С первых же занятий Сигурд уяснил для себя самое важное: известно семь городов, построенных терракотерами, и есть девять крупных поселений албов, из которых Большое Поселение — самое многочисленное. Во всех девяти поселениях производятся танки и снаряды, ведется подготовка бойцов. Между поселениями налажена связь. Однажды албианские танковые легионы произведут одновременный массированный удар по территориям противника, уничтожат их города и освободят земную поверхность от терракотеров.
Снаряды, которыми стреляли танки, имели огромную разрушительную силу. В первую секунду после взрыва создавалось сильнейшее электромагнитное поле, затем от эпицентра к периферии прокатывалась мощная звуковая волна и напоследок происходила вспышка резонансного излучения.
Один-единственный раз албы имели возможность опробовать снаряд Велимира, как его называли. Пять лет назад был взорван временный лагерь терракотеров на участке степи в юго-восточном строительном округе. Запись взрыва разослали во все девять поселений для поднятия боевого духа бойцов, и теперь их днем и ночью прокручивали на экранах, висевших в местах скопления народа.
Дух Сигурда в стимуляции не нуждался.
В первый день, как только его привели в комиссию, он повторил то же, что сказал Ханарану:
— Примите меня на службу. Хочу стать офицером.
Может быть, он даже сказал это чересчур пылко. Члены комиссии — несколько пожилых неестественно краснолицых албов в военной форме во главе с маршалом Ягломом и в присутствии управляющего персоналом Куртца — переглянулись.
— А чем платить будешь? — резко спросил приземистый, лобастый, бледный по сравнению с остальными Куртц. — Чтоб стать простым солдатом, надо внести столько эрдо, сколько тебе и не снилось!
Ни о каких эрдо Сигурд ничего не знал. Но у него были карты. И личная война, о которой он не хотел им говорить.
— С чего ты решил, что вправе руководить албами, бигем? — спросил Яглом. — И что ты можешь рассказать нам такое, чего мы не знаем?
Яглом был полным, холеным, бровастым. Он занимал центральное место, сидел в кресле с высокой спинкой. Погоны у него были не черные и глянцевые, как у остальных, а фиолетовые с двумя золотыми кружками.
— В городе я каждый угол знаю, — сказал Сигурд. — Я видел терракотеров вблизи.
— И что? — пожал плечами Яглом. — Мы наблюдаем за ними много лет. Вряд ли ты слыхал о летающих управляемых микрокамерах, не правда ли?
— Мне известно место расположения особо важного объекта, — сказал Сигурд.
На какое-то время лица членов комиссии стали неподвижны и как будто еще больше покраснели.
— Что за объект? — строго спросил Яглом.
— Стратегический, — выпалил Сигурд. — Центр управления терракотерами.
— Врешь, — сказал Куртц.
— Где карты, о которых ты говорил? — спросил лысый сосед Яглома.
— Я их спрятал. Я должен быть уверен, что меня возьмут.
— Карты! — гаркнул лысый.
Сигурд обвел присутствующих твердым взглядом.
— Нет. Сначала ваши гарантии.
Прокатилась волна негодования.
— Эй, парень! — с угрозой сказал лысый (позднее выяснилось, что это начальник особого отдела полковник Джуд). — Хватит героя разыгрывать. У нас методов, чтобы вытащить из тебя любые сведения, — хоть отбавляй!
— Господа! — сказал Куртц, обращаясь ко всем. — Пора положить этому конец. Продолжать допрос бессмысленно. Наглецу место в карантине.
— Спокойно, — сказал Яглом. — Парень требует гарантий. Может, он и впрямь кое-что знает.
Все немедленно притихли. Только Куртц продолжал настаивать. Он встал из-за стола:
— Позвольте выразить несогласие, господин маршал. Могут ли благородные офицеры опираться на мнение бродяги? Кто-нибудь из вас представляет себе бигема в погонах? Для тех, кто забыл, напомню: это уже пройденный этап. Бигем и военная дисциплина — понятия несовместимые. Бигемы склонны к заскокам.
Руку поднял маленький старичок с лиловым крючковатым носом — позже Сигурд узнал, что это профессор Шмуль, глава ученого совета.
— Осмелюсь заявить уважаемому собранию, что господин Куртц таки в чем-то прав, — сказал он. — Бигемские заскоки — дело серьезное. Однако стоит признать, что этот мальчик весьма занятен, он должен быть под наблюдением специалистов. Отдайте его мне.
— Погодите-ка, — сказал Яглом. — Эй, парень, почему тебя и девчонку не убили терракотеры?
— Потому что мы их обманули, — ответил Сигурд, пытаясь заставить сердце не колотиться так сильно. — Терракотеры заселяют город людьми. Мы притворились одними из них.
— Вздор! — сказал Куртц. — Нет там никого. Это Мертвая Зона.
— Больше не Мертвая. Не знаю, как с этим было раньше, но попасть туда не сложно: были бы крепкие ноги…
— Хватит болтать! — начальник особого отдела тоже вскочил из-за стола и ткнул в Сигурда пальцем. — Карты гони! Куда спрятал?
— Другого выхода нет, бигем, — подтвердил Яглом. — Как не хитри, но сначала дай информацию, а там будем решать, что с тобой делать.
— А не то применим специальные методы, — пригрозил начальник особого отдела. — Вот тогда ты у нас сразу заговоришь.
— Пожалуйста, применяйте, — сказал Сигурд. — Только для вас самих будет лучше, если просто возьмете меня на службу.
Неожиданно маршал Яглом расскрипелся грубым солдафонским хохотом.
— Ну ты и упрямец! — сказал он. — Не иначе, причины у тебя по-настоящему веские.
— Веские, — сказал Сигурд. — Терракотеры всех моих близких убили.
— И что? — Яглом продолжал усмехаться. — Хочешь помочь военным — ступай в гонцы. Внесешь свой посильный вклад в общее дело.
— Мое место в бою. Хочу видеть смерть терракотеров.
— Банальная ксенофобия — так это называется, — сказал Яглом. — Господин Куртц и господин Шмуль подтвердят. Мир считает терракотеров абсолютным злом. Однако война — не драка. Ненавидеть терракотеров — удел рабочих масс, задача военного — узнать, как уничтожить врага.
— Да, я хочу учиться! — с запалом сказал Сигурд. — В бою от меня будет больше проку. У меня есть то, что нужно — желание, мозги, силы, скорость… Поверьте: моя карта стоит того, чтобы вы доверили мне танки.
Члены комиссии переглянулись, Шмуль развел руками, а Куртц скорчил гримасу, смысл которой был мало понятен Сигурду — то ли сарказм, то ли разочарование… Все задумались.
— Ладно, — неожиданно сказал Яглом. — Я сам им займусь. Лично. Джуд, после заседания останешься. Ну что, парень, слыхал? Беру тебя под свою опеку. А теперь валяй, выкладывай, где твои драгоценные карты, почему ты такой умный и что с тобой приключилось.
— Нет! — твердо сказал Сигурд. — Сперва покажите документ, что я зачислен в войско!
По удивленно-одобрительному взгляду Яглома он понял, что поступил правильно.
***
На второй день пребывания в Поселении в сопровождении группы вооруженных офицеров Сигурд сходил за картами.
Яглом вызвал его в свой роскошный кабинет из белоснежного мрамора, раздал задания адъютантам и, оставшись с Сигурдом наедине, сказал:
— Итак, с самого начала.
Сигурд рассказал о гибели общины, походе через лес, космодроме, жителях города и терракотерах-наблюдателях. Он говорил не спеша, обдумывая каждое слово, и смолчал о поликлинике и своем учительстве.
— И все же терракотеры не дураки, — сказал Яглом, хмуро глядя в карту. — Им не составило бы труда вычислить вас и превратить в горстку пепла, я прав?
— Правы, сэр. Но, видать, нам повезло. В той одежде, что мы нашли, нас нельзя было отличить от их людей. Мне, правда, пришлось еще и побриться…
— И вы ходили по городу и глазели по сторонам?
— Именно так. Никому до нас не было дела.
— Хм… мы слыхали, что в северных городах появились люди, но не знали, что они теперь у нас буквально под носом. Мы это проверим… А жили вы где?
— Там полно домов, сэр.
Яглом поднял взгляд.
— И что дальше?
— Дальше я понял, что одному мне воевать с ними не под силу. Я решил как можно больше узнать о них. Взял бумагу и стал рисовать. Ну а потом… однажды нам показалось, что нас могут разоблачить. Мои ноги быстрее их колес, сэр. Я убежал, а Руна… она была на мне.
— Итак, — сказал маршал, — терракотеры выгнали вас с Шедара. Ты потерял общину и пошел мстить. По пути девчонка тебя просветила, так? Вы прошли все кордоны и попали прямо в самое логово терракотеров, и там сумели прижиться среди странных людей. А потом вы вдруг почуяли опасность и сбежали. Я не пойму, на каком этапе ты научился так складно языком трепать?
