– Пока еще рано. Прокурор потребует факты, а не предположения. А фактов у меня пока нет. Придется много еще копать, прежде чем факты появятся.
Но сам он отлично знал, что прокурор области, человек, занимающий место гораздо более высокое, чем ему полагается по умственным способностям, очень этим местом дорожит и всего боится. Если обратиться к нему, то может последовать категоричный приказ спустить все на тормозах и не высовываться до тех пор, пока начальство самостоятельно не произведет разведку. А это значит, что будет упущено время и надеяться тогда можно будет только на счастливый случай.
– Факты-то ты, может, и соберешь… Если тебя не остановят вовремя, – хмуро сказал капитан. – Уж коли они идут на такие вещи, то знают, что делают, и за спиной у них сильное прикрытие. Может быть, и сам прокурор, или вообще Генеральная прокуратура. Нам туда лучше не соваться…
Николай Сергеевич предпочитал об этом не думать. Главное, чтобы эти факты были у него на руках. А тогда он найдет, куда и кому их предъявить. Но откровенничать даже с Овчинниковым он считал лишним.
– Не скажи… Я больше склонен считать, что это самодеятельность. Оба в прошлом вояки. Причем из квалифицированных. И они привыкли своими методами с преступностью бороться.
– Ладно, когда свидетелей подогнать?
– Через три часа. Еще – позавчера ночью в Ленинском районе нашли труп. Кажется, он не опознан. Мне надо фотографию этого трупа. Дело у вас или в районе?
– Я слышал, что у нас.
– Попроси фотографию. После обеда верну.
– Нет проблем.
Овчинников уехал. Оленин стал звонить Доктору Смерть. Телефон долго был занят. Дважды открывалась дверь, заглядывал приглашенный свидетель по другому делу, но Николай Сергеевич отмахивался:
– Подождите…
Наконец дозвонился.
– Привет, Доктор.
– Привет.
– Это Оленин.
– Я узнал.
– Что у тебя там с твоим парнем, про которого узнать просил, – не прояснилась ситуация?
– Пока нет.
– У нас есть неопознанный труп. Мне фотографию привезут. К двенадцати подъезжай ко мне. И еще есть интересный разговор. Ты, я вчера слышал, договаривался о встрече с Дым Дымычем на сегодняшнее утро…
– Да, он у меня теперь работает. Телохранителем.
– Очень приятно. Одобряю твой выбор. Защита в самом деле надежная. Прихвати его с собой. Нам снова нужна помощь человека с его опытом. Ментам очень понравилась консультация Сохатого. Хотят по другому вопросу попросить совета.
– У него вообще-то сейчас другие заботы… Но если вернется вовремя, я постараюсь его взять с собой.
– Договорились.
Оленин положил трубку и, открыв дверь кабинета, пригласил свидетеля.
3
Хорошо было бы все остальные дела сейчас отбросить в сторону. Не то что душа к ним не лежит – голова отказывается их воспринимать. Так Николай Сергеевич думал, беседуя, один за другим, с тремя свидетелями. Можно было бы и не беседовать. Толку мало. Он задавал вопросы, но почти не слышал ответы, лишь машинально записывая что-то в протокол. Все мысли были поглощены Сохатым.
После свидетелей принесли присланные из Советского райотдела материалы по поводу избиения двух эстонцев. Оленин запрашивал их для ознакомления. Свидетелей двое, самого происшествия они почти не видели – девчонки чувствовали назревающий скандал и боялись глаза поднять. Но человека, избившего приезжих, описали подробно и примерно одинаково. И при этом одинаково безлико. Прохожих по этому описанию можно одного из трех задерживать. Единственное, что Николай Сергеевич отметил из материалов, сам он, окажись на месте того мужчины, хотел бы повести себя так же, но вот смог бы или не смог – это вопрос другой. Скорее всего не стал бы ввязываться. Не потому, что трус. И справиться с двумя он смог бы не хуже. А только потому, что старшему следователю прокуратуры так вести себя не пристало. Скандал мог бы получиться. Но в целом он действия мужчины одобрил. И понял, что это был квалифицированный боец. Дым Дымыч вполне вписывается в эту категорию. Только, согласно описаниям девушек, человеку тридцать с небольшим. Сохатому же сорок. Но оценка свидетелей часто бывает неточной. На это тоже можно сделать скидку.
Оленин позвонил майору Асафьеву.
– Слышали про вчерашнее побоище?
– Сейчас как раз просматриваю копии материалов. Опять автограф. Но в этот раз он вполне может быть случайным. Наш герой всех так метил, здесь только одного.
– Возможно. Но я пока по другому поводу звоню. Вы насчет прибалтов что-то выяснили?
– Вчера вечером с ними беседовал. Объяснить цель своего приезда они толком не могут. Словно бы просто так прикатили, отдохнуть… Прикрываются коммерческой тайной, но, насколько я понял, совершенно не знают нашей коммерческой действительности. Ни одну фирму, с которой желали бы наладить сотрудничество, назвать не в состоянии. Расколоть их на что-то подозрительное пока не удалось. Сегодня наш человек опрашивает работников гостиницы о контактах приезжих. Еще не вернулся. Будет что интересное, я сообщу. А у вас как?
– А у меня просьба к вам. Вы можете организовать скрытую съемку двух человек, которые к двенадцати приедут ко мне в прокуратуру? Это будет Доктор Смерть и с ним еще один бывший спецназовец. Вот его фотографию хорошо бы предъявить прибалтам для опознания.
– Есть подозрения?
– Есть.
– И обоснованные?
– Вполне.
– Сделаем. В половине двенадцатого машина будет стоять перед вашим крыльцом. И видеосъемку проведем, и сфотографируем. Более того, один из этих эстонцев ходячий, постараюсь его прямо к вам притащить.
– Тогда уж и девушек из кафе. Они описание подробное дали. Должно быть, запомнили.
– Хорошо. Только придется целый автобус подгонять.
Асафьев положил трубку.
Оленину захотелось потереть руки от нетерпения. Он чувствовал, что приближается к какому-то важному не факту даже и не к событию, а познанию. Потому что только познав – можно делать выводы.
Во всех заказных убийствах главная сложность следствия состоит в отсутствии видимых мотивов преступления. Все другие убийства имеют под собой мотивированные основания, способные дать ниточку, за которую следует только потянуть. При заказе же видимый мотив не дает следов преступника. Вернее, он может иногда показать, а точнее – предположить самого заказчика. Но не исполнителя. А без исполнителя доказать само существование заказа невозможно. С другой стороны, и исполнитель не всегда желает брать на себя предварительный сговор. Это уже совсем иная статья. И не желает заказчика выдавать. Тут уж следователям предстоит выступать в роли коммерсантов, торговаться с подследственным, как на базаре. Ты мне – я тебе.
Сейчас же в данной ситуации, если версия Оленина верна, то в руки попадают сразу и заказчик, и исполнитель. Вот получился бы прекрасный разговор с Интерполом. Не захотели Оленина, получили на место резидента преступника. И Оленин же разоблачил его. А уж там по ситуации можно и сориентироваться, как себя вести. Месть – тоже штука сладкая, но собственная работа в Интерполе слаще. Лучше полегче это дело провести.
Только вот вопрос – дадут ли в самом деле это сделать? Не исключено, что за спиной Интерпола стоит и сама Генеральная прокуратура. Но тогда уж молчание следователя, который до всего докопался, стоит покупать. Той же должностью резидента.
Ладно, время покажет… Пока в запасе остался час. Надо закончить все текущие мелкие дела и освободиться к визиту Доктора Смерть полностью. Чтобы голова была чистой. И окончательно продумать версию. Пока в ней не все ясно. Не вписывается туда Хавьер. Никак не вписывается. Но, с другой стороны, – о том, что Хавьер должен присутствовать, знает только Оленин. Седой уже никому больше об этом не сообщит. В случае чего вполне можно забыть и о Хавьере. Да и ошибиться стукач мог запросто.
Оленин еще сам не осознал, что умышленно пошел на подтасовку фактов…
1
Виктор Юрьевич ожидал осложнений, которые могут возникнуть после вечернего побоища людей Саида. И потому тогда же, ночью, едва придя в более-менее нормальное состояние, Юра Алферов был отослан в Карталы. В дороге он должен был догнать «Газель», которая выехала несколькими часами раньше. Догнать не так и трудно, потому что «Газель» не гонит к месту назначения, а ведет «КамАЗ» с пока еще пустым контейнером. У Алферова задача – поговорить с ребятами, передать последнюю информацию, а потом проконтролировать встречу на вокзале Вити Аношина с кем-то из таджикской группировки. Желательно проследить – куда повезут Витю. Там, очевидно, и находится запасная база, о которой Доктору доселе было неизвестно.
История с пленением заставила действовать осторожнее. Чтобы избежать по возможности повторения, Доктор вручил Алферову пистолет Макарова. Но с пистолетом ездить по дорогам, когда в городе за несколько дней выполнен пятилетний план по трупам, – опасно. Потому за час был подготовлен и полный комплект документов капитана областного управления ФСБ. Ночью Юра уехал.
