А Кольчугин вдруг подумал, что Мартинес обязательно должен смотреть ему в спину из-за дверей, и обернулся. Но стеклянные двери были затемнены тонировкой, в баре был полумрак, и различить какую-нибудь фигуру было невозможно. Тем не менее, не выпуская трубки из руки, Давид Вениаминович свободной рукой помахал, приветствуя того, кто может стоять за дверью. Наверное, это было мальчишество, но мальчишество приятное. Тем более при работе в открытую, под своим собственным именем и даже в действительном своем положении, не открывая только небольших нюансов, подобное поведение было допустимым.
– Хочу дать тебе дополнительные сведения. Доку Умаров переправляет через Абхазию в район Сочи боекомплекты для осуществления террористических актов во время Олимпиады. Если будут конкретные данные, я добавлю. Проблем с электронной почтой не возникло?
– Нет. Я читаю данные в интернет-кафе, перебрасываю их на «флэшку» и передаю кому следует. Там разберутся.
– Спасибо. Если можно, не передавай никому мой электронный адрес.
– Извини, я уже передал своему руководству. Мало ли что нужно будет тебе сообщить. И со мной что-то случиться может. Тогда вся связь с тобой потеряется. А искать через другие каналы – это значит привлечь к тебе излишнее внимание.
– Ладно. Пусть так будет, – согласился Габиани-старший. – Передай привет Тенгизу. Его рядом нет?
– Мы вместе сидели в баре. Тенгиз жалуется на бронхит…
– Да, никак вылечить не может.
– Вот-вот. У меня травяной сбор с собой. Для себя собирал и составлял. И проверял на себе. Помогает. Выделю ему для лечения. Как раз вышел, чтобы к себе в номер сходить.
– Хорошо. Привет Тенгизу.
Габиани-старший отключился от разговора, Кольчугин собрался было спрятать телефон, но тут позвонил подполковник Известьев.
– Рад, Виктор Николаевич, что вы не забываете меня, – вместо традиционного приветствия недовольно сказал Давид Вениаминович. Недовольство его было вызвано подозрениями, что Космическое управление ГРУ, возможно, слишком доверилось ФСБ, которое прослушивает разговоры Кольчугина в реальном режиме.
– Спешу поделиться сведениями, Давид Вениаминович.
– Слушаю очень внимательно.
– Мне только что сообщили ваши бывшие сослуживцы из Москвы…
– Да, я понимаю, о чем речь. И что сообщили?
– Вы сейчас разговаривали с другом…
– Разговаривал.
– Он не сказал вам, где находится?
– Предполагаю, что в Тбилиси. Хотя у нас разговор об этом не заходил.
– Полковник Анзор Габиани в настоящее время находится в районе туристического поселка на верхней поляне. То есть совсем рядом с вами, и вы имеете возможность увидеться с ним. Если, конечно, на то будет ваше обоюдное согласие.
– Очень интересные сведения, Виктор Николаевич.
– Согласен. Очень интересные. Есть и не менее интересные. Предположительно полковник Габиани находится в районе горнолыжной базы не один. Перед тем как связаться с вами, он дважды позвонил: один раз – в комнату корпуса там же, на верхней поляне, второй – в комнату корпуса внизу, в вашем городке. Из этого можно сделать вывод, что Анзор Габиани прибыл в Россию с боевой группой. И потому я рекомендую вам быть предельно осторожным.
– Значит, он ведет не ту игру, о которой говорил мне. Его задача – не «подставить» полковника Мартинеса, а нечто другое, – довольно спокойно отреагировал Кольчугин. – И мне предстоит узнать, что именно Анзор Георгиевич задумал совершить. Думаю, мы совместными усилиями и это сможем узнать.
– По крайней мере, одно известно: полковник Габиани пытается вас «подставить».
– У нас с вами нет никаких данных для такого вывода. И я слишком хорошо знаю Анзора Георгиевича. Он не подлый человек. Использовать меня для достижения своих целей он может. С этим я соглашусь. И попытается использовать, как пытался раньше, в том варианте, который мы рассматривали изначально, – как противостояние Мартинесу и его группе. Но не больше. Он не пожелает доставить мне крупные неприятности. За это я могу поручиться.
– Не будьте так самонадеянны, Давид Вениаминович. Это может вас подвести в критический момент, а мы не всегда имеем возможность «прикрыть» вас своими силами.
– Я не бываю неосторожным при проведении боевой операции. Об этом можно даже не говорить. Кстати, о чем разговаривал Габиани со своими людьми?
– У меня пока нет сведений. Разговор велся на грузинском. Сейчас переводят, потом перешлют на компьютер майору Солнцеву. Он распечатает, доложит мне, я сообщу вам. Если, конечно, это не простое приглашение на застолье. Хотя такое приглашение тоже может оказаться приглашением на какую-то акцию. Но спутник контролирует sim-карты участников этих разговоров, и мне сообщат о всех перемещениях.
– Буду ждать звонка. Кстати, вы мой разговор с Габиани не слышали?
– Нет. Мне еще не успели прислать.
– Был конфликт с парнями Мартинеса. Чисто бытовой. Один из них неприлично повел себя со спутницей профессора Скипидарова. Она отправила его в глубокий нокаут. Второй попытался вмешаться, но помешал я.
– Что за спутница?
– Затрудняюсь сказать. Крупная женщина лет тридцати с небольшим. Может, старше. Вероятно, бывшая спортсменка. Предполагаю, метательница диска. Определил по движениям при нанесении удара. Если бы тот парень поставил блок, она смела бы его вместе с блоком.
– А охрана профессора?
– Одного охранника я определил. Вел он себя странно. Не вмешался в конфликт.
– Может быть, и хорошо, что себя не показал. Иначе пришлось бы его срочно заменить.
– Я мало знаком с системой работы ФСО. Хотя меня она несколько, признаюсь, смутила. Но у меня собственный взгляд на эти вещи. Я не охранник, а противоположная сторона.
– Но конфликт обошелся без последствий?
– Конфликты не бывают без последствий. Я специально вмешался, чтобы привлечь к себе внимание капитана Габиани. В результате он меня узнал. И познакомил с мексиканским бизнесменом господином Валентино Мартинесом. Они вдвоем ждут меня в баре, а я вышел собаку проведать. Она у меня одиночество плохо переносит. Заодно и ответил на звонок полковника Габиани. Все, Виктор Николаевич, мой лимит времени исчерпан. Станете звонить, я могу сразу не ответить – буду в компании. Как останусь в одиночестве, сразу перезвоню.
– Хорошо. До связи…
– До связи…
* * *Валдай спал, громко посапывая. Приходу хозяина собака обрадовалась, встала и завиляла хвостом, но Кольчугин охладил пыл животного.
– Отдыхай, отдыхай. Я ненадолго.
Отсыпав в целлофановый пакет половину своего запаса травяного сбора с окаменелыми кристаллами прозрачного шмелиного меда – все это он действительно собирал для себя и лечился, когда была необходимость, – Кольчугин закрыл дверь на ключ и заглянул в комнату старшего лейтенанта Сичкаря. Тот, как подполковник и предполагал, сидел за ноутбуком. Но не работал, а просто смотрел в монитор и вертел в руках тренажер, презентованный ему старшим лейтенантом Старобубновым, развивал кисти и пальцы.
– Игорь Евгеньевич, ты к московской программе уже подключился?
– Ага. Подключился, – совсем не по-уставному ответил старший лейтенант.
В принципе, уставные отношения в подобной операции были не только лишними, но и опасными с точки зрения конспирации. И старший лейтенант легко вошел в роль гражданского человека, потому, наверное, что чувствовал себя наполовину гражданским. Кольчугина, привыкшего за долгие годы службы к субординации, такое поведение, впрочем, совсем не покоробило. Приспосабливаться исходя из обстоятельств он тоже умел.
– Есть результаты?
– Я самостоятельно никого не прослушиваю, хотя код доступа к спутнику у меня имеется. Просто провожу для вас дублирующую запись всех контролируемых разговоров и передвижение зарегистрированных в программе sim-карт. Вот и ваш разговор с Анзором Габиани записал. Желаете послушать?
– Нет. Я его помню. А разговоры полковника Габиани с посторонними людьми здесь?
– Я записал. Но там разговаривают по-грузински. Сейчас все переведут и пришлют текст. Я вам доложу.
– Разговоры подполковника Известьева ты тоже прослушиваешь?
– Конечно. Если управление их прослушивает, значит, и я тоже. Технически меня можно отключить от какого-то одного абонента. Это предусмотрено программой для операций, где задействованы особо важные государственные персоны. Но сама процедура слишком дорогая, чтобы ее постоянно использовать. Нужно перезагружать программу спутника, чтобы активировать выделенные каналы, а потом, для работы в обычном режиме, снова перезагружать спутник. Причем не один спутник, а все, работающие в данный момент.
– Ну, нас это не касается. Мы с высокими персонами не работаем. А ты можешь показать мне, где сейчас находится полковник Габиани? Приятно на старого друга сверху глянуть. Узнаю хоть, как в натуральную величину светится ночью его лысина!
