В кабинет Томилко Капитан был доставлен уже после допроса его следователем Соколовым, которым он был уведомлен, в совершении каких преступлений подозревается. А он подозревался в бандитизме, даче взятки, контрабанде, измене Родине, незаконном хранении огнестрельного оружия, — вот далеко не полный перечень статей, по которым Капитану теперь предстояло нести ответственность. За эти преступления ему полагалась смертная казнь с конфискацией имущества.
Ознакомившись с мерой наказания по каждой статье уголовного кодекса, по которой он был привлечен к ответственности, Капитан был вынужден признать, что выбирать ему не приходится. Если он хочет остаться после суда в живых и "заработать" наказание в виде лишения свободы, то должен немедленно воспользоваться обстоятельствами, смягчающими наказание, указанными в статье тридцать восьмой Уголовного кодекса: в частности, активно способствовать раскрытию всех совершенных им преступлений.
Придавленный ношей тяжкого наказания и видя, что следователю его преступная деятельность досконально известна, он, обреченно посмотрев на Соколова, сказал:
— Я сейчас никаких показаний давать не буду. Мне надо подумать. Пускай меня отведут в камеру.
Однако из следственной комнаты Капитан попал не в камеру следственного изолятора, а в кабинет начальника управления. Томилко, зная, что ему предстоит встреча с "важным" гостем, был одет в форменную одежду.
Томилко предложил Капитану присесть. Тот сел с такой осторожностью, словно боялся, что стул под ним провалится в преисподнюю. Найдя силы поднять голову и посмотреть в лицо Томилко, он вновь уронил ее на грудь.
— Как мне доложили, Григорий Данилович, вы не пожелали давать показания своему следователю? — Видя, что Капитан не желает с ним вступать в беседу, Томилко продолжил: — Правильно меня информировали или нет?
— Да.
— Чем вызвано такое ваше поведение?
— Жизненным опытом и склерозом, — глубоко вздохнув, выдавил он из себя шутку.
— Я вас, Григорий Данилович, считал и считаю умным, рассудительным и дальновидным человеком.
— С чего вы это взяли? — впервые не формально, а заинтересованно спросил он,
— Вы не знаете, но мы с вами давно плечо в плечо сотрудничаем, и я по результатам вашего труда смог сделать такой лестный вывод о ваших способностях.
— Гражданин начальник, я зги приманки, поддавки и разную лесть так хорошо изучил, что давно уже перестал на них клевать.
— И правильно сделали. Иначе при таком опасном профиле "работы" вы давно бы были разоблачены и сидели бы передо мной гораздо раньше.
— Сейчас я жалею, что раньше не попался вам.
— Вот здесь я с вами полностью согласен.
— Почему?
— Потому что не успели бы натворить тех глупостей, которые совершили сами и на которые толкали своих "шестерок".
— Какие же я совершил глупости? Я же говорил вам, что у меня склероз.
— Вам о них говорил следователь Соколов, а поэтому я не буду повторяться.
— Одни намеки, одни слова — этого мне мало, Вы бы, гражданин начальник, чем-нибудь меня реальным, толковым удивили.
— У меня есть чем вас удивить, но эти новости будут для вас опять неприятными.
— Мне теперь не привыкать к неприятностям. Уж лучше горькая правда, чем сладкая ложь, — заметил Капитан русской пословицей.
— Я человек гостеприимный, а поэтому вынужден удовлетворить вашу просьбу, — улыбнувшись, сказал Томилко. Соединившись по селектору с нужным ему кабинетом, он приказал: — Капитан Примаков, возьмите видеокассету и немедленно зайдите ко мне, — Закончив разговор но селектору, он, обращаясь к Капитану, пояснил: — Мы сейчас с вами документальный видеофильм посмотрим.
— Сейчас мне в моем положении не хватало только заниматься просмотром каких-то документальных видеофильмов, — недовольно заметил Капитан.
— В некоторой степени вы правы, но этот фильм вас должен заинтересовать, — заверил его Томилко.
Повернувшись на звук открываемой двери, Капитан увидел зашедшего в кабинет Клима но только тот был в форме работника милиции, в звании капитана и с академическим значком на груди.
Улыбнувшись ему, как старому знакомому, Примаков деловито поздоровался:
— Приветствую вас, Григорий Данилович, у нас в гостях.
Удивленно захлопав ресницами, но быстро справившись с растерянностью, Капитан произнес:
— Теперь мне понятно, где ты насобачился драться.
— С детства, Григорий Данилович, занимаюсь каратэ. Занимаюсь спортом не для кого-нибудь, а для себя. — Вставив кассету в видеомагнитофон, Примаков вопросительно посмотрел на Томилко, ожидая от него распоряжения.
— Включай, Игорь Сергеевич. Григорий Данилович так любит сюрпризы, что томить его ожиданием будет просто грех.
Демонстрируемым на экране кадрам Томилко давал пояснения:
— Перед вами, Григорий Данилович, на берету пруда находился начальник колонии строгого режима подполковник Труфанов Александр Ильич. Если вы думаете, что он приехал на пруд ловить рыбу, то сильно ошибаетесь. Он приехал туда на встречу с вами. Вы же прибыли туда не только поговорить, но и передать взятку. Какую цель вы преследовали своей взяткой? Вам надо было освободить из ИТК Ломакина Ивана Васильевича…
"Вот, оказывается, с каких пор я нахожусь у них под наблюдением, Значит, следователь меня не обманывал, говоря, что мою вину будет легко доказать", — затравленно подумал Капитан.
— Выключи эту "шарманку". — грубо потребовал Капитан, не желая дальше смотреть на свою оплошность.
Однако Примаков его требованию не подчинился, но увидев кивок Томилко, выключил видеомагнитофон.
Состоялся долгий и откровенный разговор. Теперь Капитан известные Томилко факты не отрицал, а при знавал и сожалел, что пошел на них.
— Ну как, помог я вам восстановить память? — спросил Томилко.
— Немного.
— Вы, Григорий Данилович, совершили огромную ошибку, вступив в сговор с агентами иностранной разведки. Что вас за это ждет, вы знаете?
— В курсе дела, — понуро ответил тот.
— Нам с чекистами удалось задержать почти всю агентурную группу, но одного агента чекисты упустили, и он где-то тут у нас должен обитать. Не поможете ли нам поймать его? У вас есть возможность смягчить себе наказание.
— Черт меня попутал связаться с ними! Конечно, я согласен вам помочь, но я знаю из них только одного.
— Его мы задержали на теплоходе.
— Значит, я вам ничем не смогу помочь, — разочарованно произнес Капитан.
— Вы ошибаетесь, — возразил Томилко. — Мы подумали и нашли вам применение.
— Что я должен делать?
— Вам надо сегодня утром сесть на теплоход "Ломоносов" и отправиться на нем в Турцию. Тем более что билет туда у вас есть.
— Вы не боитесь, что я от вас сбегу?
— Нет.
— Почему вы так поступаете? Неужели поверили в мою порядочность?
— Мы вам не верим, но вынуждены пойти на определенный риск. Однако, чтобы исключить с вашей стороны какую-либо неприятность, вас будут сопровождать Игорь Сергеевич, известный вам под кличкой Клим, и его "кореш" Иван Васильевич, больше известный вам под кличкой Лом…
— Даже Лома смогли перетянули на свою сторону! — удивился Капитан.
— Кроме этого чекисты, в свою очередь, обеспечат вам второй эшелон "охраны", — завершил свою мысль Томилко.
— Такие хлопоты в отношении моей персоны, а к чему, не пойму, — удивился обескураженный Капитан.
— Мы вас — в свои секреты, по известным причинам, посвящать не будем, достаточно того, что рискуем, ставя на вас: и обращаясь к нам за помощью.
— Спасибо за доверие, — грустно улыбнувшись, произнес Капитан.
Подводя итог состоявшейся беседы, Томилко поинтересовался:
— Так вы согласны с нами сотрудничать?
— Только в отношении шпионов, — поставил условие Капитан.
— Все необходимое из одежды для отправки в Турцию мои сотрудники взяли у вас дома и доставили в управление. Отсюда вы в сопровождении своей охраны отправитесь на теплоход. Запомните, что все указания Игоря Сергеевича для вас закон и обсуждению не подлежат. Если вы такие условия не принимаете, то нам придется отказаться от нашей помощи.
— Чего уж гам со мной либеральничать. Я полностью к вашим услугам,
За двадцать минут до объявления посадки на теплоход "Ломоносов" Капитан со своей почетной охраной приехал на пассажирский вокзал. Там они примкнули к группе отъезжающих на теплоходе "Ломоносов". Лом, Клим и Капитан одними из первых поднялись по трапу на теплоход и сразу прошли в свою каюту. Приказав Лому и Капитану до его возвращения не покидать каюту, на всякий случай еще закрыв ее на ключ, Клим поднялся на палубу и с ее высоты стал внимательно рассматривать отъезжающих, которые после соответствующей проверки служащими таможни не спеша поднимались по трапу на теплоход, скрываясь в его утробе. Курносого среди пассажиров он не заметил. Подошедший к нему чекист сообщил неприятную новость:
