Второй катер, сохраняя дистанцию, двигался параллельным курсом. Красотки, бывшие на нем, тоже приняли пристойный вид.
– Что в-третьих-то? – спросил Знахарь.
– Смотри, – ответила Рита и указала пальцем вперед. Знахарь посмотрел, куда было указано, и увидел, что навстречу им несется плоский сизый скутер, почти незаметный на фоне таких же серо-голубых волн.
Промчавшись мимо белых прогулочных катеров, скутер заложил крутую дугу и направился в сторону взрыва. Было там что-нибудь на воде или нет, Знахарь не видел, потому что они удалились от того места уже почти на километр.
Раздались несколько далеких автоматных очередей, потом снова настала относительная тишина, нарушаемая только ровным гудением двигателей, и серый скутер помчался в сторону горизонта.
Знахарь проводил его взглядом и повернулся к Рите.
– А вот тебе и в-третьих, – сказала она.
– Однако вы серьезно работаете, – задумчиво сказал Знахарь, глядя на нее. – Раз – и никого нет.
– И еще четырехсот тонн кокаина как не бывало, – добавила Рита. – Нормально?
– Нормально-то оно нормально… А как насчет отравления окружающей среды? Или, например, кто-нибудь захочет достать со дна целый мешок?
– А ты попробуй теперь найти это место, – улыбнулась Рита. – Да и глубина там – сто семьдесят метров. А насчет отравления – давай посчитаем вместе, чтобы ты мог спать спокойно.
Она повернулась к мачо, стоявшему за маленьким полированным штурвалом красного дерева, и сказала:
– Гена, у тебя на посудине калькулятор имеется?
– Посмотри в салоне, там где рация, – отозвался мачо, не оборачиваясь.
Рита нырнула в салон, а Знахарь посмотрел на мачо и спросил:
– А ты, Гена, значит, тоже Игрок?
– Да, Костя, тоже. Как и ты.
Из салона вышла Рита, держа в одной руке калькулятор, а в другой – бутылку пива «Грольш».
Протянув пиво Знахарю, она включила калькулятор и начала считать:
– Значит, так… Берем кубический километр воды… Это немного, прикинь сам.
Знахарь огляделся, посмотрел на небо, на Залив и кивнул.
– Да, пожалуй.
– Та-а-ак… Кубический километр – это миллиард тонн. А кокаина было четыреста тонн. Делим и получаем… Шесть нулей после запятой и четверка. Вопросы есть?
– Вопросов нет, – согласился Знахарь и откупорил бутылку.
В это время катер подпрыгнул на волне, и Знахарь облился пивом.
Рита хихикнула. Знахарь, грозно посмотрев на нее, сказал:
– Убью на месте.
Игрок Гена оглянулся и усмехнувшись, поддержал его:
– Правильно. С ними только так и можно.
– Я припомню это вам обоим, – зловеще ответила Рита, – мужские шовинистические свиньи!
Знахарь пожал плечами и глотнул пива.
Солнце опускалось к горизонту, по небу плыли редкие розовые облачка, а Знахарь стоял у окна на десятом этаже и смотрел на выпуклую поверхность Залива.
В дымке маячил Кронштадтский собор, смутно виднелась дамба, тут и там на воде покачивались маленькие, словно игрушечные, катера, на которых в Залив вышли любители посмотреть на закат, в общем – была нормальная летняя вечерняя идиллия.
Час назад Гена высадил их с Ритой на берег напротив гостиницы «Прибалтийская» и умчался вместе с красотками в сторону Петровской косы.
Знахарь чувствовал в душе какое-то странное опустошение.
Чего-то не хватало.
Знахарь знал, что это быстро пройдет, поэтому он, хмыкнув, отвернулся от морского пейзажа и посмотрел на Риту, которая сидела с ногами на огромном диване и молчала, зная, что сейчас Знахаря лучше не трогать. В его голове должны были улечься все неожиданные впечатления, которые он получил всего лишь каких-то полтора часа назад.
– И что теперь? – спросил Знахарь, направляясь к холодильнику.
– Пока ничего, – спокойно ответила Рита, – пока – отдыхаем.
– Согласен, – сказал Знахарь, открывая дверцу холодильника.
– А вот послушай, что я тебе скажу.
– Говори, – ответил Знахарь, беря из холодильника бутылочку «Грольша».
– За последний месяц были уничтожены тысяча девятьсот двадцать два наркодилера, восемьдесят триотъявленных бандита и один криминальный авторитет. Причем наркодилеры были уничтожены под чутким руководством этого самого авторитета. Стилет постарался на славу. Тебя впечатляет этот результат?
– Впечатляет, – соврал Знахарь, открывая пиво и заваливаясь в глубокое кресло.
– Не ври, – сказала чуткая Рита, – женщину не обманешь. У тебя был такой голос, будто ты ответил мне, куда положил спички.
– Ты, как всегда, права, – равнодушно согласился Знахарь, – яина самом деле ничего не чувствую.
– Это нормально, Костик. Все пройдет, и ты снова будешь скакать – хвост пистолетом. И все же я заострю твое внимание на некоторых вещах. Сейчас ты воспримешь их, так сказать, холодным и тупым мозгом, но они отложатся в твоей памяти. А потом, когда будет нужно, они всплывут, и ты поймешь все по-настоящему.
– Валяй, – сказал Знахарь и снова приложился к пиву.
– В общей сложности – две тысячи восемь гнусных, опасных тварей и четыреста тонн отравы. Между прочим, в процессе распространения и потребления этого кокаина погибло бы не менее ста тысяч человек.
– Да ладно тебе! – недоверчиво вскинулся Знахарь, которого, несмотря на его неестественное спокойствие, все же впечатлила невероятность такой цифры.
– Не веришь? – Рита усмехнулась. – Тогда слушай, двоечник несчастный.
– Ну-ну давай! – хмыкнул Знахарь.
– Дам я тебе потом, – парировала Рита, – а сейчас слушай внимательно. Четыреста тонн. Четыреста тысяч килограммов. Делим на сто тысяч – получается четыре килограмма. А теперь ответь мне – появится ли вокруг четырех килограммов кокаина хотя бы один труп?
– Наверняка, – был вынужден признать Знахарь, – а может быть, и не один. Или кто-то крякнет от перебора, или кого-нибудь убьют… Наверняка появится. Да.
– Поехали дальше. Сто тысяч разделить на две тысячи. Еще восемь подонков не в счет. Получается пятьдесят. Значит, с твоей помощью мы спасли по пятьдесят человек на каждый труп из тех двух тысяч. Мы убили одного человека, чтобы спасти пятьдесят, и так – две тысячи раз. Вникаешь? Это та самая смертельная арифметика, о которой тебе говорил Наринский.
Знахарь молчал, потрясенный тем, что за абстрактными цифрами встают человеческие жизнь и смерть, судьбы людей, их страдания, надежды и ужас, последний предсмертный хрип…
И все это в таких умопомрачительных масштабах…
Зазвонил телефон.
Знахарь удивленно посмотрел на аппарат, а Рита, резво вскочив с дивана, сказала:
– Это меня. Тебе сюда, насколько я понимаю, звонить некому.
Она взяла трубку и деловым тоном сказала:
– Я слушаю.
Потом она долго молчала, кивая невидимому собеседнику, и наконец произнесла:
– Все понятно. Сейчас буду.
Положив трубку, она посмотрела на Знахаря и, вздохнув, сказала:
– Вот так всегда… Только настроишься отдохнуть, обязательно какая-нибудь скотина помешает.
– Это Наринский, что ли?
– Ну, а кто же еще? – Рита в сердцах пнула ни в чем не повинный стул и, подойдя к стенному шкафу, широко распахнула его створки.
– Та-ак… Что бы такое надеть… Говорит – будь при полном параде! Сволочь!
Знахарь, не выдержав, засмеялся.
– И ты тоже сволочь! – завопила Рита. – Все вы, мужики, сволочи! Убила бы всех подряд! Ух!
– Ага! – поддакнул Знахарь. – И прямиком в лесбиянки.
– Вот только это меня и удерживает. Терпеть не могу этих ковырялок! А так бы всех вас, гадов…
Она вытащила из шкафа ярко-красное платье и, повернувшись к Знахарю, сказала:
– Это то самое, в котором я с тобой к Терминатору в гости ходила. Помнишь?
– Ага, помню, – мстительно кивнул Знахарь. – Это когда ты меня своим корешам сдала. Помнишь?
– Дурак, – с железной женской логикой ответила Рита. – Я тебя спрашиваю – надевать его или нет?
– Надевай, – Знахарь пожал плечами. – Мне-то что?
Рита метнула в него злобный взгляд и удалилась в ванную.
Знахарь посмотрел ей вслед и пробормотал:
– Женщины…
Потом он встал и подошел к холодильнику.
