Аркадий Кузьмин был последней надеждой и опорой. Смерть Трапезникова ее не волновала. Убили подонка, и черт с ним. Это лишь убедило ее, что марки лежат там, где она их ищет. Пасьянс складывался, карта ложилась к карте, будто кто-то свыше умышленно ей подыгрывал. Но даже удача ее настораживала. Сейчас она ничего не предпринимала. Она ждала. Любое действие могло пойти только во вред. Пружина сработала, и вот-вот боек хлопнет по капсюлю патрона и громыхнет выстрел. В этот момент лучше оставаться в стороне. А когда дым рассеется, вот тогда и наступит время мародеров и падальщиков, где можно собрать урожай не тревожась, что тебя накроют с поличным. Только бы Аркаша не подвел. Она его условия выполнила. Теперь он стал председателем совета директоров и занял кабинет Шестопала на законном основании. Выполнит ли он свои обязательства перед ней? Кира никому не верила, даже самой себе. Развязки ждать уже недолго.
Ну как такой опытный стратег мог допускать одну ошибку за другой! Может быть, Добронравов и впрямь возомнил себя гением и неуязвимым черным магом, способным творить что угодно и оставаться в тени. Он поехал на дачу к Борису без предварительной разведки. Нанял машину и рабочих для переноса картин. Все, что он сделал в целях безопасности, так это не стал подъезжать на машине к калитке, а велел подогнать ее со стороны леса, с тыльной стороны. К дому он подошел тихо. На дверях висел замок, а ключ, как нетрудно было догадаться, лежал под ковриком. Русский народ консервативен, сколько его ни учи. Открыв дверь, адвокат оглянулся по сторонам. Тишина, вороны каркают, и ни души.
Он вошел в дом. Куда идти дальше, указывала единственная лестница наверх. Он поднялся по ней до самого чердака. Дверь была не заперта, и Давид Илларионович зашел. Хлам, пыль. Слуховое окно, достаточно светлое, чтобы найти то, за чем пришел. Свой короб из-под холодильника он увидел сразу. Ящик валялся возле самого окна. Там же на полу валялся брезент. Он подошел ближе, спотыкаясь о коробки, и откинул тяжелую ткань.
Вот они. Все картины были у его ног, переложенные ватманом, с родными рамами. На душе растеклось тепло, он был по-настоящему счастлив. Так все просто и незамысловато получилось. Теперь ему оставалось вернуть марки, и он может с полным комплектом покидать эту поганую страну. Картины, лежащие в банковском сейфе, дожидались своего часа. И вскоре этот час настанет.
Рабочим необязательно знать, что они перевозят. Добронравов решил сложить картины в коробку из-под холодильника, перевязать ее скотчем, а потом позвать носильщиков. Делал он это не торопясь, с любовью разглядывая каждое полотно, после чего аккуратно складывал шедевры русской живописи в тару. Непоправимое случилось, когда он уложил уже половину картин. Чердачная дверь скрипнула, и три ярких луча фонарей ослепили его. Только после того, как он пригляделся, он понял, что люди, пришедшие сюда без его приглашения, одеты в милицейскую форму. А когда кто-то из них назвал его имя и объявил: «Вы арестованы», Добронравов выронил картину из рук. Он еще хорохорился и надеялся, не веря в серьезность акции. Что у них есть на него, чтобы в наглую идти в атаку?
В тот же вечер, сидя в камере, он знакомился с обвинительным заключением и оптимизма в нем поубавилось. Он все еще верил, что выпутается из неприятностей, надеялся на свой талант адвоката, знание законов, но уже понимал, что былого ему не вернуть, и теперь все усилия надо бросить на то, чтобы остаться на свободе. Ведь у него еще оставался сейф в банке, а там подлинники. И на них можно прожить остаток дней без мучительной заботы о хлебе насущном.
* * *
Добронравов и тут ошибался. Как только Кира получила известие об аресте своего бывшего любовника, она не стала ждать, а потребовала от Кузьмина сдержать свое слово. Это был для нее очень ответственный день. Она была так взволнована, что боялась говорить — как бы не выдать себя и свое состояние заиканием.
Надо же, Кузьмин не оказался прохвостом и проходимцем. Кира не привыкла иметь дела с мужчинами, которые держат слово и не подставляют ее под удар. Аркадий первый, в ком она не разочаровалась. Он подвел ее к сейфу, вскрыл его и сказал:
— Забирай, это все твое:
Увидев подлинники, Кира едва не потеряла сознание. И все же она ему еще не верила до тех пор, пока содержимое сейфа не было перегружено в ее машину и он не предложил увезти все, куда она захочет. Кира три часа петляла по городу, пытаясь обнаружить за собой слежку, но никто ее не преследовал. Тогда она загнала свою машину в заранее арендованный гараж на дальнем конце города. Все самое страшное, по ее мнению, осталось позади. Вот теперь она могла вздохнуть свободно.
Значит, он к ней все же неравнодушен. Первый мужчина, понравившейся ей по-настоящему, тоже имел к ней какие-то чувства. Ну наконец-то всевышний сжалился над ней, после тридцати семи лет страданий и притворства!
Пожалуй, не существовало такого человека, который желал бы смерти Анны Дмитриевны, но судьба неумолима. После кошмарного выстрела в каминном зале она так и не смогла восстановить свои силы.
В этот день по ее просьбе был приглашен священник из местного прихода. Варя переодела хозяйку во все чистое. Анна Дмитриевна исповедалась и причастилась. От лекарств и уколов она отказалась, и профессор Введенский ничего не мог сделать. Княгиня перестала сопротивляться, отказалась бороться со смертью. Оставалось только ждать, когда ударит предсмертный гонг и в доме остановят все часы.
В усадьбе собрались близкие и родственники. Многие плакали, разговаривали шепотом и ждали. Священник пробыл в комнате умирающей около двух часов. После ухода священника к княгине был приглашен адвокат Павел Шмелев, которому Анна Дмитриевна уделила пятнадцать минут. Следующей готовилась к прощанию с матерью дочь Анны Вероника, но Шмелев попросил войти в спальню Артема. Эта была воля умирающей. Спорить в таких случаях неуместно. Ника разнервничалась. Ко дню кончины матери она была готова и до последней минуты надеялась, что на смертном одре та передаст ей марки.
Нелли, как могла, поддерживала племянницу и успокаивала ее. Шмелев доложил, что речь шла только о завещании, которое не претерпело изменений. Усадьба переходила во владение Вероники, а стало быть, подписанная ею дарственная тетке имела юридическую силу. О марках умирающая не сказала адвокату ни слова. Последние минуты жизни княгини имели самое важное значение. Сегодня должно решиться все: дальнейшая жизнь Ники, ее судьба и счастье.
Артем вошел в комнату. Кругом стояли свечи, иконы и пахло ладаном. Шторы на окнах были плотно сдвинуты. Княгиня опиралась на подушки, подложенные ей под спину, и могла видеть всех, кто к ней входил. Бледно-восковое лицо сливалось с белизной постельного белья. Артем вспомнил тот день, когда впервые увидел эту женщину. Тот же тревожный взгляд темно-синих омутов, выражающий больше, чем любые слова.
Артем подошел к кровати, она протянула ему руку и пыталась сжать его пальцы, но у нее ничего не получалось.
— Жаль, что я так и не увижу фонтана Венеры, который ты хотел отреставрировать. Но какое это имеет значение. Моя наследница доведет усадьбу до полного разорения.
— Если мы с ней поженимся, то я этого не допущу, — тихо ответил Артем.
— Нахлебаешься ты с ней горя. Она тебе не пара. Бог с ней, с усадьбой. Князья Оболенские стали частицей истории, о которой можно забыть. Сейчас не те времена. Традиции, обряды, реликвии важны для стариков. Они умрут вместе со мной. Тебя ждет совсем другая жизнь. Найди себе достойную женщину и создай красивую, открытую и добрую семью. Я знаю, у тебя получится. С Вероникой ты загубишь свою жизнь. Она заботится только о себе и ни о ком больше.
Анна Дмитриевна достала из-под подушки конверт и протянула его Артему.
— Здесь Юлино приданое. Теперь оно принадлежит тебе как человеку, которого она очень любила. В конверте есть все объяснения. Уезжай в Голландию. В Гааге ждет человек, который обеспечит твое будущее.
Артем заглянул в конверт — там лежали марки п документы на них, а у него был паспорт Этьена Сандани, который он взял из кармана убитого Трапезникова. Чего стоило сесть на самолет или теплоход и исчезнуть, раствориться. Теперь он мог прожить жизнь так, как хочет, ни в чем себе не отказывая, и не на ворованные деньги.
— Я не могу этого принять, Анна Дмитриевна. Жених Юли погиб вместе с ней в автокатастрофе ровно месяц тому назад. А я самозванец, который обманывал вас все это время.
— Не продолжай дальше. Меня невозможно обмануть. Подойди к платяному шкафу и открой центральную дверцу. Когда-то на дверце висело зеркало в полный рост, но теперь его нет. Я давно уже сняла все зеркала, которые могут попасться мне на пути.
Артем подошел к огромному гардеробу и открыл дверцу.
