Ознакомительная версия.
– Кто тебе передал этот проект?
– Я, – послышался знакомый Полунину голос.
Он обернулся и увидел, что около двери стоит подполковник милиции Бирюков.
– Это я передал ему этот документ.
Бирюков прошелся по комнате и остановился рядом с Сатаровым.
– Вы оставили его вице-губернатору Симонову в качестве своего предложения, когда встречались в его кабинете с Томашевским.
Полунин неожиданно улыбнулся и произнес:
– А вот, похоже, появился и главный режиссер всего этого спектакля длиной в полтора года. И, к стыду своему, я об этом узнал только сейчас. До этого у меня были только догадки.
– Оставьте их при себе, Владимир Иванович, – холодно произнес Бирюков. – Сейчас не время и не место говорить о прошлом. У нас слишком мало времени и слишком много нужно сделать, чтобы обеспечить себе спокойное будущее.
– Отчего же, Константин Матвеевич, – не согласился Полунин, – лично я, например, только и живу прошлым, потому что не уверен, что у меня есть будущее. Я часто вспоминаю, например, те слова, которые вы мне постоянно говорили, да и не только мне. Я думаю, все присутствующие в этой комнате слышали вашу любимую фразу о том, что вы призваны обеспечить в городе порядок и спокойствие.
– Да, это действительно так, – подтвердил Бирюков, – и я стараюсь это делать по мере своих сил и возможностей.
– Конечно, конечно, Константин Матвеевич, – усмехнулся Полунин, – никто вас не упрекнет в том, что вы не стараетесь. Однако мало кто подозревал, что под этим вы имеете в виду кладбищенский порядок, – тон Полунина стал жестче, в глазах появилась ненависть. – Именно там царит подлинное спокойствие. И именно туда вы отправили немало с вашей точки зрения беспокойных людей, мешающих вам.
Лицо Бирюкова побледнело от бушевавшей в нем ненависти. Крылья его длинноватого носа нервно задергались.
– Ну, довольно! – рявкнул он. – Я давно слушаю этот бред! Хватит! Быстро говорите, где документы, которые вы должны были принести, и где сейчас находится Лобников.
– Не командуй здесь, Костя, – небрежно произнес Сатаров, обращаясь к Бирюкову, – это мой дом, и я здесь хозяин. Поэтому пусть Иваныч скажет все, что он хочет.
В голосе Сатарова чувствовались категоричность и раздражение уже достаточно выпившего человека. Бирюков неприязненно посмотрел на Сатарова и произнес:
– Я тебе не Костя, и ты здесь давно уже не хозяин, и если тебе позволяли играть эту роль, то сейчас у меня нет для этого ни времени, ни сил. Слишком многое поставлено на карту. И судьбы влиятельных людей зависят от того, получим мы эти документы или нет.
– Да ты что, охерел, что ли, мент поганый? – Сатаров, слегка качнувшись, шагнул в сторону Бирюкова. – Я сейчас тебе рога поотшибаю. Я тебя, козла, поил, кормил все это время вместе с твоим дружком Симоновым и всей вашей верхушкой! И я не для того на вас ухлопал столько бабок, чтобы ты в меня сейчас пальцем тыкал.
Бирюков и Сатаров стояли друг против друга, готовые сцепиться врукопашную.
Однако, к удивлению Сатарова, Романенков, стоявший все время в стороне, подошел к Бирюкову, встав рядом с ним, и хладнокровно произнес:
– Олег, зря ты горячишься, не ко времени это. Константин Матвеевич прав – нужно дело сделать, а потом будем разбираться.
– И ты тоже, сука, с ним заодно?! – в ярости прокричал Сатаров. – Да я сейчас вызову охрану, и она вас тут обоих замочит на глазах Иваныча!
– Охрана будет слушаться только меня, – спокойным тоном ответил Романенков. – А я в последний раз тебя предупреждаю – кончай этот базар и давай заниматься делом. Иначе мы все здесь – и я, и ты, и Константин Матвевич – в лучшем случае сядем на нары.
– От кого, от кого, а от тебя, Романыч, я этого не ожидал, – произнес Сатаров и, допив мартини, поставил фужер на стол. – Ну так я сейчас безо всякой охраны вам обоим башку проломлю! Для бывшего каратиста это пара пустяков!
Сатаров уже сделал движение в сторону Бирюкова и Романенкова, но его неожиданно остановил Полунин.
– Не надо, Олег, не стоит, – произнес Владимир, подойдя вплотную к Сатарову. – Может, ты и был раньше чемпионом по карате, но Бирюков прав – сейчас ты никто и, похоже, хозяин в этом доме не ты. И уже давно.
Полунин сунул в руки Сатарова папку с документами, которую держал, и усталым голосом сказал:
– Это фальшивка, Олег. Это не тот проект, который я оставил Симонову и Томашевскому, когда встречался с ними в Администрации. В моем проекте твои интересы были вполне защищены, тебе же подсунули хорошо сработанную фальшивку. Они воспользовались твоей подозрительностью и доверчивостью одновременно. Ты поверил бумажке, даже не проверив ее подлинность.
Сатаров с удивлением смотрел на документы, которые держал в руках, периодически бросая взгляды на Полунина и Бирюкова.
– Ты, Олег, упрекал меня в том, что я договорился с ментами, но я лишь договорился с ними, – подчеркнул Полунин, – чтобы достичь своей цели. В отличие от тебя, я под них не ложился и им не служил.
Полунин повернулся к Бирюкову и спросил:
– Вы ведь неспроста выбрали именно его, Константин Матвеевич?
– Разумеется, – угрюмо усмехнувшись, подтвердил Бирюков. – С вами мы бы никогда не договорились, я это знал всегда. А Олег Григорьевич до сегодняшнего момента был вполне управляемый. Да и после того, как мы разгребемся с этим дерьмом, думаю, что он тоже никуда не денется. Он слишком зависит от нас. Если бы не наша поддержка, вы бы давно уже его свалили… А теперь давайте перейдем к делу. Где документы, которые мы от вас требуем? И где находится Лобников?
– Лобников, полагаю, сейчас сидит в гостинице «Советской» и готовится к беседе с прокурором из Москвы.
На лице Бирюкова отразилось негодование.
– Вам же сказали, что он должен быть здесь, – зло прошипел подполковник.
– К сожалению, он умчался туда без моего ведома, – равнодушно пожал плечами Полунин.
– Где документы, падла? – яростно прокричал Романенков. – Не вздумай с нами шутить, иначе мы твоему пацану вмиг башку оторвем!
– Надеюсь, вы понимаете, Владимир Иванович, что наши угрозы небеспочвенны, – вторил Романенкову Бирюков. – Слишком многое стоит на кону, поэтому мы вынуждены идти на самые крайние меры. Если вы желаете своему сыну добра, то должны выполнить все наши условия.
– Какие условия? – холодно спросил Полунин.
– В первую очередь вы передаете нам все документы, – ответил Бирюков.
– А во вторую? – тут же спросил Полунин.
– Лобников не должен давать показания.
– Что я могу сделать для вас в этом смысле? – удивленно пожал плечами Полунин.
– Да что хочешь! – заорал потерявший терпение Романенков. – Ты Петрова с Лобниковым сдал ментам, ты и устраняй их.
– Это у вас ловко получилось, Владимир Иванович, я даже не могу понять, как вам удалось переманить этих людей на свою сторону, – с уважением заметил подполковник милиции.
– Это сделать было несложно. Я ведь знал вас и ваши методы работы. И знал, что, когда всерьез запахнет жареным, вы захотите избавиться от опасных свидетелей, которые многое могут рассказать и о вас, и о ваших счетах за границей. Ведь как сказал Олег Григорьевич, он кормил почти всю верхушку местного руководства. В том числе лично вас и вице-губернатора Симонова. Я знал, что вы не захотите рисковать и пошлете киллеров устранять группу Капустина. После этого их уже не надо было уговаривать идти против вас – увидев убитого Капустина, они сами сделали выбор.
– Кончай базар, падла! – заорал Романенков. – Где бумаги?!
– А где мой сын? – спокойно спросил Полунин. – Пока я с ним не переговорю и не узнаю, что он цел и невредим, я ничего вам не скажу.
Романенков раздраженно вытащил из кармана пиджака сотовый и, набрав номер, произнес:
– Але, Борян? Это я, Романенков. У вас все нормально? Ну и хорошо. Дай трубку пацану, пусть поговорит с папашей.
Романенков передал телефон Полунину, и Владимир впервые за полтора года услышал голос своего сына.
– Папа, здравствуй, это я, Антон.
– Здравствуй, сынок, – ответил Полунин. – Рад тебя слышать. У тебя все нормально?
– Да, папа, у меня все нормально. Меня просили передать, что у нас все под контролем.
Полунин улыбнулся и сказал:
– Ну и хорошо, сынок. Думаю, что мы скоро увидимся.
Он вернул трубку Романенкову.
– Ну, где документы? – горя от нетерпения, спросил тот.
– Где, где, – усмехнулся Полунин, докуривая сигарету. – В гнезде! – неожиданно ответил он. – Хрен ты в ж… получишь, а не документы, козел горбатый! Документы давно уже у прокурора на столе лежат, а Лобников с Петровым вовсю следакам малявы строчат о вашем славном житье-бытье последних лет.
Все трое – Бирюков, Романенков и Сатаров – пораженно уставились на улыбающегося Полунина.
– Ты че, мужик, сбрендил, что ли? – спросил Романенков. – Мы ж твоего пацана на кусочки разрежем. Ты что, этого хочешь, да? Ну хорошо, ты это получишь.
Ознакомительная версия.
