– А вся история со стрельбой, – выразил я сомнение в возможности оперативно решить вопрос. – Это уже, как я понимаю, следствие какого-то обострения ситуации.
– Я подумал об этом. И считаю, что резонно предположить конкуренцию между покупателями. Кто больше даст. Вторым покупателем, я предполагаю, мог выступить полковник Эдвардас Кальпиньш. И, имея набор покупателей, мы обязаны найти продавца.
– Дело за малым, – согласился я.
– Я еду передавать задержанных подполковнику Ставрову. Как только будут результаты, сообщу тебе. Держи трубку включенной.
– Если будет возможность, – согласился я. – Я буду на месте. До связи.
* * *
Мое положение главного действующего лица меня, мягко говоря, смешило. Казалось бы, такое главное действующее лицо – самое активное, самое боеспособное, решающее что-то. Не обязательно это будет командир конкретной операции. Командир может и в штабе сидеть, анализировать ситуацию и приказы отправлять. Главное же действующее лицо именно действует. А в моей ситуации главное действующее лицо оказалось только червяком на крючке, и не более. И мне приходилось больше отлеживать бока на диване в садовом домике Хомы, чем действовать. Использовать чужие сведения, нежели добывать собственные и ими оперировать. Но без этой моей лежачей работы червяка на крючке, как считалось, не выполнить остальную, действительно главную. Времена частных сыщиков-одиночек давно в Лету канули. Сейчас государственная машина работает, и приходится мириться с ощущением себя только маленькой составной частью этой государственной машины, мириться и, по мере сил и возможностей, делать дело наилучшим образом. Наилучшим образом лежать.
Медвежий Заяц отвез меня до обычного места, чуть-чуть не доезжая поста ГИБДД. И пусть обязательные проверки всего проходящего транспорта здесь уже закончились, мы все же решили не рисковать и не проезжать дальше. Перестраховка часто бывает более полезна, чем это кажется. По крайней мере, не стоит опасаться случайностей. Я вышел и обошел пост пешком уже привычным маршрутом. За два дня освоил его, и даже местные собаки, в дневное время покидающие любимые охраняемые объекты, на меня не лаяли, хотя носами в мою сторону тянули, узнавая почти примелькавшийся запах.
Я их не прикармливал, хотя следовало бы хоть что-нибудь захватить в кафе. Хотя бы пару булочек. Но русский человек задним умом силен, поэтому я мысленно пожелал собакам дождаться обеда, если я на обед сегодня поеду. И так же мысленно пообещал им быть внимательнее к своему временному окружению.
Добравшись до садового домика, я нашел ключ в условленном месте, значит, Хома за время моего отсутствия не показывался, и только уселся на диван, когда мне позвонили. Определитель показал номер Генриха Юзефовича.
– Сергей Алексеевич, рад сообщить вам, что нам, кажется, удалось договориться с оператором сотовой связи. Единственно, наш человек будет работать в ночную смену, то есть вечером заступает, тогда обещает все сделать. Владимир Викторович выделяет своих людей, я своих. Мы подумали, что и вы пожелаете присоединиться.
– Честно говоря, я не вижу в этом необходимости. Ваших людей я не знаю, но знаю квалификацию подполковника Сапожникова и думаю, что вы без меня справитесь. Я бы хотел сам кое-какие дела завершить, чтобы не возникало других вопросов.
– Тогда до встречи. Надеюсь, ближе к вечеру сможем обменяться новостями.
– До встречи, – согласился я, отложил трубку, привезенную подполковником Сапожниковым, и положил перед собой на стол трубку, по которой могли звонить капитан Рустаев или подполковник Ставров...
Мне опять предстояло ждать, пока действия начнут разворачиваться. По неприятной иронии судьбы, в настоящей операции они имеют обыкновение разворачиваться без главного действующего лица. Но уже была надежда, что мое ожидание, как и мое бездействие, приближается к концу, и почему-то созревала уверенность, что в завершение операции мне все же представится возможность действительно доказать, что я главное действующее лицо.
Звонок раздался уже во второй половине дня.
– Ты выспался? – спросил Вениамин.
Старшему лейтенанту Бравлинову показалось, что у капитана Рустаева у самого голос был ленивым и сонным. Удивляться такому не приходилось, потому как старшему лейтенанту было хорошо известно, что не только одному ему выдалась бессонная рабочая ночь. Кроме того, у капитана Рустаева проблемы со здоровьем жены, а это тоже не заставляет человека спать непробудно и сладко.
Говоря по правде, Бравлинов слегка задремал, просидев несколько часов в ожидании этого звонка. Может быть, даже более, чем слегка, поскольку несколько часов, проведенных на диване, трудно назвать дремотой. Но, как всякий военный разведчик, даже в полудреме он контролировал окружающее и слышал, как проехала мимо дома машина – старенькая, с задыхающимся двигателем и визгливой подвеской, слышал, как прошли мимо, вяло разговаривая, двое, потом еще кто-то один гремел садовым инструментом – похоже было по звуку, что несколько лопат на плечах тащил. Но скрип калитки не раздался и гравий на дорожке не захрустел. Значит, на участок Хомы не заходили. И Бравлинов даже глаза не открывал, осознавая ситуацию как безопасную.
– Выспался, друг дорогой. На год вперед. А ты как?
– И я. Слегка, – нет, теперь голос показался не сонным, а довольным, как мяуканье наевшегося и потягивающегося кота. – Пора, Сережа, за работу браться. Выходи к дороге, машину за тобой я уже послал. Мы ждем тебя в танковом институте. Я только что был на связи с оперативным штабом. Сведения приведены к общему знаменателю, но к ним стоит присоединить твое мнение. Осталось совсем немного, и это немногое уже будем искать вместе. Тебе предстоит скорее всего работать с нами легально. В случае необходимости нам выделят подкрепление. Взвод сидит рядом с вертолетом, ждет команды. Еще два взвода в боевой готовности в казарме. Все из твоей бригады.
– На небе, как я понял, прояснение? – Сообщение, конечно же, обрадовало Бравлинова.
– Ясность почти полная. Так, небольшие малочисленные облачка в счет могут не идти. Солнца им не закрыть.
– Вопрос у меня, Вениамин, естественно, только один – кто?
– Севастьянов. С Джабраилом Исмаиловым. Вернее, Джабраил Исмаилов с помощью, видимо, Севастьянова. Мы прослушали их разговор. Полковник Кальпиньш, кстати, был с ними, и он один не понимал, что делает спецназ ГРУ в городе. Потому и волновался, потому и проверить хотел. Носом чувствовал. Сейчас и разговоры Джабраила тоже на «прослушке». Он всеми возможными путями ищет Кальпиньша, поскольку Кальпиньш его основной покупатель. И очень обеспокоен его отсутствием. Надо решать, как будем действовать, а действовать давно пора, пока не появился новый покупатель типа второго Алиахмета. Выходи быстрее...
– Я уже с крыльца спустился.
Старший лейтенант только чуть-чуть обманывал. С крыльца он еще не спустился, он только на крыльце стоял и дверь на ключ закрывал, но идти был уже готов, и даже торопился. И потому к дороге он вышел как раз в тот момент, когда подошедшая машина разворачивалась в условленном месте, чтобы забрать его и отвезти в город, мимо того же поста ГИБДД, где его, гонимого, недавно отлавливали.
За рулем был старший лейтенант Каширин. С места машина сорвалась, едва Бравлинов на заднем сиденье устроился, и даже дверцу закрывать пришлось уже на ходу.
– Не сильно торопимся, Гриша? – поинтересовался Агент 2007, мягко показывая свое неудовольствие такой торопливостью. Впрочем, его недовольство имело вполне прозаические причины: пост ГИБДД был рядом, и не хотелось, чтобы машину, идущую на большой скорости, остановили для проверки. Портрет Бравлинова, несмотря на снятие повсеместной проверки, все еще, надо полагать, украшал стену ментовской будки.
– Торопимся, – согласился Каширин. – Пора начинать работать плотно, хотя мы, кажется, пока и не опаздываем. Но, поскольку бомбы объемного взрыва предположительно в городе, всегда существует реальная опасность эксцесса. Сам понимаешь, к чему это может привести.
Бравлинов слегка наклонился к переднему сиденью. По причине жары и перегретой на солнце машины стекла в дверцах были опущены, колеса громко шелестели от соприкосновения с разогретым и липким асфальтом, и потому слышно было плохо.
– Перед постом все же притормози. А пока вводи меня, безнадежно отставшего от жизни, в курс дела, чтобы я мог включиться в ситуацию.
– Это можно, – старший лейтенант Каширин совета послушался и скорость сбавил. И голос его показывал довольство. – Мы с Вениамином аккуратно взяли Алиахмета и его помощника. Обошлось без шума и без крови, хотя вооружены ребята были по полной программе. У каждого по два пистолета и по три гранаты. В машине у них нашли два автомата с шестью полными рожками. И деньги в сумке несли. Два миллиона баксов. Кстати, и по карманам у Алиахмета еще двести тысяч рассовано. На мелкие расходы. Ты в курсе, что с женой Рустаева? – неожиданно перешел Каширин на другую тему.
