— Ну, чего ты сегодня какой хмурый, Тимур? — Лена буквально повисла у него на плече, и он чувствовал щекой ее горячее дыхание. — Это из-за Андрюшки, да? Я понимаю… Мы все были в шоке. А знаешь, кто мне рассказал?
— Кто? — Тимур хмуро пригубил пива.
Разговаривать об Андрее и остальных погибших друзьях ему сейчас совсем не хотелось. Напротив, об этом хотелось забыть. Выкинуть все из головы. А еще хотелось позвонить Лиде. Прямо сейчас, из клуба. И больше ничего… Нет! Тимур врал самому себе. Еще ему очень хотелось, чтобы вся эта история с маньяком, отцом той девицы, поскорее закончилась. Скорее бы его взяли. И тогда он сможет расслабиться. Жить спокойно и свободно, а не под постоянным надзором ментов.
Тимур бросил взгляд за спину сидящего напротив него Романа, увлеченно лапающего Оксанку. Встретился глазами с Перегудовым. Сыщик был мрачен и машинально делал глоток за глотком из бутылки с минералкой. Напротив него расположился Сабуров. Обернувшись через плечо, он не сводил глаз с входной двери. Ждал…
— Светка Архипова, — ответила Лена. — Ты знаешь, она сама вывела убийцу на Андрея.
— Как это? — Тимур повернулся к девушке. — Светка? Сама?
— А так. К ней подкатил какой-то мужик и сказал, что ему надо поговорить с Андреем. С глазу на глаз. Попросил, чтобы Светка выманила его из дому. Денег даже дал. А Светка — простота — согласилась.
— Она, что же, видела его? Убийцу?
— Конечно, видела. Она с ним разговаривала…
— А ментам сообщила?
— Сообщила. Ее уже допрашивали, как я поняла. Только она сказать толком ничего не может, — Лена усмехнулась. — В истерике бьется. Соучастницей себя чувствует. Дура! Тимурчик, миленький, поехали ко мне. Я помогу тебе расслабиться.
— Подожди! — он отстранил ее. — А что же Светка?..
Закончить начатый вопрос Тимур не успел. На поясе у него завибрировал мобильник. Тимур вынул аппарат и бросил взгляд на дисплей. Номер был ему не знаком. Он нажал кнопку соединения.
— Да?
— Слушай меня внимательно, пацан. И главное, не дергайся. Легавые твои не должны ничего заметить, — голос говорившего звучал ровно и спокойно. Без угрозы. — Надеюсь, ты уже догадался, кто с тобой говорит? Не отвечай ничего. Говорить буду только я. А ты слушай… Я тот, над чьей дочерью ты и твои дружки безжалостно надругались. Помнишь такое? Знаю, что помнишь. Тебе уже следователь напомнил.
— Слушай, бля!.. — Тимур окончательно сбросил со своего плеча липнущую девушку и поднялся на ноги.
— Я же сказал, не перебивай, ублюдок! У меня в руках твоя сестра…
— Что?
— Успокойся, Тимур, успокойся, — осадил его звонивший. — Повторяю, веди себя естественно. Если легавые что-нибудь заподозрят, я тут же убью Галю, не задумываясь. Так же, как твоих дружков. Ты все понял?
— Что ты хочешь?
Тимур усилием воли заставил себя успокоиться. Поймав на себе взгляд Перегудова, он через силу улыбнулся. Галя ни в коем случае не должна пострадать по его вине. Лучше он сам. А еще лучше он разорвет этого подонка на куски, если только встретится с ним. Елизаров не имел права втягивать в эти разборки Галину. Только не ее…
— Для начала я хочу, чтобы ты просмотрел одну кассету, — продолжил Елизаров. — Когда посмотришь, тогда и продолжим разговор. И о тебе, и о твоей сестре. И помни, Тимур, что ее судьба сейчас в твоих руках. Только в твоих.
— Что это за кассета?
— Она в туалете. В клубе, где ты сейчас находишься. Вторая кабинка. За бачком. Только не иди туда сразу. Выжди пару минут. И без нервов, Тимур. Я тебя предупредил. Скажу по секрету, что я наблюдаю за тобой. Втянешь в это дело легавых — и Галя…
— Я понял, понял. Сделаю все, как ты сказал. Только… Если мы когда-нибудь встретимся… Я сам тебя убью, козел!
— Буду с нетерпением ждать этого.
В трубке прозвучали гудки отбоя. Некоторое время Тимур стоял неподвижно, затем набрал номер Галины. Самые худшие его опасения подтвердились. Абонент был вне зоны действия сети. Тимур сунул мобильник обратно в кобуру на поясе. Сел за столик.
— Кто звонил? — поинтересовалась дотошная Лена.
— Да так, один знакомый.
Тимур взглянул на часы. Еще полторы минуты, и можно будет пойти в туалет. Что еще за кассета, о которой говорил этот псих? Какое отношение она может иметь к нему лично и уж тем более к Галине?.. Тимур представил, как Елизаров причиняет боль его сестре, и заскрежетал зубами. Он не позволит!.. Только не Галя!
Залпом опорожнив кружку пива, он медленно встал из-за стола. Вновь бросил взгляд на часы. Стараясь не выдать своей нервозности и внутреннего напряжения, направился в туалет. Краем глаза заметил, как со своего места поднялся Перегудов. Следуя примеру следователя, на ногах оказался и Сабуров.
Сыщик подошел к Тимуру.
— Ты куда?
— В туалет. В чем дело? Я не имею права сходить в туалет? — молодой человек пытался вести себя естественно. — Или вы и туда намерены сопровождать меня?
Перегудов прищурился. Что-то в поведении парня ему все-таки не понравилось. Что с ним? Или он перебрал пива?
— Нам вообще лучше уехать отсюда, — посоветовал следователь. — Надо еще помотаться по городу, заехать к кому-нибудь…
— Хорошо, — неожиданно охотно согласился Тимур. — Я только схожу в туалет, потом выпью с ребятами еще кружечку пива и поедем. Годится?
— Годится. Только сильно не напивайся.
— Это уже мое личное дело. Вы на работе, а не я.
Тимур развернулся и пошел к туалету. Толкнул дверь ногой. У ближайшего писсуара стоял парень лет восемнадцати и справлял нужду, покачиваясь из стороны в сторону. Тимур дождался, пока он закончит и уйдет. Только после этого двинулся ко второй кабинке, как ему и было сказано по телефону. Просунул руку за сливной бачок, но пальцы нащупали всего лишь пустоту.
— Я здесь, — раздался за спиной голос, который несколько минут назад Тимур слышал по телефону.
Парень резко развернулся. Перед ним стоял мужчина в черном плаще с высоко поднятой головой. В правой руке у него был какой-то странный предмет, похожий на набитый чем-то мужской носок.
— Не скажу, что я рад тебя видеть, Тимур, но я ждал этой встречи, — негромко сказал он, и по его губам при этом скользнула кривая усмешка.
— Где моя сестра? Что с ней? — Тимур вышел из кабинки, подошел к Елизарову. — И что за кассета, о которой ты толковал?
— Нет никакой кассеты, — спокойно ответил Владислав. — И с сестрой твоей все в порядке. Я не из тех людей, кто срывает зло на всех подряд. Мне нужен был только ты, Тимур. И ты пришел. Сам…
— Ах ты, гнида!
Парень тараном бросился на Елизарова, но тот довольно ловко ушел в сторону, взмахнул носком и ударил Тимура по лицу. Хрустнула сломанная носовая перегородка. Тимур словно споткнулся и тут же осел на пол, схватившись руками за разбитый нос. Кровь, просачиваясь у него сквозь пальцы, закапала на кафельный пол. Елизаров склонился над жертвой и схватил Тимура за волосы. Запрокинул голову вверх. Его глаза встретились с глазами Тимура.
— Я вынес вам приговор, — сказал он. — Всем четверым. И уже трижды я привел этот приговор в исполнение. Сегодня я в последний раз исполняю роль палача. Но я свято верю, засранец, что оказал обществу неоценимую услугу, избавив его хотя бы от такой малой части мрази, как ты и твои приятели. Ты слышишь меня?
Тимур слышал. Превозмогая боль, он попытался извернуться и достать Елизарова кулаком в коленную чашечку. Но не достал. Владислав занес руку с оружием над головой жертвы, а потом резко опустил ее. Алая кровь оросила длинные полы его плаща. Тело Тимура обмякло. Елизаров отпустил его.
Все было кончено. Но Владислав почему-то не чувствовал удовлетворения от свершенного. Скорее, наоборот. В душе у него вдруг поселилось какое-то непонятное опустошение. Елизаров снял плащ и бросил его на пол. Сверху на плащ приземлился носок с монетами. Секунду подумав над тем, стоит ли вырезать на груди Тимура знак в форме буквы Z, Елизаров отказался от этой мысли. Теперь уже это ни к чему. Подойдя к окну, он открыл шпингалет и распахнул фрамугу. Решетка была снабжена замком, но Владислав при помощи ножа вынул из пазов боковые крепления. Подтянулся и выбрался наружу. Как и в ночь перед вылетом самолета Москва — Женева, накрапывал мелкий дождик. Елизаров поднял голову к густым черным тучам и понял, что очень скоро начнется самый настоящий ливень. Тоже как и в ту ночь.
Без всякой конспирации Владислав взмахнул рукой, и рядом с ним остановилась машина. Он плюхнулся на переднее сиденье. Назвал свой домашний адрес. Машина тронулась. На повороте Елизаров заметил, что «Опель Кадет» с тонированными стеклами все так же стоит у обочины рядом с главным входом в ночной клуб «Рапсодия».
Сумерки медленно, но неумолимо окутывали столицу.
* * *
— Что-то мне не нравится, что он застрял там, — Перегудов постучал пальцами по столешнице. — Пора бы ему уже выйти.
