— Ну, и что ты теперь предпримешь? — злорадно произнес начальник службы безопасности. — Пожалуешься своему начальнику? Знаю я вас и законы: что ты можешь, чебурашка хренов? Ни-че-го!
Это стало последней каплей, и чаша терпения Доментьева переполнилась. Резко уйдя в сторону с линии возможного огня, Максим, перемахнув через стол, в одну секунду оказался за спиной у начальника САБа, и стремительно нанес два удара подряд, дезориентировав противника…
— Чего встали, — прохрипел беспомощно сидящий на полу начальник САБа, обращаясь к собравшейся толпе, — убейте этого сукина сына.
В руках вышедшего из кабинета молодого человека матово блеснул пистолет. Никто из сотрудников авиационной безопасности даже не тронулся с места.
Максим присел на одно колено перед начальником САБа и медленно произнес — так, чтобы тот мог понять смысл его слов.
— Этот настоящий. — И приставил к его виску дуло.
Начальник вздрогнул.
— Ты все равно не сможешь выстрелить, — пробормотал он, пытаясь выглядеть достойно, но от этого в глазах собравшихся превратился в еще большего труса.
— А ты проверь!
И Максим взвел курок.
* * *
ШИФРТЕЛЕГРАММА
г. Саратов
Лично
Начальнику УФСБ России по Саратовской области генерал-майору Владимирову К. П.
«Уважаемый Константин Вадимович!
Внештатной оперативной группой “Гюрза”, сформированной приказом директора ФСБ России от 13.09.2009 года № 007-ЛС, ведется разработка члена бандгруппы — личного телохранителя полевого командира Гагкаева С. В. (ликвидирован в 2009 году) Оздамирова Ислама, использующего паспорт на имя Валидова Умара Вановича, 1967 года рождения.
Ранее Оздамиров И. входил в личную гвардию полевого командира Хаттаба, являясь активным сподвижником идеи установления «Имарат Кавказа». Принимал участие на стороне боевиков в т. н. Первую и Вторую чеченские кампании. Неоднократно участвовал в боестолкновениях с федеральными силами. В частности, достоверно установлено его участие в вооруженной вылазке в Республику Дагестан в составе формирования под руководством Басаева Ш., нападении на колонну внутренних войск вблизи н. п. Мескеты, обстреле отделения внутренних дел в н. п. Аллерой, Зандак, а также показательной казни главы с. Симсир.
До настоящего времени Оздамиров И. скрывался от правосудия за рубежом (г. Вена, Австрия). ВОГ располагает информацией, что Оздамиров И. по выше обозначенным подложным данным прибыл в Москву, приобрел билеты на поезд по маршруту Москва — Саратов на 21 мая с. г., а также на 22 мая с. г. — обратно до Москвы.
В связи с изложенным необходимо:
— через имеющие оперативные позиции Вашего Управления установить Оздамирова И.;
— обеспечить круглосуточный плотный оперативный контроль за объектом с задействованием соответствующих специальных подразделений;
— создать оперативно-следственную группу из наиболее подготовленных сотрудников для обеспечения задержания Оздамирова И., а в случае необходимости — ликвидации.
В процессе проводимых ОРМ неукоснительно соблюдать меры конспирации и собственной безопасности.
Координирующий сотрудник ВОГ — заместитель группы капитан Доментьев М. В. — прибудет в г. Саратов 15 мая с. г. поездом. Оперативно — боевая группа “Альфа” прибудет военным бортом авиационного подразделения 16 апреля с. г.
Просим обеспечить встречу указанных сотрудников. Для подразделения ОБГ — дополнительную легенду прикрытия.
С уважением,
руководитель Службы генерал армии К. Кривошеев».
г. Саратов, один день в мае 2011 года
Максим Доментьев не спеша шел по улице, шаркая ботинками по асфальту и пиная редкие камушки, попадавшиеся под ноги. Он ничем не выделялся из толпы молодых людей, которые решили теплым майским днем 2011 года прогуляться по городу Саратову. Потертые джинсы, куртка модного в сезоне стиля «милитари», незаправленная футболка с рисунком скелета какой-то фантастической рыбки, а внизу надпись — «f shbone». Разве только сединой в коротких волосах да взглядом. Взглядом, который был полон скорби и боли.
Боль, смешанная с тоской, стали в последнее время частым гостем в его жизни.
Максим вошел в небольшой и уютный сквер, прилегавший к Саратовскому университету.
«В Москве таких уже давно не осталось», — пронеслась мысль.
Он на секунду задержался около стенда с фотографиями почетных граждан города. Хмыкнул, поджав губы, словно с досады, и направился дальше. Парадокс современности: на стенде не оказалось ни одного настоящего героя, а все больше коммерсанты-меценаты, парочка политиков и еще несколько неизвестных людей. А ведь когда-то со стенда с гордостью смотрели герои Великой Отечественной войны.
Навстречу Максиму прошли две девчонки-подружки, каждая с пивом «Клинское».
«Кто идет за “Клинским”»? — кричала все время с экранов телевизора реклама.
Одна из девочек мило улыбнулась Максиму, но он не обратил на нее внимания, как не замечал прекрасной весны, которая пришла в город.
И кто бы знал, какой жуткой и безумно дорогой ценой достается естественная, казалось бы, возможность гулять по улице, не вздрагивая от каждго шороха и не хватаясь за оружие при любом движении.
Впереди Максим увидел палатку яркой расцветки с мороженым. В таких палатках всегда продавалось его любимое мороженое.
— «Королевское», — еле слышно пробормотал Доментьев, поэтому продавщице пришлось напрячь слух, чтобы расслышать, — одно, пожалуйста.
Мелочь звякнула на стеклянной поверхности небольшого передвижного холодильника. Продавщица быстро и ловко собрала монетки, тут же про себя сосчитав сумму, и вынула из холодильника эскимо.
— Спасибо, — также тихо сказал Максим и двинулся дальше по мощенной декоративным кирпичом дорожке вглубь сквера.
* * *
Висевшая на поясе небольшая рация негромко щелкнула, и в устройстве «хендсфри», заткнутом за воротник куртки, чтобы не привлекать внимания прохожих, сквозь легкое шипение раздался мужской металлический голос:
— Объект вышел, — говоривший был лаконичен, — направился по Московской улице вверх, к железнодорожному вокзалу.
Максим приподнял правую руку, к которой крепился миниатюрный микрофон, и, нажав на кнопку, ответил:
— Понял тебя.
Было приятно слышать Эдика, прибывшего для проведения специальных мероприятий.
— Подтвердите объект.
— Подтверждаем. Оздамиров Ислам. Псевдоним Кхутайба.
— Ведите объект, — ответил Максим.
Он развернулся и направился к выходу из сквера, бросив беглый взгляд на часы — одиннадцать двадцать три. Скоро улицы заполнятся спешащими на обед клерками, а дороги — машинами, и тогда объект сможет затеряться.
«Черт!» — выругался про себя Доментьев.
Максим вынул из кармана мобильный телефон и нажал клавишу быстрого набора.
— Да, — сухо ответили на том конце.
— Готовность пятнадцать минут, — сказал Максим, — мероприятие по плану. Объект один, движется вверх по Московской.
Доментьев выдержал паузу, осмотревшись вокруг: не вызывает ли он ненужного подозрения у прохожих. Но никто никакого внимания на Максима не обращал.
— Вооружен? — последовал вопрос.
— Не исключается, — ответил Максим.
— Остановился в районе ресторана «Улей», — параллельно раздался в рации металлический голос Эдика, — ведем дальше. Объект взяла под наблюдение «двойка».
Время неумолимо приближалось к полудню, Доментьев Максим прибавил ходу и вскоре вышел на пересечение улиц Горького и Московской. «Улей», входивший в сеть одноименных ресторанов, разбросанных по территории России, находился в пяти-семи минутах ходьбы.
— «Двойка» вошла за объектом в ресторан, — лаконично продолжал комментировать происходящее Эдик.
Максим информацию принял, но сознание не отреагировало. С каждым шагом приближаясь к Оздамирову, Максим напрягался все больше, точно сжатая пружина. Он был готов сорваться в любой момент и уничтожить все на своем пути. И Максиму хотелось отнюдь не правосудия и торжества закона, а мести, холодной и расчетливой. Мысль о возмездии не давала ему покоя, он хотел заставить преступника заплатить за жизнь ребят, которые пожертвовали собой ради мира. И почему так получается? Ведь это несправедливо. Так не должно быть!
Раздавшийся телефонный звонок вернул Максима в реальность.
— Да?
— Группа готова, — раздался в трубке голос, — ждем указаний.
— Ресторан «Улей» на Московской, — ответил Доментьев, — подъезжайте к черному входу, со двора.
— Понял вас. — В телефоне раздались короткие гудки.
Только сейчас Максим осознал, что стоит перед входом в ресторан «Улей», до боли в костяшках сжимая ручку входной двери. Он глубоко вздохнул и потянул на себя массивную деревянную дверь.
