Теперь он сосредоточился на том, чтобы проанализировать увиденное. Несомненно, здесь находился штаб боевиков. На стене мониторы камер видеонаблюдения, которые показывали в основном пустые коридоры, кроме первого этажа, где писком моды было столпотворение: суетились медики, ухаживая за ранеными, ребята из спецназа обеспечивали охрану периметра, все пытались помочь, а также разобраться, что здесь произошло, где наши, где плохие, — в общем, обычная рутина правоохранительных органов на месте преступления.
Но на другой стене Рей увидел ряд мониторов, которые показывали… в общем, они не показывали ровным счетом ничего. Везде застывшее изображение. Экраны были сплошь черными, или картинка была повернута набок, бессмысленная, хотя изредка мелькали смазные ботинки и сапоги, или же это была пустая безликость стены, увиденная в упор с расстояния в несколько дюймов. Это еще что за фигня? Одно изображение казалось более живым, чем остальные, на четвертом мониторе, и Рей, присмотревшись внимательнее, увидел кроссовки, «Нью бэленс», такие же, как у него…
Боже милосердный! Это были его собственные кроссовки! Маленький ублюдок закрепил на винтовках беспроводные мини-камеры!
Рей поискал и под дулом своего «калаша» увидел маленькое аккуратное устройство, прикрепленное к стволу зажимом, и у этого устройства имелся объектив. За всеми дополнительными прибамбасами, установленными на «АК», — пистолетной рукояткой на цевье, ствольной коробкой с креплением для оптического прицела, новой стальной прицельной планкой, — Рей его не заметил. Направив дуло на монитор, он получил бесчисленные зеркальные отражения — видеокамера снимала саму себя снова и снова, изображение уменьшалось в размерах, сжимаясь в ничто, — но повел автомат дальше, на тот случай если Эндрю следил за монитором, чтобы скрыть от него то, что он, Рей, только что наткнулся на этот секрет.
Игра! Лавелва была права. В своем извращенном сознании вундеркинд создал в реальном времени и месте величайшую в мире игру и записал все на видеокамеры, чтобы какой-то редактор соединил все воедино в огромное киберсостязание смерти, основанное на картинках сегодняшнего побоища.
И тут до Рея дошло, что впервые ему стало известно нечто такое, о чем мальчишка не подозревает. «Я знаю, он постоянно знает, где я нахожусь и что делаю. Вот как он узнал, что я войду в ту дверь. Даже сейчас, на бегу он получает картинку с моей камеры, смеется надо мной и ждет, когда я к нему приду».
Рей поставил автомат на пол, направив его в никуда, и уселся за консоли, подсоединенные к остальному оборудованию сплетением выходящих из них проводов. Больше всего его заинтересовал большой экран главного компьютера. Судя по всему, на него по-прежнему выводилось главное меню системы безопасности, и Рей быстро передвинул курсор на поле «ЛИФТЫ», щелкнул клавишей, увидел моргание, услышал щелчки, и наконец поле снова зажглось, показывая, что «ЛИФТЫ ВКЛЮЧЕНЫ», после чего сделал то же самое с полем «ЭСКАЛАТОРЫ». Однако он отметил, что блокировка дверей уже отключена. Вот как?
На столе зазвонил стационарный телефон.
Рей помедлил, подождал, наконец снял трубку.
— Это ты, герой? — послышался голос.
— Ты Эндрю? — спросил Рей. — Лучше выходи и сдавайся. Здесь повсюду полиция. Тебя пристрелят в считаные секунды. Я возьму тебя живым.
— Господи, да ты действительно герой. Ты Джон Уэйн, твою мать. Это так классно! Я бы такое ни за что не сочинил.
— Послушай, парень, тебе вколют иглу, это точно. Но на это потребуются годы, и все эти годы мы с тобой будем знать, что ты являешься богом для миллионов таких же полоумных, как ты сам, но далеко не таких же изобретательных. Ты насладишься каждой секундой этого и даже той ненавистью, которую выплеснут на тебя все остальные; ты повеселишься так, как не веселился никогда в жизни. И не вздумай притворяться, будто именно это не было твоей главной целью.
— Ты понял все превратно, Уэйн. Дело совсем в другом. Я пустой, но не настолько. Все дело в игре. А игре необходим громкий финал. Так что лучше ты приди ко мне, прежде чем все эти любители подледного лова из Миннеаполиса не поднимутся сюда и не продырявят меня как кусок швейцарского сыра. Будет гораздо клевее, если меня убьешь ты или мы с тобой убьем друг друга, тем самым придав всему блеск античной трагедии. Кстати, если хочешь меня найти, вот тебе тонкий намек: я в многозальном кинотеатре.
— Сдавайся!
— Не могу. Мы поднялись на высший уровень игры. Я должен узнать, кто победит.
От 20 часов 57 минут
до 21 часа 35 минут
Эндрю был разочарован воздушной кукурузой. Она остыла, зачерствела и стала какой-то тухлой. Ну вот: хороший сотрудник сети кинотеатров «Регал», настоящий профессионал, остался бы на своем посту, поддерживая кукурузу горячей на протяжении всего побоища, потому что кто может сказать, когда кому-нибудь понадобится свежая, только что поджаренная воздушная кукуруза. Однако в наши дни хороших работников днем с огнем не найти.
Эндрю сидел в одном из пятнадцати зрительных залов мегакомплекса, расположенного в четверти оборота по часовой стрелке от «Миссисипи», глядя на мелькающие на экране кадры. Это был добрый старый боевик, один из его любимых, и он был несказанно рад тому, что автоматизированный механизм управления кинопроектором продолжал сеанс, невзирая на то, что человеческая составляющая системы, похоже, дала сбой, хотя, разумеется, нельзя судить обо всей программе по одному случаю. В этом фильме много стрельбы, смерти, много смачных острот, главный герой в одной майке и говорит с джерсийским акцентом. Фильм был хороший, возможно, один из лучших в своем жанре, даже несмотря на то что некоторые моменты, обусловленные стремлением завоевать максимальную зрительскую аудиторию, — например, с участием этого кругленького сообразительного полицейского-негра, — по прошествии времени казались чересчур затянутыми и плоскими. Если бы было можно, Эндрю их перемотал бы.
Время от времени он поглядывал на свой портативный компьютер, продолжавший получать изображение с видеокамеры номер четыре, то, что видело дуло автомата героя, который сейчас шел по его следу, и таким образом Эндрю знал точное его местонахождение. Вряд ли герой заявится к нему в одной майке. Нет, нет, Эндрю мысленно представил себе ветерана спецназа в черном костюме, возможно, в шерстяной шапочке на голове, с микрофоном у рта, подключенным к наушнику. Может быть, отец семейства, прежде ему еще никогда не приходилось заниматься подобным, он перепуган до смерти, однако в своей закоснелости решительно настроенный до конца следовать Правилам. «Сдавайся!» Ага, точно, «вы имеете право хранить…», и так далее, бла-бла-бла и бла-бла-бла.
В настоящий момент его мысли полностью сосредоточены на войне. Он думает: «Убью этого маленького подонка!» Впрочем, нет, только не в современной Америке. Вероятно, его голова занята чем-нибудь вроде: «Будут ли у меня неприятности из-за того, что я несколько минут назад грубо прикрикнул на коммандера Джексона? Будет ли этот рейд засчитан как сверхурочные, успею ли я разобраться с бумажной волокитой, чтобы на следующей неделе отправиться в круиз по Карибскому морю? Нужно ли мне нанять агента, если меня пригласят консультантом для фильма, или же лучше сначала написать книгу? А если так, то где мне найти писателя, чтобы тот изложил все на бумаге вместо меня?» Вот за такие мысли и можно поплатиться жизнью.
Эндрю снова взглянул на маленький экран. Герой уже находился у входа в кинотеатр, проводя дулом своего автомата по окошку кассы. Затем изображение резко дернулось, так как он быстро метнулся к кассе, укрылся за ней, просунул дуло в дверь буфета, обведя просторный опустевший зал и задержавшись на приятном полумраке «холла», своими диванами и креслами трогательно имитирующего уют типичной американской гостиной. Затем еще один рывок — герой заглянул в шкафчик в углу, где хранил свое снаряжение обслуживающий персонал, увидел несколько опрокинутых мусорных баков на колесиках. Составленные в углу швабры, стопку рулонов туалетной бумаги для сортиров, и бутылки с жидким мылом для умывальников. Однако никаких бумажных полотенец. Похоже, в кинотеатре предпочитали использовать эти ужасные сушилки.
Ничего не найдя здесь, наш герой прокрался за угол и наконец оказался в длинном коридоре, из которого двери вели в зрительные залы. Несомненно, этот тип сообразил, что он, Эндрю, находится в одном из них. Догадается ли, в каком именно? Или будет действовать методом проб и ошибок? Подоспеет ли подкрепление? Позовет ли он на помощь? Гм, вероятно, он пойдет до конца, поскольку должен понимать, что Эндрю знает комплекс вдоль и поперек и, возможно, ему известны все входы и выходы, так что даже сейчас, на самой последней стадии игры, он еще может удрать. Поэтому герой должен действовать быстро, сблизиться со своим противником, чтобы задержать его или убить.
