– А перед Аллой Григорьевной? – не торопясь возвращать пистолет, осведомился Николай.
К подобному общению Казаков не привык. Обычно он напирал, давил, заставляя людей оправдываться, терять уверенность в себе. Сейчас все было наоборот.
– Немного погорячился, извините, – повернувшись к молчавшей до этого момента массажистке, выдавил из себя Казаков, пряча при этом глаза.
Ради того, чтобы добыть нужную информацию, приходилось идти на все. Однако это вовсе не означало, что потом Игорь Алексеевич все простит и забудет.
– И плащ... – робко напомнила женщина. – В верхней одежде в кабинете нельзя!
Эти твари просто-таки издевались над полковником! Он им что – салага-первогодок?! Да при его статусе он ботинками дверь в любой конторе открывает, не говоря уже об этой занюханной клинике. Казаков собирался с мыслями, что делать дальше. Эту парочку нельзя упускать, но и унижаться перед всякой шелупонью... И тут, на удачу Казакова, дверь отворилась и опять же без стука на пороге появился майор Григорий Мартынов в сопровождении троих крепких ребят. У двоих под куртками отчетливо просматривались компактные пистолет-пулеметы, которые они готовы были пустить в ход в любой момент.
– Проблемы, Игорь? – спросил Мартынов, представив служебное удостоверение оперативника МУРа.
– Ты как здесь оказался? – вопросом на вопрос ответил Казаков.
– Просто шел по твоим следам! – пояснил майор Мартынов. – Девочку в больнице допрашивал аккурат после тебя, и... сам понимаешь.
В самом деле, конечно же Григорий тоже допросил девиц в больнице, знает и про «Хиросиму», и про арабские словечки. Казаков довольно зло усмехнулся. Дурацкая ситуация, ничего не скажешь. Впрочем, если он сумеет добыть информацию для Ширмана, то любые унижения оправданы.
– Каюсь, господа хорошие, мы некоторое время подслушивали под дверью, как в вашем кабинете развиваются события, – продолжил Мартынов. – Уж извините, издержки профессии. Ко всему прочему вы разговаривали здесь так громко, что мне пришлось дать ребятам команду прислушаться и разобраться в ситуации, прежде чем распахнуть дверь.
Казаков старался сохранять невозмутимый вид, но с каждой мартыновской фразой делать это было все труднее и труднее.
– Значит, так, уважаемый, – кивнув Николаю, произнес майор, – немедленно верните оружие полковнику.
Николай выполнил указание муровца, правда, без особого энтузиазма.
– А теперь предъявите офицерское удостоверение! – продолжил Григорий.
Из внутреннего кармана Николай достал документ.
– В самом деле – отдельный разведывательный полк спецназначения ВДВ, – изучив документ, проговорил Григорий, переглянувшись со своими подчиненными, – Николай Водорезов, гвардии подполковник. Не больше, но и не меньше.
– Простите, а чем вызван интерес столь серьезных контор к скромному массажному кабинету? – позволил себе поинтересоваться Николай, пряча свой документ в карман пиджака.
– Вот сейчас узнаете. Вам, Николай, и вам, Алла Григорьевна, – Мартынов обаятельно улыбнулся ошарашенной происходящим Алле, – придется проехать с нами. На Петровку, 38.
Черная шапочка-полумаска (типа ниндзя) с одной стороны несколько затрудняла дыхание, с другой заметно меняла голос. Шварц-младший не хотел, чтобы Максим Рыбаков мог опознать его команду по внешности, поэтому сам первый скрыл лицо, превратившись в зловещего ниндзя.
– Ну-ка встать, старший лейтенант! – скомандовал Шварц-младший съежившемуся генеральскому отпрыску.
Тому ничего иного не оставалось, как подскочить и нервно вытянуться перед командиром. Полчаса назад он очнулся в каком-то темном подвале без окон и со звуконепроницаемыми стенами.
– Что бывает за коррупцию, знаешь? А также за измену Родине? За торговлю наркотиками? – посыпал вопросами Шварц-младший.
– А при ч-чем... измена Р-родине? – с дрожью в голосе спросил Макс Рыбаков.
– Смотри-ка! – переглянулся командир с находившимися рядом Вагиным, Петром и Крафтом. – Про измену спрашивает, паскудник! А коррупцию и наркоторговлю, выходит, признает?! Признаешь, сукин сын?! – Схватив Макса за кадык, Шварц-младший притянул его к себе вплотную.
– Я... не понимаю, – слегка закашлявшись, залепетал юнец.
– Сейчас объясню, – чуть ослабив хватку, кивнул Шварц-младший. – Коррупция и торговля наркотиками – это и есть измена Родине! Понял, ублюдок мусорской?!
Макс поспешно и весьма утвердительно затряс головой. Шварц-младший брезгливо отшвырнул от себя молодого Рыбакова так, что тот с трудом удержался на ногах.
– «Лендкрузер» на жалованье старшего лейтенанта купил? Коттедж, квартиру? – перечислял командир. – А откуда бабки, которые ты в казино каждый вечер просаживаешь?! А элитные проститутки? Ну, давай отвечай!
– Я... Не я это. Мне указания... давали, – сбивчиво лепетал Макс.
– Павлика Морозова мне тут не строй, папу родного не закладывай, – оборвал его Шварц-младший. – Папа за свое ответит, ты за свое. Прямо сейчас!
– Да, да, – с готовностью закивал головой Макс. – Готов отвечать!
– Ты за что звезды офицерские получил? – с нескрываемым презрением произнес Петр. – За то, что наркоманам стволы за пояс совал, а потом делал вид, что взял вооруженную банду. Было такое?
– Было, – после небольшой паузы выдавил из себя Макс.
– Ну и какой ты в задницу офицер, – с неприязнью сказал командир, – ты, Макс, дерьмо собачье... Вот послушай меня!
Последняя фраза была сказана неожиданно тепло, почти по-отечески. Будто заслуженный мастер наставлял юного, неопытного ученика.
– В армию ты идти не пожелал, потому и устроил тебя папа в ментовскую академию, благо там один из кадровиков его бывший сослуживец. Ты ведь, Макс, и ментом-то быть не хотел, даже истерику папаше устроил. Ты хотел быть экономистом, менеджером-управленцем, на худой конец финансистом. Только в вузах, где их готовят, у папы не было такого железного блата, и в армию оттуда можно было загреметь. А в ментовском университете еще и бесплатное юридическое образование давали. Учился ты там неважно, но пятерки тебе все одно ставили, даже по физподготовке, которую ты банально прогуливал. Окончил заведение – сразу в центральный департамент по борьбе с оргпреступностью. Ну а там... Обучили тебя интересным вещам – как эту самую преступность организовывать. Находил ты бомжа, сулил ему триста долларов за то, что в указанное место отнесет он большую тяжелую спортивную сумку. Бомжик нес, а на полдороге твои коллеги его и хватали. И изымали из той сумки гранатомет «Муха». Такие же штучки с наркоманами проделывал. А настоящих преступников – убийц и бандитов – ты ведь, Макс, и в глаза не видел.
– Видел, – по-мальчишечьи шмыгнув носом, возразил Макс.
– Правильно, – кивнул Шварц-младший. – Когда они, прикованные к батареям, стояли в коридоре твоего родного департамента. Видеть ты их видел. Может даже, кому из прикованных по почкам съездил. Только брали настоящих бандитов другие люди.
Рыбаков-младший промолчал, а молчание, как известно, знак согласия. Действительно: брал бандитов СОБР – специальный отряд быстрого реагирования.
– А теперь, Макс, я скажу, о чем ты сейчас больше всего мечтаешь, – вновь по-отечески проговорил командир. – А мечтаешь ты выбраться отсюда, забыть все как страшный сон, погоны сорвать, фуражку в мусоропровод и навсегда с ментовской конторой распрощаться. Я угадал?
Макс опустил голову.
– Так вот, если ты ответишь на мои вопросы, то такая возможность у тебя будет. Ну а если нет... Печку в подвале тебе ребята показывали?
Макс обреченно кивнул.
– Вот в ней и сожжем, – как ни в чем не бывало пояснил Шварц-младший.
Макса передернуло так, будто ему за шиворот сунули уголь из этой самой печки.
– Как нам стало известно, твои хозяева планируют в ближайшие дни провести некую крупную операцию под названием «Амнистия». Время и место?
– Я не знаю. Даже примерно. Меня в это не посвящали, – сглотнув, пожал неширокими плечиками Макс.
– Тебе ведь предстоит спецкомандировка. Ее в баньке и отмечали. Когда и куда?
Юнец задергался всем телом, как будто через него пропустили электрический ток.
– Через три дня, – произнес он, совладав с дрожью.
– Куда?
Рыбаков назвал приграничный с Чечней район Солнцедарский. Петр переглянулся со Шварцем-младшим. Данная информация совпадала с аналитическими расчетами командиров.
– Твои функции?
– Охрана. У меня ведь удостоверение, полномочия, право на ношение оружия. И еще будет что-то... Но мне заранее не сказали.
– Верим, – уловив настроение командира, подал голос Петр, – значит, через три дня ты должен быть в городе Солнцедарске. Летишь самолетом?
Макс кивнул.
– Один или в паре?
– В паре должен был... С тем самым, которого вы убили.
– С чеченцем? – уточнил командир.
