Ознакомительная версия.
Мягко заработал двигатель, «Лендровер» сделал небольшой круг и укатил, мигнув на прощанье стоп-сигналом.
Виталий никак не хотел просыпаться. Он сидел на песке, спиной прислонившись к ноге Клима, и спал, изредка всхрапывая во сне. Взвалив его себе на плечо, Клим спокойно зашагал по мосткам, которые были расположены в двух метрах от поверхности воды.
Железнодорожный ключ легко открыл наружную дверь вагона, и Клим очутился в железнодорожном вагоне. Как Эдику удалось перенести вагон на море, известно одному хозяину, но факт остается фактом – в двадцати метрах от береговой линии пляжа, прямо над морем, на сваях стоял настоящий железнодорожный купейный вагон, правда, без колес.
Свалив Виталия на нижнюю полку во втором купе, Клим отправился осматривать свое новое жилище.
Первого купе (проводников) не было. Вместо него была маленькая аккуратная кухня с прорезанной амбразурой в гостиную или обеденный зал, состоящий из трех соединенных купе. Дальше шли обычные купе, а в самом конце вагона, на месте второго туалета, Клим обнаружил душевую, в которой под потолком были установлены две разноцветные душевые сетки.
С такими душевыми Клим никогда не встречался. Быстро раздевшись, он вошел в кабину. Душевая сетка, покрашенная красной краской, при нажатии на красную педаль в полу исторгла из себя обычную воду. Зеленая педаль включила зеленую душевую сетку, из которой полилась теплая морская вода.
Встав под душ, Клим с удовольствием подставил свое тело под морскую воду. Костяшки кулаков и плечи сразу засаднило. Посмотрев на плечи и кулаки, Клим заметил, что на них содрана кожа.
Вскипятив чай, Клим включил телевизор и стал ждать своего неожиданного спасителя.
Минут через двадцать раздался низкий гул мотора, и, открыв наружную дверь вагона, Клим увидел Эдика, несущего их сумки.
Сгрузив все в гостиной, хозяин дачи быстро разделся и пошел в конец вагона – принимать душ.
Минут через десять, одетый в длинные шорты, с мокрыми волосами, он сидел напротив Клима, рассматривая могучее тело своего одноклассника, прикрытое только коротенькими спортивными трусами.
Сам же Эдик располнел, приличных размеров брюхо вывалилось у него поверх шорт.
Отхлебнув чая, он полез в пластиковый пакет, достал из него бутылку армянского коньяка «Двин». Одним движением открутив пробку, поискал глазами, во что бы налить, но не нашел, выжидающе уставился на Клима.
Пока Клим искал тару, Эдик ловко нарезал лимон, апельсин и, разложив все это на тарелки, вытащив из того же пакета пачку «Мальборо», закурил.
За все время подготовки позднего ужина не было произнесено ни одного слова.
Поставив стаканы на стол, Клим уселся перед Эдиком и, достав сигарету из пачки, не спрашивая разрешения, закурил.
Разлив по рюмкам коньяк, Эдик поднял стакан на уровень глаз, выпил, пристально глядя на Клима.
Клим, тоже ни слова не говоря, последовал его примеру, закусил лимоном и, глубоко затянувшись сигаретой, спросил:
– Ты уже полковник?
– Месяц назад получил! – последовал лаконичный ответ.
– Так и будем в молчанку играть? – спросил Клим, которому эти психологические выверты начали порядком надоедать.
– Собственно говоря, обливаться соплями и умиляться при виде одноклассника у меня особенно нет охоты. Возраст уже не тот. Короче, попал ты в скверную историю с этим Исой, который держит практически все точки общепита в городе. Связи у него идут до самой Москвы, а может, и дальше. Черт его побрал оказаться сегодня именно в этом кафе!
– Не бери в голову! Если ты из-за меня сильно напрягаешься, то попробуем решить как-то по-другому, – успокоил своего одноклассника Клим.
– Да ну тебя на хер с твоим понтом! Давай выпьем за встречу! Лет двадцать, поди, не виделись! – сердцах сказал Эдик.
– Слава богу! Наконец-то я увидел прежнего Эдика – хулигана и лоботряса! – улыбнулся Клим, протягивая через стол правую руку.
– С этим азером я все решу. У него, конечно, завязки, но и я не пальцем деланный!
– Я видел Володьку Стрельцова, он тоже мент, но живет в Саратове.
– Ты мне зубы не заговаривай, а давай перетрем по делу! – жестко сказал Эдик.
Его лицо тотчас огрубело и стало похоже на каменное.
– У одного высокопоставленного чиновника украли дочь. Вернее, ее сначала заставили сняться на порносайтах, а потом она исчезла. На картинках в компьютере видно море и кафе «Альбатрос». Я, конечно, понимаю, что «Альбатросов» в приморских городах, как вошек у портовой проститутки, но очень уж велика вероятность, что она где-то тут.
– Какой дьявол понес тебя в это кафе! Этот Иса и ведет всех проституток города!
– Да он у тебя Аль Капоне какой-то! – иронично сказал Клим.
– Хорош лыбиться! Фотография девки есть? – жестко спросил Эдик.
Клим достал из своей сумки фотографию Инги и протянул ее Эдику.
От внимательного взгляда Эдика не ускользнула кривая усмешка Клима.
– Там, в номере, двое с вашими вещами шустрили, пришлось немного их погладить!
Клим только теперь заметил содранную кожу на щеке Эдика.
– Это не местные! Местные меня все знают, и руку поднять на меня им в голову не придет! Мужики из ЛОМа их до утра у себя подержат, а утром я с ними сам разберусь! – жестко сказал Эдик, плотоядно облизнувшись.
– Спасибо! Если я чем смогу, то, конечно, помогу! – заверил Клим.
– У меня только один еще вопрос: ты почему-то из Клима превратился в Кима? И в фамилии у тебя одна буква изменилась?
– Не забивай себе голову ерундой! Так надо было сделать! – отмахнулся Клим.
– Я пока в ЛОМе суетился с этими хачиками, на тебя запрос сделал – ты у нас, оказывается, и как Ким и как Клим в розыске! Розыск, конечно, старый, но его никто не отменял!
«Вот это прокол!» – мелькнуло в голове у Клима.
– Твой дружан тоже в бегах? – не отставал настырный мент.
– Он чистый. Это профессиональный компьютерщик! Его дали в помощь при розыске!
– То-то у него вся сумка в компьютерах! Ты точно в уголовные игры не играешь? – опять впился своим чекистским взглядом Эдик.
– Это старые дела. Я долги погасил и теперь чистый! – успокоил Клим своего приятеля.
– До меня доходили слухи, что ты с ГРУ связан, но никто толком ничего не знает, – выдал наконец информацию Эдик.
– Завтра-послезавтра будут новые документы. Пока можно у тебя на даче поживем? – озадачил Эдика Клим.
– Тут вообще никаких корочек не надо. Я вам завтра эмвэдэшные ксивы нарисую, пока пришлют документы. Теперь пошли спать! Завтра рано вставать!
Клима разбудил резкий гудящий звук. Выскочив в коридор вагона, Клим начал вертеть головой в поисках незнакомого источника звука. Гудело в столовой, где они вчера вечером сидели с Эдиком.
На стене в столовой висел настенный телефон, издававший такие звуки.
Едва Клим попытался снять телефон, как сбоку из черного квадратного динамика раздался голос Эдика:
– Трубку немного вверх потяни, и она снимется.
Трубка была необычно тяжелой на вид и на вес. С внутренней стороны ее была расположена клавиатура с цифрами и непонятными значками, мигающий дисплей, под которым тоже имелись квадратные клавиши.
– Не забивай себе голову, рассматривая это произведение телефонного искусства. Перед тобой старинная правительственная система радиотелефонной связи «Алтай». В маленьких городках, типа нашего, она еще существует!
Быстренько умывайтесь, приводите себя в порядок. Через час я за вами приеду. Повезу вас завтракать. Моя жена с детьми в отпуск укатила, так что пока холостякуем. Если хотите искупаться в море – из нерабочего тамбура есть спуск к воде.
В трубке послышались короткие гудки отбоя.
– Дядя Клим! Что это за чудо? – раздался сзади голос Виталика.
– Это радиотелефон системы «Алтай», – поделился знаниями Клим, придав голосу недовольные нотки.
Всклокоченный Виталий отодвинул Клима в сторону, стал внимательно осматривать чудо телефонной техники.
Метнувшись к своей сумке, он вытащил небольшой приборчик, размером с сигаретную пачку, снял трубку и стал внимательно исследовать ее. Вся его неуклюжесть и угловатость исчезли. Около Клима работал профессионал. Он точными, выверенными движениями разбирался в незнакомом приборе.
– Я пойду искупаюсь, ты не хочешь? – предложил Клим.
– Потом сполоснусь! – отмахнулся Виталий, развинчивая маленькой отверткой переднюю панель телефона.
Открыв дверь нерабочего тамбура вагона, Клим обнаружил ступеньки, уходящие прямо в воду. Ступеньки, как и сходни на берег, были сварены из арматурных прутьев. Поручни ступенек, сделанные из пластиковых труб зеленого цвета, были на ощупь шероховатыми.
Метрах в десяти от вагона к свае был привязан белый катер, на борту которого красовалась надпись, сделанная готическим шрифтом: «Эдя». Никаких сомнений в принадлежности катера хозяину железнодорожного вагона не возникало.
Ознакомительная версия.
