Есть здесь, среди прочих, и планета под названием Вальхалла.
Видимо, она была одной из первых планет Внешней Сферы, заселенной в ходе Второго Бума, после запуска в серийное производство кораблей-инерционников в 3110 году. Вальхаллу открыла и назвала так экспедиция Турре Бромбурга в 3198 году, а уже в 3202-м на ней высадились первые переселенцы — пятьдесят пять тысяч членов Общества Вальхаллы, религиозно-культурной ассоциации, привлеченной, строго говоря, только милым их сердцу наименованием планеты.
Общество Вальхаллы состояло из представителей скандинавских народов, желавших приобщения к культуре, вере и обычаям своих далеких предков. Конечно, они не собирались становиться викингами и грабить соседние миры. Их больше привлекали патриархальные ценности тех времен, когда время викингов сделалось уже легендой. Но ценности эти в идеологии общества тесно были переплетены с мифологией языческой эры, сагами Снорри Стурлусона, а еще больше — с телесериалом «Младшая Эдда», откуда, честно говоря, большинство членов Общества и черпало свои познания о жизни суровых норманнов. Грех смеяться, но теперь, три четверти тысячелетия спустя, население Вальхаллы достигает двадцати миллионов человек, и совсем не только за счет естественного прироста. Просто, когда телесети в том или ином уголке Галактики в очередной раз принимаются показывать пятьсот классических серий «Эдды», по окончании сериала на Вальхаллу устремляются новые десятки тысяч рослых светловолосых и сероглазых переселенцев, желающих поклоняться Вотану, носить домотканую одежду и говорить «на языке предков». Язык этот они называют норским: это упрощенный шведский с вкраплениями кое-какой датской лексики. Правда, профессора в обоих вальхаллских университетах, конечно, знают, что древние викинги говорили на другом языке, но в приличном обществе упоминать об этом считается не совсем ловким: иначе как же понять, что норский — не совсем язык предков… Тем более уж не принято рассуждать о том, что жители Вальхаллы работают в поте лица своего, как десятки поколений их не столь уж отдаленных лютеранских предков, а не шастают по побережьям в поисках добычи, как куда более отдаленные предки языческие. Ну, да это неважно. Живут себе двадцать миллионов человек, в невероятных количествах ловят рыбу и прочую морскую живность в теплых морях Вальхаллы, перерабатывают все это добро и кормят рыбой пол-Галактики. Даже в Космопорте можно заказать в ресторане малосольную икру или гигантского лобстера с Вальхаллы.
Ранним утром 20 апреля 3945 года (утром, естественно, по абсолютному, здесь был полдень) на пост диспетчера космодрома Берглунд на Вальхалле заступил Бенгт Нуррен. Диспетчеров на Берглунде было всего четверо, заступали они сутки через трое, и считалась эта работа самой что ни на есть завидной — сидишь сутки за красивым, хотя и допотопным пультом, раз в полчаса поглядываешь на мониторы — не летит ли кто без позывных, ну, а с позывными не проспишь: они по громкой связи идут. Еду тебе четыре раза вестовой приносит, ну, а приспичит куда — попросишь кого-нибудь из аэрослужбы приглядеть за пультом, и все дела.
Что же до аэрослужбы, то эти ребята, конечно, куда как больше заняты, так ведь их и двое в смену. Аэродром Берглунд — тут же: диспетчер космодрома сидит лицом к своему полю, спиной к диспетчерам аэродрома, которые, в свою очередь, сидят лицом к своему полю, взглядом перпендикулярно взлетно-посадочной полосе. Не считая флаеров и легкогрузных каргоскаров, которым полоса не нужна, на Берглунде ежедневно садится полтора десятка грузовых реактивных самолетов с других островов Вальхаллы. Вот это загрузка! А на космодроме… дай Бог, если за сутки один взлет и одна посадка. И, как правило, это каботажники с окрестных планет — за морепродуктами. Дважды в месяц садится имперский грузовик компании «Рыбья Кость». Ну, а пассажирские суда бывают добро если раз в полгода. Для них есть покруче места: Ярлхольм и Торбехавн.
Нуррен поглядел на мониторы, не удовлетворился их показаниями и запросил по очереди все три своих спутника. Спутники отрапортовали, что все спокойно.
На небольшом квадратном поле космодрома высилось только два корабля. Один — «Андарко», грузовик с Леммианни, застрявший здесь неделю назад из-за долгов своей компании. Второй — черный, как смоль, грушевидный, небольшой — всего метров пятнадцать в высоту. Называется «Лось». Пришел аккурат в прошлое Бенгтово дежурство. Классная машина: атмосферная тяга — гравистатическая, любо-дорого поглядеть… Локи знает откуда машина — с Галактического Запада, с какой-то планеты Акаи…
На пульте у Нуррена коротко гуднул городской телефон. Бенгт взял трубку и, почесывая в рыжем затылке, медленно и солидно сказал на линке (как и полагалось на службе):
— Дежурный диспетчер космодрома Берглунд.
— Господин диспетчер, — вежливо сказал ему девичий голос. — Это экипаж «Лося». Как там у нас заправка?
— Минуту, — солидно сказал Бенгт, положил трубку рядом с телефоном и нажал на коммутаторе вызов наземной службы.
— Дежурный Кристиансен, — отозвались наземники.
— Турре, — сказал Нуррен по-норски, — что там с заправкой «Лося»? Экипаж спрашивает.
— Все нормально там с заправкой «Лося», — сказал Турре. — Вода, кислород, смеси, резервный балласт — все по сто процентов, как заказывали. Стандартных рационов тысяча упаковок да плюс они там по списку заказали всякого… инструменты там, еще что-то… тебе зачитать?
— Не надо, ты скажи только: сделали?
— Все загружено. Загружал Андреас.
— Педерсен?
— Да.
— Спасибо, Турре. — Нуррен снова взял трубку и на линке сказал: — По вашему заказу все сделано. Ответственный Андреас Педерсен.
— Спасибо, — ответил девичий голос. — Мы приедем через полчаса и стартуем.
— Понял вас, — отозвался Нуррен и положил трубку.
«Пойду-ка я проверю наземников», — решил про себя Бенгт и встал. Потянувшись, он по-норски обратился к диспетчерам аэрослужбы, которые только что посадили грузовой «Геркулес» с Эксхольма и теперь на резервном компьютере резались в трехмерный покер.
— Ребята, я схожу на поле. Если что, вы тут приглядите у меня.
Диспетчеры кивнули, не оборачиваясь, и Бенгт вышел из диспетчерской на балкон. Спустившись вниз по лесенке, он не выдержал — уж больно погода была хороша — и подпрыгнул, хлопнув себя по ляжкам, как в танце «викинги едут на юг». Такая несолидность ему, пусть даже и штатному диспетчеру космодрома, вполне простительна: хотя он и был уже весьма опытным работником и заочно закончил колледж управления околопланетным движением, лет ему было всего семнадцать.
Расстегнув форменную куртку (на улице припекало), Бенгт двинулся к «Лосю». Интересно, думал он, что за тип маршевой тяги? По силуэту похож на военный миноносец, но раза в три меньше, черный, как исследовательская яхта, и без характерных спиральных выпуклостей на корпусе. Неужели джампер? Бенгт читал о джамепрах: он был подписчиком «Экспансии», «Галактических технологий» и еще нескольких журналов. Если это джампер, думал он, то стоить он должен кучу денег…
Бенгт подошел к кораблю. Люк был опущен на бетон, образовав собой входной трап. Нуррен заглянул в люк, но никого не увидел. Он помнил, что на борту кто-то оставался, но никто не показывался, и Бенгт начал подниматься по ступеням. Он вошел в холл, где освещение после солнечного поля показалось ему совсем тусклым, и вдруг в грудь диспетчеру уперлось что-то острое. Бенгт так и обмер, сердце у него прыгнуло к горлу.
— Кто ты такой? — спросил его устрашающего вида бородатый бритоголовый человек в каком-то средневековом одеянии. В руках человек держал копье, упиравшееся Бенгту в грудь.
Бенгт облизал губы и сипло сказал:
— Я диспетчер космодрома.
Наконечник копья, в добрую ладонь шириной, опустился, страшный бородач поставил свое оружие к ноге и извиняющимся тоном проговорил:
— Прости, диспетчер. Наш капитан, высокоученый писатель Йонас, не предупредил меня о твоем приходе.
